Ша.
— А в чём тогда?
— Ни в чём, — отмахнулся он, — Сейчас это не важно.
— Что вас так задело?
— Тебе принципиально это узнать?
— С этого момента — да.
— На мгновение мне вспомнилась мать клана Рейкон.
— Ваша мирская женщина?
— Ну, так тоже можно сказать. Благодаря ей я осознал пагубность своего проклятия, ведь сгубили девчушку мои чувства, — такого тона я у скитальца ещё не слышал. Кажется, эта тема вообще единственная, которая заставляет его снова быть человеком, — Хюн, Йошихиро и Аматэра не сразу стали кланом Рейкон и моими помощниками, перед этим мы ещё успели сгубить многих близких людей.
— Как?
— Сложно осмыслить проклятие Кодоку. Откуда я мог знать, что они обречены? — глаза Рёко едва заметно блеснули, — Те трое также пожинали жизни и счастье людей. Сначала я просто отрезал нас от мира, а после разобрался в причине происходящего.
— Возьмите, лучше, поешьте, — протянул ветку с насаженной на неё кроличьей ногой, — Не зря же старались.
— Н-да, — оторвав зубами кусман жилистого мяса, вздохнул Ша.
— Вкусно же? — улыбнулся я.
— Вкусно… — странник заметно расстроился.
А ведь он тоже когда-то был человеком…
И остаётся им сейчас?
Только травмированным и жутко одиноким. Как и остальные Рёко имел возлюбленную, детей, даже не ведая, что на его судьбу пало проклятие… Пусть о несчастье для близких можно догадаться сразу, но вот вечное одиночество… Его судьба это, пожалуй, воплощение слова: «Обидно».
— Там кто-то идёт, — шепнул он.
— Мертвецы?!
— Нет, человек, — обыденно продолжил Рёко, — В доспехах, с длинной косой, ухоженной бородой и лисьими глазами.
Чино Тэгами.
— Вы ничего не боитесь, ребята, — поприветствовал нас писатель, — Так легкомысленно разводить костёр.
— Ну, а чего мне страшиться, проповедников, что ли? — иронично заметил скиталец.
— Хоть бы притворились, что прячетесь, — парень был не в настроении, — Или ты знал?
— Конечно, знал, что они не пойдут сюда. Спрячься на самом видном месте, как говорится! Какова реакция, кстати, на мёртвого товарища?
— Исключительно негативная, — между ними, кажется, назревала драка. Они перекидывались колкостями, нарочно желая довести всё до кровопролития, — Этого ты и добивался?
— Естественно, Тэгами-кун… Э-э-э-эх! — широко потянувшись и зевнув, Рёко поднялся, — Для Рэна наступило «вовремя»… Ну-с, дорогие мои, сегодня ваша троица соберётся снова. Прямо как в старые добрые, слушайте!
* * *
Позади первая улыбка нового дня — первый рассветный луч.
В голове не укладывается то, что всё скоро решится…
Нас сплотил сам процесс поисков Кена, мы были втянуты в большое приключение, совсем не думая об его конце. Непривычно сознавать приближающийся исход, но, как ни как, это есть результат наших стараний.
— Как вы, Согия-сан, остаётесь верны этому… психу!? — резко отозвался недовольствами Тэгами, указывая на странника.
— Да ну, Чино, никогда не поверю, что ты, который: «Ни за своих, ни за чужих», — проникся каким-то вшивым монахом. К слову, психу верен не только Согия, — спокойно, и по своему ехидно, ответил Рёко.
— Хрмпф, — юноша раздраженно хмыкнул и отвернулся.
Три следа сандалий на тропе.
Меж деревьев засвистел сквозняк.
— Танцуй и пой, пока живой… — завёл песню Ша. В отличии от дня нашего знакомства, сегодня композиция звучала медлительно и лирично, подобая сопровождающему по пятах холодному ветру.
— Завтра будет поздно!.. — улыбнувшись, я подхватил за ним.
— Завтра будет смерть… — поддержал Тэгами.
— … — странник засвистел, изображая сямисен, — Я знаю, что каждого из вас, могила заберёт… — удивительно, как хорошо задорный текст ложится на завывания Рёко.
— Я знаю, что нахожусь на волоске…
— … Когда вину свою топлю в саке.
— М-м-мгм, мгм-м-м — протяжно замычал в ритм скиталец, — Я знаю — каждый из нас умрет… Только на том свете отдохнёт.
Как только затих Ша, замолчали и мы, предавшись воспоминаниям. Нужно было осмыслить, как круто всё повернулось и в каких местах мне удалось побывать, с людьми какого уровня увидеться… Не каждому же встречному выпадает возможность провести время в близком окружении бренного скитальца — к его аудиенции стоят огромные очереди; лицезреть силу Тайра-но Хоккори, самозваного главы Сенши; стать, в конце концов, частью такой масштабной истории!
— Хи-хи-хи… — едва заметно посмеялся Тэгами.
— С ума сходишь? — недоумился Рёко.
— Сон вспомнил, — на удивление открыто улыбался Чино, — Этой ночью буквально приснился. Там был я с Кеном, только оба совсем маленькие. Так ведь быть не могло. Когда я родился, ему уже было минимум пятнадцать лет, но всё же… Мы играли в снежки у родительского дома, под чутким присмотром матушки, она постоянно говорила нам быть аккуратнее, но Кену было принципиально важно победить, он сражался, как зверь…
— Закончилось всё чем? — поинтересовался я.
— Он подошёл ко мне с обеспокоенным видом и наклонился к уху, но в самый интересный момент меня разбудили громкие переговоры и непривычный шум.
— А потом ты пошёл предупреждать меня…
— Именно так.
— Чудесные у меня спасители, конечно. Уверен, что он также грезил счастливым детством, как и ты!
— Согия-сан, — резко завёлся Тэгами, — Мне нужно вам признаться.
— Давай, сбрось камень с души.
— Я вовсе не… «Чудесный спаситель». Когда подтолкнул Кена на ваше спасение, моей целью была только личная безопасность. Прекрасно зная, что по лесам бродит Ханта, я осознанно решил найти того, кого не жалко будет подставить в случае чего, — протараторил парень, уставившись себе под ноги.
— И почему не сделал этого? — справедливо спросил я.
— Вы стали мне семьёй, — на месте Тэгами я увидел маленького мальчика.
— Хм, интересненько, — подвёл черту Рёко, — Не думал, что всё обернётся так, — задумчиво поднесся руку к подбородку, сказал он, — Но тогда ты нажил себе врагов, а после примкнул к ним!
— Вы ведь не держите на меня зла? — с надеждой спросил Чино.
— Не держу, — тяжело выдохнул я.
Не могу держать зла на тебя…
Ты мне как младший брат.
— Вот оно — Поле серебряных цветов.
Фигура.
— Это он?… — дрожащим голосом спросил Тэгами.
— Он.
Чино отстегнул и скинул пластины доспеха.
— Не стоит, Согия, — только я сделал пару шагов следом за парнем, Рёко остановил меня.
— Хорошо, — протянул, убирая его руку со своей груди.
Отшельник держит в руках катану.
Тэгами подходит, первая ошибка: он не готов к бою, Кен налетел, снял слой кожи, лезвие застряло в руке. Тэгами в ответ бьёт лбом между глаз, Кё пошатнулся, он в паре шагов. Вторая ошибка — Чино недооценил противника: выпад катаной и поздний уход, итог — раненый глаз. От века к подбородку течёт кровавый ручей. Раненный заорал, протирает локтём левый глаз.
Белое поле окрасилось красными пятнами.
Оба тяжело дышат, но положение Тэгами очевидно хуже.
— Одумайся! Услышь! Одумайся! — вопил Чино.
Дурость.
Глаза.
В глазах Кена нет жизни.
Чино
