– Мужик, ты обещал, что отстанешь. Я ответила на твой вопрос. – Света выдернула купюру из его руки. – Все, надеюсь, что я больше не увижу твоей физиономии. И физиономии твоего друга – тоже. Я сделаю вид, что я вас не видела, и забуду про все это, как про кошмарный сон. Но если еще раз вас здесь увижу – звоню в полицию. А будешь ошиваться возле дома и портить нам отдых – получишь соли из ружья!
Беня не сдержал усмешки – он знал, что никакого ружья в доме нет.
– Хорошо-хорошо, отдыхайте!
Он двинулся своей дорогой и исчез за дверью магазина.
Света и Рустам быстрым шагом устремились прочь.
– Довел меня, а… – пробормотала Света.
– Врешь и не краснеешь, – сказал Рустам.
– Опять будешь морали читать? Изольду я ему не сдам. Я так решила. Она прикольная. Странная, конечно, но интересная. Интереснее, чем эта кукла Мила.
– Ты так уверена, что они ищут Изольду?
– На сто процентов. Я видела этот серый комбинезон.
– И почему же ты?..
– …Не сдала ее? Еще вчера хотела. А потом решила, что мы своих не сдаем. Славка – наш друг, а девушка нашего друга – наша девушка. Кстати, у Славки-то губа не дура, даже не ожидала от него…
– Тебе не кажется, что тут что-то нечисто? – спросил Рустам.
– Что?
– Да то, что фотография у них всего одна, и та старая. Допустим, ты у кого-то взяла в долг огромную сумму денег. Реально огромную, раз эти коллекторы тут «пятерками» разбрасываются. Если бы ты сбежала с такими деньгами, то…
– …То у них бы уже были мои фотографии во всех ракурсах. И не только фотографии, а адрес, имена всех родственников, в каком роддоме родилась… Да-да, понимаю, про что ты. Странно, что нет фотографий – зато есть отпечатки пальцев.
– По-моему, деньги тут ни при чем. И этот Беня никакой не коллектор, – сказал Рустам.
– А кто же он тогда?
– Без понятия. Странный он. Слишком позитивненький. Лыбится постоянно, как сектант какой-то.
– Может, и правда сектант? Ничего, скоро узнаем.
– В смысле?
Света оглянулась и прошептала:
– Я этого Беню сфоткала незаметно. Правда, криво получилось. А разговор на диктофон записала. Доберемся до дома – отправлю все это кому надо.
– В полицию?
– Да нет, зачем. Есть у меня знакомый киберсыщик. Он так сам себя называет. В общем, если об этом человеке есть хоть какая-то информация в Сети – он ее найдет. У нас есть фотография, есть запись голоса. Неплохо, да?
– Тебе палец в рот не клади, слушай… А с Изольдой что будем делать?
– Пока ничего. Вернемся – веди себя как ни в чем не бывало. Узнаем что-то конкретное про этого мужика – тогда и решим, кто прав, кто виноват.
– А с Изольдой ты этот трюк не хочешь сделать?
– А я уже. Пока они фоткались в беседке, я ее тоже сняла. Фотка получилась четче. Даже на видео ее сняла. Но знаешь, что-то мне подсказывает, что как раз ее-то искать бесполезно.
Ян
Ночь прошла спокойно.
После того как я расправился с пузаном и грузчиком, и они, и мальчишка стали делать вид, что меня здесь нет. А Дима еще больше меня полюбил. Сел рядом со мной, восхищенно смотрел. Спросил:
– А зачем парик носишь?
– Надо. – Про тайный кармашек внутри парика, куда можно положить хоть телефон, хоть нож, хоть шпаргалку, я ему говорить не собираюсь.
– А ты занимался, да?
– Ага. Вольная борьба, штанга…
– А по тебе не скажешь!
– У меня такое телосложение от природы. Ничего не могу с этим поделать. И не надо. Очень удобно: все принимают за безобидного толстяка.
– А меня научишь?
Смеюсь из-за его наивности:
– Я тренировался несколько лет!
Дима грустно вздыхает:
– А, ну да. Я одного пацана знаю, он каждое утро встает в 5 утра, на спину – рюкзак с железками, и бегает целый час. Я бы так не смог. В семь утра-то еле-еле встаю, а в выходные сплю до обеда. Ну, в смысле спал раньше.
– А здесь нет выходных?
– Есть, конечно, а то мы тут загнемся, как рабы на этих… фалерах. Или как там главный у нас сказал?
– На галерах.
Мучительно пытаюсь вспомнить, что такое фалеры. Что-то из той же эпохи, что и галеры. Какие-то знаки отличия в Древнем Риме. Интересно, где этот валенок слышал такое красивое слово.
– Вот, выходной раз в десять дней. Ближайший будет послезавтра. Но выходной тут особенный. Я б даже сказал, не выходной, а сексовой.
Он сально подмигивает.
– А подробнее?
– Ну, считается, что половая жизнь – это хорошо для эссенции, если не очень часто и с разрешения начальства. Поэтому раз в десять дней здесь можно заниматься сексом. И нужно.
– Кто с кем хочет?
– Не, это было бы слишком круто. Плюс тут к некоторым бы очередь выстроилась, так что все распределяется сверху.
– Замятиным отдает, да?
– Да… – машинально отвечает он и спохватывается: – Чего?! Кем отдает?
– Не важно.
Так мы и сидели вдвоем, болтали. Трое других сидели в другом конце помещения. Мрачно молчали, не смотрели ни на нас, ни друг на друга. Пузан лишь негромко постанывал, растирая ушибленные места.
Как в анекдоте: «Их двое, а мы одни!» Нас с Димой было двое. А пузан, грузчик и шакаленок – каждый сам по себе. А может, просто не хотели меня раздражать разговорами. Поняли, кто тут главный. Но мне от этого не легче.
Ближе к вечеру выдвинулся лоток – бесшумно, но само его движение заставило нас вздрогнуть.
Я подошел к лотку первым.
В лотке лежали какие-то брикеты в упаковках – сухие пайки, пять штук. Вместо ужина. Я мог бы спокойно забрать все пять, но мне это было неинтересно. Вообще никак. Я уже понял, что вся эта шушера не имеет никакого отношения к «Стеклорезам», а если и имеет, то не признается в присутствии остальных. То есть я ни на шаг не приблизился к ответу на свои вопросы.
Честно взял две упаковки, себе и Диме. Лишь когда я вернулся на свой подоконник, на ноги поднялся грузчик. Этот вполне мог забрать оставшиеся три, но взял одну. Потом пузан и шакаленок. Какие законопослушные.
Спали на полу – тут без вариантов. Утром нас выпустил охранник, не сказав ни слова. Мы, впрочем, ничего не спрашивали. Пузан даже не попытался на меня пожаловаться.
Нам разрешили с опозданием позавтракать в пустой столовой. У входа в столовую я заметил пятно свежей краски на стене. Вчера в обед этого не было.
