Утром сквозь сон слышу дверной звонок. Очень настойчивый. Ну, что такое, только девять утра выходной… Накидываю халат и иду открывать дверь. Кого там черти принесли так рано? Ромашевский. Да что ж ему неймется. Он врывается в комнату ураганом. Весь помятый, видно не спал прошлой ночью.
«Ты сказала, что счастлива, потому что у тебя дочь от любимого человека…» повторяет он мою фразу, брошенную вчера перед уходом.
«Да» отвечаю я.
«Но Влада моя дочь, ведь так?»
Догадался. Это очевидно. Стоит подсчитать сроки и сравнить два лица, чтобы убедиться в этом.
«Да, Влад. Она твоя дочь» подтверждаю его слова.
«Почему, Лина, почему?! Ты ушла от меня, будучи беременной и ни слова мне не сказала?!» взрывается Влад. Он зол. Даже очень. Тело трясется, щеки красные. Впрочем, я зла на него ни меньше. В нашем расставании виноват только он.
«Это мое дело, не сказала, значит так надо, да и нужна ли она была тебе в то время? У тебя была беременная жена!» огрызаюсь я.
«Ты обязана была мне все рассказать! Ты… ты…»
Вижу, как Влада сильно затрясло. В это время на наши вопли вышла сонная дочь.
«Мам, а че происходит? Че вы так орете на весь дом?»
Мы переглядываемся вместе с Владом. И тут ему становится плохо. Влада вызывает скорую, а я помогаю ему лечь на диван. Его немедленно увозят из моего дома, ничего не сказав, что случилось.
После этого происшествия мы с дочкой сидим на кухне. Я готовлю завтрак, она молча переписывается с кем-то в телефоне. Я настраиваю себя на разговор. Теперь и Влад знает о дочери. Он расскажет Егору. Лучше пусть она узнает правду от меня.
«Веселенькое утро, да мам?» смеется дочка. Я ставлю перед ней яичницу, а себе завариваю чай.
«Мам, а зачем приходил Владислав Игоревич?»
«Да так, по одному вопросу, по которому я хочу поговорить с тобой»
«Со мной? О чем?»
«О ваших отношениях с Егором…» начинаю издалека.
«Ой, вот только не надо мам. Если у вас там какие-то терки с его отцом, не надо перекладывать все на меня и Егора. Нас это не касается. Мы с Егором любим друг друга, и мне плевать какие у вас отношения с его отцом» отрекается от разговора Влада.
«Как любите? Все настолько серьезно?» замираю я.
«Да, мам, все серьезно. Он тот самый, я его люблю, и может, выйду замуж» хмурит лоб дочь. Ну, вот доигралась. Опоздала. Но сказать надо какой бы горькой не была правда.
«Тогда прости меня за то, что я сейчас скажу тебе… Влада, моя доченька… Вы с Егором не можете встречаться. Егор… Егор твой брат»
Влада вскидывает вверх брови и отодвигает телефон в сторону.
«В каком это смысле он мой брат?»
«Дело в том, что двадцать лет назад я некоторое время работала на съёмочной площадке. Там мы познакомились с Владом, и у нас был роман. Потом так получилось, что мы расстались, но от него я ушла, будучи беременной тобой. Мы с твоим папой Виталием поженились, когда я уже была беременна. Твой настоящий отец Владислав Ромашевский, а Егор твой брат» рассказываю я все как на духу. Влада молчит. Переваривает услышанное. А мне ничуть не легче от того, что выговорилась. Мне очень жаль свою дочку.
«То есть папа Виталя не мой папа?» наконец спрашивает она.
«Нет. Но он принял тебя, как родную, любил и любит сейчас, очень сильно!»
«И мы с Егором не можем быть вместе?»
«Прости меня…»
Влада молча смотрит в одну точку. Не плачет, просто не может выйти из состояния шока.
«Отлично. Я трахнула собственного брата. Прикольно че…» говорит вдруг она с сарказмом.
«Неужели вы?..»
«Да и не один раз»
«Это я виновата. Надо было раньше сказать. Прости…»
«Да что мне твое прости, мам? Мне как жить теперь? Я же влюбилась по уши. А он мой… Да идите вы все, не буду говорить вслух куда!!!» кричит Влада, встает с места и уходит из дома. Куда не говорит. Молодец, Ангелина. Твое молчание вылезло боком. Ругаю себя за это. Переживаю за Владу. Но еще осознаю, что переживаю не только за дочь, но и за Влада. Что с ним? Он был такой слабый, беззащитный… Новость о дочери его добила. Представляю, что творится сейчас у него на душе.
Весь день звоню дочери. Не берет трубку. Ближе к вечеру узнаю, что Влад не в больнице, а дома. Хочу поехать к нему. Проведать и поговорить о Владе.
Приезжаю к нему уже около девяти вечера. Дверь мне открывает пожилая женщина. Кажется Глафира. Ее я видела в тот день, когда приходила в прежний дом Влада. Она все еще работает у него.
«Здравствуйте, Владислав дома?»
«Здравствуйте, Ангелина, да проходите»
Надо же, она меня помнит. Хорошая память у этой старушки. Она проводит меня вперед.
«Владислав Игоревич, это к вам»
Вижу, как Влад сидит задумчивый в кресле за столом, видимо в своем кабинете. Он рад меня видеть, а я чувствую себя растерянной. Не знаю почему, но злость куда-то пропала. Я немного нервничаю. Крепко сжимаю сумочку в руках.
«Я волновалась. Как твое самочувствие?» спрашиваю тихо я.
«Лина!»
Влад будто не слышит моих слов. Он в одно мгновение оказывается рядом, берет меня за плечи и целует в губы. Быстро отстраняется и говорит:
«Прости меня, Лина, прости! Я ведь не знал… не знал, что ты ко мне приходила в тот день!»
Снова обнимает меня, тоже нервничает. Не хватало еще один приступ заработать.
«Влад, погоди, давай спокойно поговорим, присядем?»
Мы садимся на кожаный диван. Влад не выпускает моей руки из своих теплых ладоней. Хочу начать разговор о дочери, но вспоминаю последние слова Влада.
«Ты сказал, что не знал о том, что я приходила. Что ты имел в виду?»
«Это правда. Я не знал, что ты приходила, не знал о ребенке»
«Но мне сказали, что ты дома и не хочешь меня видеть»
И он вдруг начинает мне все объяснять. Все, как было на самом деле. Про то, что Оксана обманула меня, а я ей доверилась. Про то, что маме заплатили денег и про то, что Влад хотел сделать предложение в тот день и действительно уйти от жены. У меня перехватывает дыхание… Он хотел мне сделать предложение? Неужели все это правда? Этот гнусный сговор с моей матерью и чувства Влада. Они были искренними.
«Лина, я ведь до сих пор тебя люблю» говорит Влад после того, как мы все выяснили.
«И я тебя люблю» отвечаю я.
Влад берет мою руку и прижимает ее к своим губам.
«У нас еще есть шанс быть счастливыми» говорит он и целует мои губы с той же нежностью и любовью, как это делал раньше. Я вмиг забыла о том, что пришла поговорить о нашей дочери, все вылетело из головы.
