— Ну да, я слышал об этом. Вот только почему они приходят сюда из Вавилона?
— Я поясню тебе. Со времен Ночи Богов в Стране Двух Рек трактиры содержали в основном женщины. Но уже несколько лет царь тех мест запрещает женщинам открывать новые заведения, более того — он приказал, чтобы уже работающие трактиры перешли во владение мужчин — мужей женщин-трактирщиц или их родственников мужского пола. В противном случае заведение закрывают. Поэтому женщины, которые не хотят повиноваться приказу, переезжают в Ханаан, где ни один закон не запрещает им держать трактиры.
Хети с интересом выслушал его рассказ — теперь он знал, почему Сидури покинула родные земли и устроилась в Содоме. Сама она никому о причинах переезда не рассказывала.
— Знаешь ли ты, как зовут эту трактирщицу? — спросил он у юноши.
— Нет, но без труда узнаю, если нужно.
— Зачем откладывать? Давай пойдем туда вместе, если конечно, ты хочешь составить мне компанию в качестве моего слуги.
— Я — твой слуга, и охотно тебе повинуюсь. Сегодня вечером я пойду с тобой в трактир.
20
Солнце опустилось за линию горизонта. Его теплые лучи все еще освещали небо на востоке, по которому, окруженная звездами, неторопливо всплывала почти полная луна.
— Сегодня вечером факел нам не понадобится, — сказал Ямен Хети. — Луна будет светить так ярко, что на улице будет все видно как днем.
И в Содоме, и во многих других городах, трактиры были расположены на окраинах: ведь более шумного места не сыскать — там все поют, смеются, кричат во все горло! Новый трактир не был исключением из этого правила. На город опускалась ночь, когда Хети и Ямен подошли к трактиру. С обеих сторон дверной проем освещали факелы: они указывали дорогу пьяным гулякам, у которых в обычае было совершать обход близлежащих заведений. Яркий свет факелов позволял им точно определить желанный дом, не нарушая покой людей, живущих по соседству.
В отличие от трактира Сидури, в этом заведении не было открытой террасы с гостеприимно распахнутой дверью, что было характерно для такого благополучного места, как Содом, где не было ни воров, ни хулиганов. Но в обширных землях Ханаана были совсем другие порядки. Поэтому заведение не имело террасы, а тяжелая дубовая входная дверь была заперта. Однако стоило Ямену дважды ударить по двери короткой толстой палкой с узловатым набалдашником, лежавшей тут же, на высоком камне, как дверь открылась и улыбающийся мужчина со словами: «Добро пожаловать!» пригласил их внутрь. Разочарование Хети было сильным — в полутемной комнате он не увидел ни Сидури, ни кого бы то ни было из знакомых девиц. Тогда он решил, что, пусть он и не обнаружил здесь Сидури, у него остается шанс встретиться со своей невестой, которая, по словам царя, посещает подобные заведения.
Комната была просторной, в ее полумраке Хети различил силуэты посетителей, которых к этому часу собралось немало. Они с Яменом попросили распорядителя отвести им место в углу, у одного из очень низких деревянных квадратных столов. Вокруг столов лежали циновки и подушки. По желанию посетителя трактирщик ставил на стол не только выпивку и еду для тех, кто желал поужинать, но и масляные лампы — столько, сколько хотел клиент. Благодаря их неяркому свету желавший сохранить инкогнито посетитель мог с удобством есть и пить, однако для других гостей заведения рассмотреть его лицо в полумраке было сложной задачей.
— Господа, желаете только выпить или еще и поесть? — спросил трактирщик, стоило им занять места у столика.
— И поесть, и выпить, — ответил ему Хети. Он был голоден, ведь с утра кроме половины лепешки ничего не ел.
— Господа имеют при себе деньги, которыми оплатят угощение?
Хети вынул из своего мешочка со снадобьями моток золотых нитей.
— Я вижу, вижу, — закивал трактирщик, и продолжил: — Не желают ли господа попробовать блюда вавилонской кухни? Очень вкусные блюда, приготовленные лучшими поварами, которые пришли к нам из Страны Двух Рек.
Это предложение пробудило интерес Хети, хотя Сидури наверняка не была единственной вавилонянкой, живущей в этих краях и умеющей готовить национальные кушанья.
— С удовольствием, — сказал ему Хети. — Подай нам лучшие блюда и лучшие напитки. Ты согласен с моим выбором, Ямен?
— Полностью, — ответил юноша. — Я не стану противоречить тебе, господин, потому что тоже люблю хорошее вино и то, что трактирщик называет хорошей кухней.
Трактирщик, обрадованный вдвойне, — у одного из вновь пришедших гостей в кошеле оказалось немало золота, да еще и заказали они все самое дорогое, — ушел, а Хети стал рассматривать собравшийся в заведении люд. Однако было слишком темно — только центральная часть комнаты была хорошо освещена масляными лампами, установленными на треногах. Хети мог видеть только людей, сидящих у столиков, расположенных неподалеку от них, а дальше — лишь силуэты.
— Как ты думаешь, — спросил Хети у своего спутника, — здесь будут танцевать и петь?
— Не знаю, мой господин. В других трактирах и пляшут, и поют, ведь многие завсегдатаи приходят сюда именно за этим. Но я не могу поручиться за это заведение, я здесь впервые.
Хети подумал: «Если представления не будет, то мы набьем животы и пойдем спать». Он находил Ямена милым и услужливым юношей, однако не слишком разговорчивым. И ему уже надоело слышать «мой господин» каждый раз, когда слуга к нему обращался. Хети начал скучать по обществу своих товарищей хабиру. Вот кто умел веселиться — они балагурили, рассказывали забавные истории, смеялись. Конечно, частенько они хохотали чересчур громко, да и шутки бывали слишком сальными… Но ему всегда было хорошо с хабиру. И в их компании он забывал об Исет.
К их столу подошла девушка и поставила на столешницу кувшин с вином и два кубка. Из одежды на ней была только узкая набедренная повязка, поэтому и бедра ее, по мнению Хети немного полноватые, и небольшие груди (она была совсем юной), и красивые гладкие ноги были открыты взглядам гостей. Девушка улыбнулась ему, и Хети подумал, что это хорошее предзнаменование: значит, вечер в этом заведении обещает быть нескучным. Маловероятно, что, предоставив посетителям возможность любоваться прелестями прислужниц, на сладкое им не подадут чего-нибудь еще более возбуждающего, заставив тонуть в пучине жестокого желания…
Ямен налил ему вина, которое он и выпил маленькими глотками. Пока он смаковал вино, в трактир вошли трое незнакомых мужчин. Ямен, к которому Хети обратился с вопросом, тоже никогда раньше их не встречал.
— Хеброн разросся, и теперь здесь много жителей, — пояснил слуга. — Кроме того, жители окрестных поселений приходят вечерами в наши трактиры, не говоря уже о проходящих мимо кочевниках.
Трое новых гостей разместились за соседним столом. Они громко говорили на языке, который отличался от ханаанского, но имел с ним общие корни, потому что некоторые слова понял даже Хети.
