Маркиз поднял от письма глаза.
— У меня для тебя хорошие новости, любимая.
— Хорошие новости?
Маркиз снова взглянул на письмо, которое держал в руке.
— Когда я поручил своему секретарю отправить недостающие деньги врачу твоей мамы, я сказал ему, что хочу немедленно узнать о результатах операции, а если сведения окажутся плохими, их должны сообщить только мне.
— Но с мамой… все хорошо?
— Операция прошла с полным успехом, и твоя мама поправляется быстрее, чем мог надеяться врач.
С восклицанием радости и счастья Эрайна бросилась Алистеру на грудь.
— Это все благодаря тебе! Если бы ты не дал нам денег, мама умерла бы!
Голос ее прервался, и на глаза навернулись слезы, но то были слезы радости.
Маркиз тесно прижал ее к себе.
— Я так рад, я очень-очень рад, дорогая моя!
— Я уверена, что это папа послал нам тебя… и… и мама теперь поправится и, возможно, снова станет счастливой.
— Мы постараемся сделать ее счастливой, — пообещал маркиз.
Эрайна собиралась ему ответить, но в дверях послышались шаги, и в комнату вошел герцог.
Смущенная Эрайна отступила в сторону, но поняла, что герцог видел ее в объятиях сына.
Герцог присоединился к ним на ковре перед камином, и Эрайна сделала реверанс.
— Вам уже лучше? — обратился герцог к ней в более благожелательном тоне, чем до сих пор.
— Да, благодарю вас, ваша милость, гораздо лучше.
— Вы, оказывается, очень храбрая, — похвалил ее герцог и, не дожидаясь ответа, продолжал: — За дверью ждет человек, который обнаружил вас, когда вы доплыли до берега. Он уже стар, но зрение у него достаточно острое, и он разглядел вас, когда вы, потеряв сознание, упали на мелководье. Упали вы лицом вниз, и если бы он не спас вас, вытащив на сушу, вы могли бы захлебнуться.
Эрайна пробормотала нечто невнятное; рука маркиза коснулась ее руки.
— Я велел Малкольму Макдонону прийти сюда, чтобы вы могли поблагодарить его, — сказал герцог.
Он пошел к двери, Эрайна и маркиз последовали за ним.
На лестнице они увидели седобородого старца, одетого в цвета клана. Он стоял и нервно мял в руках свой берет.
Когда герцог приблизился к нему, старик почтительно коснулся лба рукой.
— Я пригласил маркизу повидаться с тобой, Малкольм, — медленно проговорил герцог. — И я объяснил ей, что это твои зоркие глаза, они ведь у тебя, как у следопыта, заметили ее у берега, и ты спас ей жизнь.
Старик проговорил что-то, и маркиз обратился к Эрайне:
— Он поймет по-английски, если вы станете говорить медленно, но сам он говорит только по-гэльски.
Эрайна протянула старику руку, и Малколм Макдонон сказал на гэльском языке:
— Я очень рад, что мог послужить вашей милости.
Эрайна поняла и, не задумываясь, ответила на его родном языке:
— Tapadh Leat Tha Ni Gle Thaiwgeal, — что означало: «Благодарю вас. Я очень признательна».
Только после того, как выговорила эти слова, она увидела восхищение на лице Малкольма и заметила, как удивились герцог и маркиз.
Последовало недолгое молчание, потом герцог вручил старику конверт, в котором, по предположению Эрайны, были деньги.
Малколм поблагодарил по-гэльски и стал спускаться с лестницы, а герцог очень пристально посмотрел на Эрайну.
— Вы говорите на гэльском языке? — спросил он.
— Немного.
— Кто научил вас?
Она слегка замялась, но сказала правду:
— Моя мать.
— Откуда ваша мать узнала гэльский язык?
— Она… она шотландка.
Эрайна говорила очень тихо и сильно смутилась. Маркиз, не в силах сдержать любопытство, поинтересовался:
— Почему ты мне не сказала? Она подняла на него глаза:
— Я боялась, что ты рассердишься.
— Рассержусь? Чего ради мне сердиться?
Эрайна молчала, и тогда он спросил так, словно заранее готов был к ответу:
— Кто твоя мать?
Эрайна вытянула руки, как будто хотела ухватиться за него, но тут же снова опустила их.
— Моя мама… — она на мгновение запнулась. — Мама… из Макнаинов.
Маркиз онемел, а герцог воскликнул:
— Из Макнаинов? Почему же мне не сказали? Почему вы это так тщательно скрывали?
Видимо, Эрайне легче было отвечать ему, а не маркизу:
— Мама убежала с моим отцом, а так как он был англичанин, то дедушка… он был главой клана Макнаинов… дедушка отрекся от нее.
Герцог уставился на нее так, словно ушам своим не верил, потом предложил:
— Вернемся в гостиную.
Герцог пошел впереди, Эрайна покорно последовала за ним, а маркиз взял ее за руку, и она поняла, что он не сердится, но поддерживает и любит ее.
Она высоко держала голову и в ясных, спокойных выражениях объяснила герцогу то, что он хотел знать.
— Мама очень страдала оттого, что отец отказался общаться с ней из-за ее брака с англичанином, но они с папой были очень счастливы, и больше ничто не имело для них значения.
— Так ваш дед — граф Наин? — спросил герцог.
— Да, ваша милость, но после того, как мама убежала из дома, она не пользовалась титулом.
— Граф был достойным вождем клана, — сказал герцог, — но нас он ненавидел почти так же сильно, как и англичан.
Маркиз расхохотался.
— Так относились к нам все Макнаины, насколько мне помнится, — сказал он. — А что вы собираетесь предпринять по отношению к леди Морэг?
Герцог крепко сжал губы.
— Она предстанет перед судом старейшин своего клана и будет приговорена к изгнанию.
— Вы полагаете, что этого добьетесь?
— Глава клана сделает это, когда я уведомлю его о происшедшем. Будут наказаны и те, кто действовал по указке леди Морэг.
Маркиз понял, что отец хочет еще что-то сказать, и молча ждал.
— Леди Морэг всего лишь сводная сестра нынешнего графа, — пояснил герцог, — и они никогда не питали расположения друг к другу. Как глава рода, граф стремится установить добрые отношения между нашими кланами, и эта проблема уже решена, Алистер, поскольку ты женат на женщине из Макнаинов. Я к тому же уверен, что граф примет в своем доме мать Эрайны, свою родную сестру, если она захочет вернуться.
— Вы, в самом деле, так считаете? — воскликнула Эрайна. — Мама будет просто счастлива, ведь после смерти папы она постоянно вспоминала и тосковала о своей семье.
