Александр Адамович
Путь Акогаре
Том 2
Вступление
«Сделка»
Помню, холодным осенним днём, я вызвал небывалое удивление у проповедников, прилетев к ним одной только головой.
В народе про жутких «Проповедников Смерти», отзывались крайне скверно, что, несомненно, было им на руку. Дурная слава начала распространяться полстолетия назад, когда главой там стал некий Хоккори, с позывным «Богомол». Ему нравилось сохранять вокруг клана жуткий ореол, ведь работа проповедников — убиение демонов, и чем хуже будет их слава, тем меньше добровольцев, или же крестьянских неучей, вызвутся в их ряды.
Метод, коим Хоккори отпугивал народ, странен, но действенен. Старик придумал учение «Дзию», где, как бы между словом, указывал на все негативные стороны бытия крестьян при Токугаве, и взывал к «свободе», которая, на деле, являлась катаной в брюхе.
Так вот, я пришёл не чтобы повидаться с тамошними умалишёнными, а, как ни странно, за помощью. Я отлично понимал, что отобрать моё тело у Шитсубо смогут только охотники на демонов, тренированные борцы. И не рядовые, а элитные! Здесь таких кличут кётаями, или же предвестниками Фуканазаши, ранг они получают за наибольший энтузиазм в истреблении скверны.
Хорошо бы, конечно, справиться самому и регенерировать тело, но, увы, это невозможно по техническим причинам: пришлось бы выпотрошить несколько окрестных деревень.
— К кому? — спросил исши, бронированный охранник. Больше силы — меньше ума. Габаритами они отличаются от остальных прослоек в клане, выполняя простейшие задачи: то защити, то убей, то добей.
— К Хоккори.
— Он не принимает.
— Скажи, что пришёл я.
— Ты? — насупился здоровяк.
— Рёко Ша.
— … — он окинул меня недоверчивым взглядом, что-то пробурчал, и удалился в глубь мрачного здания. Спустя пару минут просили внутрь. Нужно было видеть выражения лиц проповедников и их прихожан, когда там появилась, летающая в цепких вороньих лапах, голова.
Всегда хотелось взглянуть изнутри на то, чем же они занимаются. А тут все достаточно прозаично — кто тренируется, кто молится (Интересно: Кому?), кто занимается с оружием. Исши провёл меня к большому залу, там чаёвничали по всем заветам ваби, четверо — вышеназванный Хоккори и трое кётаев. Компания подняла взгляд, и, узнав во мне скитальца, младшие поклонились, когда же старший начал:
— Ты нарушил сразу четыре благородные истины пути чая: Ва, Кэи, Сэи и Дзяку. Сбил гармоничный настрой, не проявил почтительности, привёл животное, чем опорочил чистоту, в конце концов, лишил нас умиротворения за столом.
— Сам же разрешил, а теперь возмущается!
— Мог бы подождать, странник, — съязвила в ответ Йуруши, «Гадюка». Единственная женщина в коллективе.
— Ты как всегда прекрасна, Сэкик… Йуруши!
— С другой стороны, чего же нам не жаловать почтительного гостя? — возразил второй, бывший монах — Рэн, «Карп», — Не стоит забывать: перед нами стоит сам бренный скиталец!
— Летает. Он летает, — ухмыльнулся из-под соломенной шляпы третий — Норайо, «Журавль», — Что могло так помотать непобедимого, а?
Компания достаточно разношёрстная. Но если женщин, монахов и синоби я в своей жизни видел достаточно, то вот человека, сохраняющего дух в умирающем теле столько времени — не слишком. Хоккори не обычный старик — обычные не живут сотнями лет. Единственный, кто смог натренировать свою душу настолько, чтобы не отпускать её из уже гниющего тела.
— И чего ты хочешь? — продолжил Богомол.
— Ну, как видишь, у меня отобрали тело. Надо вернуть, — я приземлился прямо им на стол, когда как ворон уселся сверху.
— Хм, — он потёр пару волосков длиннющих усов, — Я согласен. В обмен на твоё Акогаре.
— Чего?
— Ты ведь всё слышал.
— Всё равно не сможешь его использовать. Контакт с моим Акогаре смертелен для человека.
— Это уже не твои заботы. Не я пришёл просить.
— Хорошо, чёрт с ним, пусть будет.
— А вы что скажете? — Хоккори обратился к остальным.
— Сперва стоит узнать кто его так, оценим врага — сможем оценить и опасность, — расчётливо изрёк Норайо, — Ты наконец ответишь? — кивнул в мою сторону.
— Шитсубо.
— М-м-м, — протянул Рэн, — Я туда не пойду.
— Я тоже нет! — резко выкрикнула Йуруши.
— А я… — Журавль обречённо окинул товарищей взглядом, — Пойду.
— Справишься, — заключил Богомол, — Остальные тоже справились бы, да только трусость сыграла, — стрельнул в подчинённых хищным взглядом.
— Ты же бывший синоби! Не раскисай! — похлопывал Нору по плечу Рэн.
— Хмпф, — Норайо достал кисеру, утрамбовал внутри специальный табак и прикурил трубку от горящей свечи, — Шитсубо так Шитсубо, — выдохнул облако дыма, — Ты ведь знаешь куда идти?
— Унмэй скоро вернётся… Погодите-ка, а почему вы раньше с ней не разбирались? Ваша ведь работа.
— Мы борцы, а не самоубийцы, — съязвила змея.
— Ха-ха-ха! Хорошая шутка, — подмигнул старшему, — «Человек, подчиняющий себе мертвецов», да?
— И об этом знаешь, — раздраженно процедил Богомол, — Заноза…
— Ну, как в народе говорят — судьба всеведущая! Интересно только — чего ты хочешь добиться в итоге… Хотя, никто мне не скажет, так?
— Верно, — отрезал Хоккори.
— Может, покажешь свои: «Чудеса контроля»? — после моего вопроса все кётаи со страхом взглянули на главаря, а от того прямо повеяло злобой. В острых скулах, глубоких морщинах, виднеющийся костях, он хранил нечто. Вот, стоило только упомянуть, а все уже обливаются холодным потом.
— Нет.
Гнусная пауза.
— Ну и ладно, — весело подытожил я, — Зачем мне тайны мальчишек?
— Пошли, голова, — синоби поднял меня со стола, — Соберу всю экипировку и в путь. Не будем терять времени.
— Может меня, всё-таки, ворон понесёт?
— Да что с того ворона, только волосы пообрывает, — перед выходом из зала Журавль уважительно поклонился присутствующим, — Не скучайте.
— Удачи, Норайо, — широко улыбнулся Рэн.
— Береги себя, — дополнила Йуруши.
— Держи душу в узде, — закончил Хоккори.
— Интересные у вас прощания…
Мы вышли в коридор, и, прогулявшись по зданию, подошли к его комнате, Норайо оставил мою голову на бочке рядом, и сказал:
— Подожди здесь, я соберу все нужное.
Будто я могу уйти, шутник, тьфу… Скука смертная. Смотрю по сторонам — никого, одни только голые стены.
— Тогда Тамаши тебе тоже едва голову не снёс, — рядом возникла «Сэкико».
— Едва. Ты-то чего хотела?
— Хмпф, — самодовольно хмыкнула девушка, — Когда же ещё я смогу посмотреть на самого странника в таком жалком виде.
— Это временные трудности, дорогуша. Новый, так сказать, опыт.
— Ага-ага. Оправдывайся сколько хочешь.
— Как себя чувствуешь, после всего?
— … — она задумалась, помрачнела, немного прояснилась, и выдала: — Нормально.
— Ханту нужно было убить, иначе никак.
— Но… он же хотел поговорить, вдруг… — понуро рассуждала Гадюка.
— Никаких: «Вдруг», — Йуруши. Ты сама знаешь, что я сделал
