– Тыяхша, – повторил за ней солдат, будто пробуя имя на вкус. Потом сам представился: – Ну а я – Влад. Сын Кирка и Дайаны.
Подложив под его голову свою походную сумку, Тыяхша спросила:
– С тобой, Влад, все в порядке?
– Пока не знаю, – честно ответил солдат. Попробовал встать, но, испытав невероятную слабость, вновь повалился. – Похоже, контузило по-взрослому. Так что, извини, буду разговаривать лежа. Не до этикета.
– Ты лежи-лежи, не вставай. – Тыяхша взяла его за руку, нащупала пульс и через десяток секунд сокрушенно покачала головой. – Здорово он тебя… Удивительно, что жив остался.
Хотя и было Владу худо, но мыслил он адекватно, поэтому с ходу попытался взять быка за рога:
– А ну-ка, подруга, давай как на духу: что со мной случилось?
Вместо ответа девушка очень красноречиво пожала плечами. Дескать, как «что случилось»? Все то же самое, что и с другими случалось, случается и будет случаться. Не ты, землянин, первый. Не ты единственный. И не ты последний. Но затем все-таки сказала:
– Чрра Ахап.
Влад легко перевел фразу на всеобщий, но, не будучи уверенным, что понял правильно, уточнил:
– «Зверь Бездны»? Так?
– Все верно, – кивнула Тыяхша и сказала как о чем-то само собой разумеющемся: – Колесо Времени сделало полный оборот. Время агалл уступило место времени тллонг.
Влад не понял.
Тогда девушка сказала по-другому:
– Зверь снова выскочил из Бездны, пришло время Охоты.
Пояснение не помогло, в чем Влад не постеснялся признаться:
– Мрак. Полнейший. Ты толком скажи, что происходит?
Сообразив, что землянин слишком далек от злободневных местных реалий, Тыяхша решила не вдаваться в детали и перевела разговор в практическое русло:
– Наступило такое время, когда нужно всегда быть готовым.
– К чему?
– К встрече с Чрра Ахап, конечно. К встрече со Зверем.
Солдат так ничего и не понял, но согласился в принципе:
– Это верно – по жизни каждую секунду нужно быть готовым к подлянке. – И, натужно усмехнувшись, добавил: – К дяде Джону Моррису не ходи.
Девушка тем временем коснулась его маски, поскребла ногтем тонированную поверхность, после чего сказала:
– Все. Поняла.
– Что поняла?
– Поняла, почему не умер.
– И почему?
– Глаза.
– А подробнее?
– У тебя глаза защищены этой штукой.
– И что с того?
– Зверь не сумел войти через глаза. Тогда начал петь. Парализовать парализовал, но тут я подоспела. Не дала украсть твою… аган дой. Как будет на всеобщем языке «аган дой»?
Влад немного подумал и выдал возможный вариант:
– Огонь Господа.
Тыяхша покачала головой:
– Нет, немного не то.
– Пламя Бога? Огонь Господний? Божья искра?
– Не то. Не то. Не то…
– Ну не знаю тогда, – развел руками Влад.
– Божественное присутствие в тебе – как это будет?
– Быть может, душа?
Тут Тыяхша закивала:
– Да-да. Точно – душа!
– И что? Зверь собирался вынуть из меня душу? Так?
– Ну да.
– Пробравшись через глаза?
– Он всегда начинает с глаз. Через глаза ему легче. Через уши и нос – труднее. Через кожу – совсем тяжело.
Переварив услышанное, Влад сказал тоном эксперта:
– Логично. Когда надо, мы тоже так поступаем – стараемся броситься в глаза. Попал человеку на глаза, и ты уже у него внутри. Человек восемьдесят процентов информации через глаза получает.
– Вот Зверь этим и пользуется. А у тебя… – она опять дотронулась до маски, – а у тебя вот эта штука. Повезло.
– Везет тому, кто сам везет, – не стал скромничать Влад.
На это Тыяхша ничего не сказала, еще раз провела по стеклу и зачем-то спросила:
– Какие у тебя глаза?
– Сейчас, наверное, мутные, а вообще – зеленые.
– А почему сейчас мутные? – не поняла девушка. У нее самой глаза были голубые. Бездонные.
– Глаза – зеркало души, – вспомнил Влад расхожее утверждение. – На душе у меня сейчас мутно, в глазах – соответственно. – Он облизал потрескавшиеся губы и попросил: – Слушай, у тебя вода есть? Что-то в горле совсем пересохло.
– Сейчас.
Она отошла к лошади и принесла походный сосуд из уродливой тыквы, покрытой черным лаком. Придерживая голову землянина, помогла ему напиться. Сделав несколько жадных глотков, Влад оторвался от фляги и поблагодарил кивком. Ему полегчало.
– Значит, говоришь, дьявольщина у вас тут происходит, – сказал он, вытерев губы ладонью. – Зверь выскочил из Бездны и давай души людские воровать. Так?
– Можно сказать – Зверь, а можно сказать – Звери, – поправила Тыяхша. – Зверей Бездны много, но все они – один Зверь.
– И все такие вот невидимые?
– Ты его не видел?
– Нет, знаешь, не видел. Чувствовал зад… Чувствовал, что где-то рядом, но не видел. Потом птица появилась. Потом… Слушай, а ты что – его видела?
– Конечно, видела. Я же Охотница. Я из Круга Хранителей Сердца Мира.
Тыяхша произнесла это так, словно ее принадлежность к некоему таинственному ордену могла объяснить все. Влад несколько растерялся.
Не давая землянину опомниться, девушка бесцеремонно ощупала его голову за правым ухом, затем за левым, после чего заявила:
– А ты, между прочим, особенный.
– Это я-то? – удивился Влад. – Чем же?
– Чувствовал присутствие Зверя?
– Так точно. Было дело.
– Вот. А обычные люди этого не могут.
– Совсем?
– Совсем.
– Надо понимать, чуют его только такие, как ты?
– Ну да, – подтвердила Тыяхша. – Только Охотники ощущают присутствие Зверя. И только они видят, каков он на самом деле. Другим взглядом.
– И какой он на самом деле?
– Зверь?
– Ну да.
Девушка попыталась найти слова, чтобы описать неописуемое, но не смогла, и сама спросила:
– А какой из себя ужас?
Влад хмыкнул:
– Извини. Всю тупость своего вопроса осознал. Больше ни о чем подобном спрашивать не буду. Во всяком случае, постараюсь. – И, помолчав, решил сменить тему: – Слушай, ты так здорово на всеобщем шпаришь. Где научилась?
