— Это то, что делал первый Демьян вместе с Девоном. Они начали вымирание видов.
— Истребляли драконов, да. Девон рассказал, с чего всё началось и чем закончилось. Его предали. А ведь он хотел освободить волков. Так же как и ты.
— Искусный лжец, вот кто он. Меня предупреждали, как умён этот дракон. Он искажает факты, — злобно заговорил отец в ответ на мои возражения.
И отчего-то я тоже разозлилась.
— Неубедительно. Что это за друг, который тебе об этом говорил? Где он? Если всё так опасно, почему ты не сказал раньше? Я много раз говорила с Девоном. Он предельно честно рассказал о своём прошлом. Даже показал!
— Он навещает тебя по ночам? Является во снах, не так ли? А тебе не приходило в голову, как это опасно пускать незнакомца в свои сны?
— Он спас мне жизнь! После потери… Лико, — я набрала воздуха, мне не хватало его, здесь в этой палатке было так душно, что задыхалась своими же словами и для равновесия опёрлась о край стола. — Я нырнула вглубь волчицы, потеряла разум, а он вытащил меня! Спас!
— И сделал это ради своих интересов, — спокойно ответил отец с непоколебимой твёрдостью в голосе. — Меня пугает, как быстро ты приняла его сторону. Значит ли это, что ты пойдёшь к нему, как он просит?
Я отшатнулась, качая головой.
— Нет, конечно, нет! Я не разделяю ваших интересов. Я не хочу менять мир. Всё, что вы делаете, это убиваете. Нет изменений без крови и боли, и я не хочу быть частью этого. Так сказала ему, так говорю тебе.
— Тогда зачем ты здесь, Елена? Зачем пришла?
Смутившись, опустилась на деревянный стул и сложила руки на столе.
— Я пришла за ответами. Я не хочу защищать Девона, не зная того, что знаешь ты. Скажи мне, этот твой друг, его семья накачивала амброзом Девона три тысячи лет?
— Ничего не знаю об этом, — удивлённо отвечает Деймон.
И мне стало кристально ясно — сверх того, что сказал отец, он больше ничего не знает. Только слова друга его отца. Миф. Это легенда, предотвращающая агрессию нашего рода. Возможность того, в кого мы можем превратиться. Даже не так. Я уверена, что Демьян не станет драконом, но вот отец вполне может.
— Ты ведь больше ничего не знаешь, не так ли? — очень спокойно спросила его, впервые неотрывно глядя ему в глаза.
— Я знаю, что Девон хочет собрать всех волков и возродить Дикую охоту, чтобы выйти за пределы миров и отправиться вслед за ушедшими драконами, чтобы уничтожить их. Я знаю, что он одержим идеями свободы. Знаю, что один он не сможет сделать это. Ему нужен второй. И очевидно, что Демьян не способен, а раз он пять лет преследовал меня, пытаясь проникнуть в мои сны, чтобы нашёптывать свои идеи, он уверен во мне. Я был нужен ему. Но ты восстала из мёртвых и теперь он преследует тебя. Называл ли он тебя сестрой? Демьяной? Говорил ли о семье? О том, как он нуждается в тебе? Всё это ложь. Я видел в его глазах холодный и расчётливый ум. Он не перед чем не остановится, чтобы достичь своей цели.
Закончив говорить, Деймон наполнил очередной бокал вином и разом ополовинил его, тяжело опустившись напротив меня.
— И если ты этого не понимаешь, то ты в опасности.
Наш разговор шёл по кругу. Мы повторялись, но никак не могли прийти к соглашению. И тогда, не выдержав, заключила:
— Хватит об этом. Я пришла не только ради выяснения, кто такой Девон. Я не такая дура, чтобы довериться ему. И я определённо не собираюсь идти за ним. Но к Демьяну попали мои друзья. Моя команда. Тебе уже говорили о том, чем я занималась все эти годы, скрываясь от волчьего мира?
Отец отрицательно качнул головой и я со вздохом в очередной раз начала рассказывать свою историю. В какой-то момент, Деймон позвал прислугу, чтобы мне приготовили что-нибудь поесть. Время перевалило за полночь, разговор предстоял долгий. Нам было о чём поговорить и кроме Девона. Например, о событиях той ночи, когда мы потеряли друг друга. Когда умерла мама.
— Ты утверждаешь, что за рулём был Арон. Значит, Лука врёт?
— Мои сны не врут. Я убедилась в этом на горьком опыте, — твёрдо ответила ему. — Так что да, считаю, Лука врёт. И если Арон пытался спасти маму и меня, то получается, не он пытался тебя убить. Их было двое. В живых остался Лука.
— Лука предан мне. Если бы он был на стороне Демьяна, то уже минимум сотню раз мог убить. Я доверяю ему свою жизнь.
Нервно сглотнув, покачала головой.
— А может он преследовал иные цели? Ты сам говорил, что Лука хотел большего для тебя, но ты ушёл. Лишившись семьи и получив цель отомстить Демьяну, разве ты не пошёл туда, куда хотел этот волк?
Слова заставили отца задуматься, но вскоре он раздражённо отмахнулся от них.
— Это был всего лишь сон. Ты не сова, чтобы твои сны сбывались. Волчицы способны предчувствовать, но не видеть прошлое. Оставим эту тему.
— Как пожелаешь. Но позволь мне самой поговорить с Лукой. Моя сила возросла, он не сможет соврать.
Выдержав непростой чугунный взгляд отца, дождалась от него кивка головы. Он не хотел соглашаться, но если уверен в своём друге, значит и проверка пройдёт без проблем.
На том мы и расстались. Оба не зная, чего ожидать друг от друга. Мы были близки по крови, но по духу… слишком разные. Я не чувствовала его, а он меня. И это было грустно.
* * *
Из сна вырвалась чересчур резко. Будто выпала из поезда на ходу. Даже голова немного заболела. Разминая шею, повернулась. Я была в палатке Вельямина, он уже ушёл, сквозь сон слышала, как он собирается, и это было довольно давно. С отцом мы проговорили до рассвета, а после долгой дороги мне было нужно выспаться. И походная постель оказалась вполне приемлемой.
Тот, кто разбудил долгим и пристальным взглядом, оказался сидящем на стуле рядом с кроватью. Скрестив ноги и покачивая носком ботинка, она в упор разглядывала меня с невозмутимым выражением лица. Инга изменилась кардинально. Даже цвет глаз поменялся. И улыбка. Вообще всё.
Куда делась светлая солнечная девочка? От неё остались рожки да ножки. Острые углы. Инга полностью сменила стиль, отказавшись от кудрей, предпочтя стрижку под ёжик. Очень похудела, жилистая, слишком стройная, словно кожа да кости, но двигается так легко и плавно, что становится ясно, какая сила скрывается за обманчивой лёгкостью. Военный стиль в одежде, чересчур лёгкий для поздней осени, но благодаря активной волчьей сути, теперь она непринуждённо переносит холод.
— Ну здравствуй, сестра, — с растяжкой выдала она, дав время оценить перемены во внешнем облике. — Сколько лет прошло? Пять? Шесть? Я думала, уже и не свидимся, лэрд сказал, ты померла в тюрьме, только пепел в общей могиле и остался. А оно вон как получилось! Жива, здорова. Принцесссочка, — цедила сквозь зубы, упиваясь ядом как молоком. И так глядит с прищуром, поза расслабленная, но вот ножка выдаёт — нервничает сестричка.
