— Ты имеешь в виду того типа, который пару раз встречал тебя у ворот школы на крутой тачке? — уточнила Терри. — Ей-Богу, не стоит по нему так убиваться!
— Да нет! Это другой. — Эмили улыбнулась сквозь слезы. — Я познакомилась с ним в Огасте.
— Ну, ты даешь, тихоня! — хохотнула Терри. — И кто же покорил сердце неприступной красавицы?
— Его зовут Клайд, — тихо сказала Эмили, и ее лицо озарилось улыбкой. — Он такой… такой…
— Подруга, лирику можешь смело опустить, — без церемоний прервала ее Терри. — Говори по делу, а то скоро собрание.
Когда Эмили рассказала подруге суть дела, та покачала головой и вынесла суровый вердикт: — Я тебе так скажу. Одно из двух: или ты круглая дура, или трусиха такая, каких свет еще не видывал. Это же надо бросить такого мужика!
Терри вышла, а Эмили смотрела ей вслед и все думала над ее словами.
Все собрание она мучилась сомнениями, а по дороге домой попыталась представить свою жизнь лет этак через пять. Допустим, она станет писателем. И что? Она так и будет всю жизнь писать книги для чужих детей? Вместо того, чтобы растить своих собственных?
Эмили позволила себе помечтать о том, что у нее дети от Клайда. Интересно, на кого они будут похожи? И будет ли Клайд хорошим отцом? Ответ на последний вопрос она знала наверняка. Из Клайда получится прекрасный отец. Он такой добрый и заботливый, настоящий образец детям.
А еще она впервые подумала о том, что ее родители умерли, но после них осталась она. А что она оставит после себя на земле?
Вечером позвонил агент и сообщил, что один из клиентов согласился купить дом за ее цену и готов внести предоплату хоть завтра, так что ей в ближайшее время предстоит приехать в Огасту и подписать акт купли-продажи.
Повесив трубку, Эмили подумала, что ей надо бы радоваться: теперь она может бросить школу и наконец-то заняться любимым делом, а она только сейчас осознала, что вот-вот порвется последняя ниточка, связывающая ее с Огастой.
Наутро Эмили поехала в школу и попросила у директора отпуск за свой счет. Тот, как обычно, прочитал нотацию, но все-таки отпустил.
Она поднялась к себе в кабинет, забрала из стола личные вещи и словно во сне вернулась домой.
На душе было пусто. Почему она ничего не чувствует? Ведь сбылась ее давняя мечта.
Просто ей не с кем разделить свою радость! А единственный на земле человек, с которым она хочет поговорить, за сотни миль отсюда. И даже позвонить ему нельзя.
А что, если поехать к Клайду? Захочет ли он разговаривать с ней? Ведь она его так обидела!..
Есть только один способ выяснить это: поехать к нему и поговорить! Да-да, надо сказать Клайду, что она совершила чудовищную ошибку.
Клайд отер рукавом пот с лица и присел на пень только что спиленного дуба. Сердцевина уже прогнила, так что он в любом случае через пару лет засох бы. Своей мощной кроной старый дуб закрывал вид на залив, и Клайд давно хотел его спилить.
Он погладил ладонью теплую кору. Да, запас дров на зиму у него существенно пополнился! Будет сидеть у камина и любоваться заливом. В гордом одиночестве…
Клайд огляделся. Снаружи дом уже полностью закончен. Сухие деревья и кусты он выкорчевал. Участок вокруг дома привел в порядок. Осталось только порубить на дрова этот дуб.
Вот уже почти неделю он работает не покладая рук, пытаясь заглушить боль и обиду, а толку чуть. Никакая трудотерапия не в силах помочь ему забыть Эмили.
Клайд вскочил, надел рабочие перчатки и, схватив топор, рубанул самый толстый сук. Перевел дыхание и собрался отсечь следующий, но услышал шум машины на дороге.
Прикрыв глаза ладонью, он узнал старенький джип Памелы Стентон. Интересно, что ей понадобилось?
Клайд положил топор на пень. Если честно, то сегодня при всем уважении к Памеле принимать ее не расположен. Да и вид у него еще тот! Весь потный, в волосах опилки…
Джип остановился на площадке за домом, и гул мотора смолк. Клайд застегнул рубашку на груди и пошел встречать гостью.
Когда из-за дома показалась Эмили, Клайд решил, что у него галлюцинация.
Он остановился как вкопанный и протер глаза, но видение не исчезало. Эмили все так же стояла у стены его дома.
Какого черта ее сюда принесло?!
Сосчитав до десяти, он подошел и остановился перед ней в нескольких шагах.
— Зачем ты приехала? — не слишком любезным тоном вместо приветствия спросил он.
Она болезненно поморщилась и, достав из сумочки конверт, протянула ему.
— Вот привезла деньги…
У Клайда защемило в груди, но он ожесточился и с минуту молча смотрел на нее.
Она похудела и осунулась. Под глазами темные круги…
— Могла бы выслать переводом, — буркнул он, не двинувшись с места.
Эмили протянула конверт, и Клайд заметил, что у нее дрожат руки.
— Я… я хотела передать их тебе лично. Клайд засунул руки в карманы джинсов. Она хочет, чтобы он взял у нее деньги? Пусть подождет!
А ведь этот конверт — последнее, что их связывает! — пришла в голову ненужная мысль.
Ну что за бред! Их уже ничто не связывает. Эмили сама порвала все, когда отказала ему. И теперь он не станет с ней миндальничать!
— Зачем? — спросил он, сузив глаза. — Зачем ты приехала в такую даль?
Опустив руку с конвертом, Эмили взглянула мимо него на красноватый в лучах закатного солнца залив.
— Хотела извиниться, — тихо сказала она. — За то, что наговорила перед отъездом. — Она посмотрела ему в лицо и снова перевела глаза на залив. — Я тебя обманула.
Клайду стало тяжело дышать.
Она его обманула? Но как?
Она что, замужем? Или обручена? Но ведь он был у нее в квартире в Бостоне и не заметил там никаких признаков присутствия мужчины. Может, она в разводе? Мозг лихорадочно предлагал версии — одну бредовее другой, — и ни одна из них Клайда не устраивала.
— Обманула? — спросил он, сдерживая гнев. — О чем это ты?
Эмили судорожно вздохнула и расплакалась. Клайд с трудом сдержался, чтобы не подбежать к ней и не прижать к себе.
— Да, я солгала тебе, — давясь слезами, проговорила она. — Сказала, что не смогу тебя полюбить.
Клайд шагнул к ней, боясь поверить в сверкнувший лучик надежды.
— И что же ты решила? — осторожно спросил он, а про себя подумал: если она готова побороть свои страхи, он пойдет ей навстречу. Он переедет в Бостон. Пусть каменные джунгли ему не по нутру, но лучше поселиться в Бостоне, чем жить в Пайн-Гроуве без Эмили.
Она подняла на него глаза и молча смотрела, словно не понимала, о чем ее спрашивают. Тишина становилась тягостной.
