получить божье благословение.
В один из воскресных сентябрьских дней, когда месса в храме только началась, из его дверей вышел человек и, беспечно пиная сапогами дорожную пыль, отправился восвояси. Не отбыть воскресную службу и уйти из храма, не получив святого причастия, было более чем странно. Впрочем, и сам этот человек выглядел для этого района не совсем обычно. Однако, самого человека это по-видимому ничуть не смущало. Зрелых лет, небогато, но аккуратно одетый, он тем не менее не был похож ни на грубого и неряшливого мясника, ни на невзрачного, вечно прячущего взгляд, вора, ни на хитрого лавочника. Прямая осанка, открытый живой взгляд черных, как уголь, глаз и черная, но с проседью острая бородка. Он с улыбкой щурился на осеннее солнце и напевал себе под нос какой-то мотив. Едва он вышел на широкую улицу, как услышал за спиной топот лошадей и скрежет каретного тормоза. Вылетевший из-за поворота конный экипаж едва не растоптал его. Хорошо, что возница вовремя заметил идущего посреди дороги и сумел остановиться, иначе лежать бы тому в канаве с переломанными ребрами.
– Черт тебя задери! А ну прочь с дороги, осёл!
Человек на дороге, едва удержавшийся на ногах от такого нападения, тем не менее ничуть не стушевался.
– Сам проваливай, пока цел! Разъездились тут! Пешему человеку уже и пройти места не стало!
– Убирайся с пути, говорю! Нам из-за всяких олухов медлить невозможно. Или не видишь, дурья башка, кого везу?
На карете и впрямь красовался витиеватый штандарт. Однако на человека он не произвёл никакого впечатления. Он намеренно встал посреди дороги и не думал сторониться.
– И кого же везешь в своей колымаге? Уж не самого ли прекрасного короля великой Франции?
– Эк хватил! Не короля, а самого лучшего лекаря Венеции и Франции! Дай уже дорогу!
– Ха! Лучший лекарь Франции стоит сейчас перед тобой, а не трясется в твоей коробчонке. Так что это ты посторонись и дай дорогу мне …
– Почему остановились? Что тут происходит? – послышалось из открытого окошка кареты. Голос громкий, уверенный и повелительный.
– Да вот, ваша светлость, встал какой-то осёл на дороге и не пропускает. Говорит, что он лучший лекарь Франции. Сейчас -ка я его хлыстом проучу, этого невежу …
– Постой! – отворив дверь, из кареты неспешно выбрался её пассажир. Солидный, осанистый господин в дорогой одежде. На плечах его, утопая в соболином мехе, возлежала золочёная цепь с регалиями доктора медицины. В бархатных туфлях с сияющими пряжками медленной, преисполненной достоинства походкой он прошелся по дорожной пыли, обходя взмыленных лошадей.
– И кто же здесь называет себя лучшим лекарем Франции?
Какое-то время они глаза в глаза безмолвно разглядывали друг друга. Человек, покинувший храм в неурочный момент, чтобы стать виновником дорожной склоки, и вышедший из кареты богатый господин со строгим взглядом.
– Мишель? Тебя ли я вижу, Мишель Сервэ?– проговорил наконец господин с золочёной цепью. От удивления его голос дрогнул, утратив властные нотки.
– Андреас! Везалий! Дружище, ты ли это? Вот так встреча! – Мишель в изумлении, всплеснув руками, хлопнул себя по коленям, – ну здравствуй, что ли!
– Здравствуй!
Устремившись навстречу друг другу, они пожали руки и крепко по-дружески обнялись.
– Вот уж не ждал тебя здесь увидеть! Не зря я ушел с мессы раньше времени. Не иначе сам Бог увел меня оттуда и направил под копыта твоих лошадей!
– Вот как! А я Божьей милостью узнал, кто в Франции лучший лекарь! Теперь ничуть в этом не сомневаюсь!
– Ну что же мы стоим как истуканы посреди дороги? Прошу пожаловать в мой дом. Уверяю тебя, друг Везалий, там есть чем отметить нашу встречу!
– Да, пожалуй. Давай поскорее покинем эту клоаку, – произнес Везалий, поморщившись, – думаю поближе к Сите воздух будет более благоприятен для дыхания. А где твой экипаж?
– Я без экипажа, Андреас.
– А, впрочем, что я говорю. Прошу в мою карету! Ты конечно помнишь барона Жоржа Лузиньяка? Я обещал ему, проезжая Париж, погостить в его отеле. Это недалеко от Сен-Шапель17. А дом лучшего лекаря Франции, я уверен, находится где-то там же поблизости, не так ли?
Мишель невесело усмехнулся.
– Не хочу тебя расстраивать, Андреас, но с некоторых пор мой дом весьма далек от Сен-Шапель. Ситэ и всё его окружение ко мне давно не благоволит, как и я к нему. Так случилось, что наша с ним нелюбовь друг к другу оказалась взаимна и слишком горяча. Мой дом теперь близок к Сен-Медару, храму, что сейчас у тебя за спиной. Один хороший человек в награду, что я излечил его сына, пожаловал мне для жития одну из своих хибар. Вон в том переулке. Домик может быть не столь притязательный, но уютный. В нем я чувствую себя свободным. Как раз то, чего мне так недоставало.
– Вот значит как! Всё больше узнаю прежнего Мишеля. Эх, сколько лет назад мы схоларами толклись то в лекториях, то в тавернах? Давно ли? И ты всё такой же. Вчера любим и превозносим великими мира, сегодня ими же низвержен и гоним, чтобы завтра в пику всем оказаться единственно правым. Даже по прошествии этих лет ты по-прежнему в своем ключе и похоже ничуть не изменился. За это я и люблю тебя, дружище Мишель Сервэ!
– Я тоже тебя узнаю, Андреас ван Везель. Всегда степенный, вечно невозмутимый и единственный, кто из всех схо-ларов и докторов был способен отыскать одну верную фразу и решить любой спор, что в диспуте с профессором, что с хозяином таверны, когда нечем заплатить за ужин. Одним этим Вы заслужили уважение всей нашей университетской братии, мэтр Везалий.
Довольные друг другом, друзья рассмеялись. Манерно взмахнув шляпой, Мишель исполнил шутливый поклон.
– Высокочтимый мэтр Везалий! Не будем же стоять столбами посреди дороги. Всемилостивейше прошу вас посетить мой дворец и отобедать со мной, чем Бог послал. Уверяю, что такими яствами, как у меня, вас не угостят и на приёме у короля. Тем более, что вашим лошадям нужно перевести дух, да и бравому вознице не помешает промочить горло. Да не морщи ты так свой нос!
Андреас, подыгрывая другу, так же шутливо раскланялся.
– Не смею отказаться от вашего великодушного предложения, достоуважаемый мэтр Мишель Сервэ Вилланов! Садись уже в карету и давай поскорее уберемся отсюда. Хотя бы туда, где можно свободно вздохнуть.
– Эк чего захотел! Нынче во Франции немного таких мест, но тебе повезло, мой дом одно из них. Здесь рядом. Поедем?
– Знаешь, Мишель, я действительно рад тебя видеть. Эта встреча, пожалуй, первое хоть сколько-то
