Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
– Я… – Торопов сглотнул, глядя на чистый лист, взял со стола карандаш и покрутил его в руках. – Простите, а у вас нет пишущей машинки? Или вы не могли бы привезти из моего времени ноутбук? Это такой…
– Я знаю, – усмехнулся Нойманн. – Но машинки с русским шрифтом у меня сейчас нет и достать ее в Берлине не так просто, а ноутбук… Мы стараемся не тащить сюда лишнего. Мало ли кому в руки это может попасть по стечению обстоятельств. Вашу одежду и телефон мы уничтожили, например… На всякий случай. Когда начнется работа, мы сможем забрать сюда все, что захотим, ведь так?
– Но мне нужна информация… – Торопов сел к столу, провел ладонью по бумажному листу. – Чтобы я…
– Нас сейчас не интересует точная информация, товарищ Торопов… или уже господин? – Нойманн остановился за спиной пленника и постучал костяшками пальцев по стулу. – Как к вам обращаться?
– Господин… – протянул неуверенно Торопов, спохватился, что его могут неправильно понять, и быстро пробормотал: – Как вам будет угодно… Как правильно…
– Значит, просто Торопов, – заключил Нойманн. – Мне вы, естественно, не товарищ и тем более не господин. Итак – Торопов… Или, может, Андрюша?
– Как хотите, – пробормотал Торопов.
Ему и в самом деле сейчас было все равно, как его станет именовать штурмбаннфюрер. Лишь бы принял его в дело, проявил заинтересованность и дал шанс себя проявить. Зацепиться, а потом уж можно будет доказать свою полезность и даже незаменимость.
– Так… – Нойманн прошелся по комнате, заложив руки за спину. – Мы хотим получить от вас, Торопов, краткий обзор того, что вы считаете самым важным для Третьего рейха. Предположим, мы уже не сможем вернуться в ваше время, чтобы там еще чего-нибудь почерпнуть. И вы – наш единственный источник. Вот и пишите то, что мы должны знать о настоящем. О тридцать девятом годе. Понятно?
– Но, скажем, новые советские танки…
– Это неважно. Пока – неважно. Вам нужно спасти Третий рейх от поражения – приступайте. Время… – Нойманн посмотрел на часы. – Ну, скажем, до пятнадцати ноль-ноль. Я захожу к вам перед обедом, вы демонстрируете свои записи, если я нахожу, что они толковые и, главное, честные, то вы продолжите в этих же условиях… Если записи мне не понравятся, то… Вы понимаете? Обед, правда, вы получите в любом случае.
Нойманн покровительственно похлопал Торопова по плечу и вышел из комнаты, бесшумно прикрыв за собой дверь.
Черт бы тебя побрал, зло подумал Торопов. Спасать Третий рейх? Ага, конечно. Прикидывается дурачком, а на самом деле…
Значит, танки их не интересуют. Почему? Почему их не интересуют новые танки русских? Торопов потер лоб. Он ведь помнит о русских танках почти все. Броня, пушки, паршивые дизеля с малым ресурсом, неэффективные фильтры первых моделей, отсутствие раций и мутную оптику, сводящие почти все преимущества «тридцатьчетверок» и «кавэшек» первых выпусков к нулю. Или почти к нулю, тут главное не перегнуть палку.
В своем времени Торопов обычно громил всяких сетевых «знатоков» за критиканство советской техники, а тут не впасть бы в противоположность. Начнется война, немцы напорются на исправно работающий «КВ», огребут по самые некуда и начнут искать виноватых, а тут как раз и Торопов, Андрюша…
Значит, ТТХ их не интересуют. Они все это уже знают? Может быть. А может, они знают не конструкцию, а то, что никак эти супертанки не повлияли на ход войны. Консервные банки немцев переигрывали русских не технически, а тактически. Вопрос в командовании и управлении.
Сообщить немцам количество танков и самолетов? Торопов помнил цифры, пусть не до последней единицы вооружения, но в тысячах – знал наверняка. Дивизии, корпуса… Командующие… Ерунда, чушь… Что интересует Нойманна?
Штурмбаннфюрер говорил о Службе Безопасности. Он работает на Гейдриха?
«Мой шеф – Гейдрих»… И Нойманн в первую очередь работает на него? Не факт. То, что он в СД, вовсе не значит, что ему нравится Гейдрих. У них там…
Тут, поправил себя Торопов. Не там, а тут. У них тут такая каша была на самом верху. Тьфу ты черт, с этими временными перемещениями. У них тут сейчас такая каша на самом верху. Никто так толком и не разобрал реальной расстановки сил. Не разберет, слышишь, Торопов? Не разберет!
Дались ему эти временные формы русского языка. Забыть обо всем этом, переключить мозги на одно – на поиск стратегии выживания. Личного выживания.
Шелленберг в мемуарах уверенно писал, что Мюллер и Борман были русскими агентами… советскими. И даже сообщал, что кто-то видел обоих в Москве после войны. И что – это становится правдой, попав в книгу Шелленберга? Или неправдой? Останки Бормана вроде нашли при строительстве в Берлине и идентифицировали… Вроде бы, мать их так.
Про Гейдриха тоже всего было написано в немереном количестве. Нет, то, что летал на самолете стрелком и пилотом, сбивал и сам был сбит в сорок первом, – это сомнению не подлежит. А вот все остальное…
Торопов встал из-за стола и прошелся по комнате, от стены до кровати и обратно. Кровать, кстати, застелили, механически отметил Торопов. Неужто кто-то из парней Нойманна озаботился? Или тут у них есть прислуга?
Покрывало на кровати натянуто без единой морщинки, подушки взбиты – не боевики штурмбаннфюрера, чувствуется аккуратная и заботливая рука…
Торопов выматерился. Вначале мысленно, но потом решил, что получилось не очень энергично, и повторил ругательства вслух. Какого дьявола он пялится на постель в тот момент, когда нужно думать, нужно решить – что и как писать?!
Если Нойманну не понравится, то условия работы изменятся?
В подвал переведут и пытать станут? Заныл живот, как будто начиналось расстройство. Нужно понравиться. Нужно сделать все, чтобы понравиться и этому штурмбаннфюреру, и его шефу. Или тому, на кого Нойманн в действительности работает. Скажем, напрямую на Гиммлера. Возможно? Возможно.
Путешествие во времени – лакомый кусочек, всякий захотел бы контролировать такую завлекательную возможность. Даже если официально группа Нойманна подчиняется Гейдриху, то неофициально… Тому же Герингу. У Толстого Генриха в гестапо было много знакомых, не зря он гестапо создавал и руководил его деятельностью несколько лет. Вполне мог устроить так, что в случае провала операции вся ответственность ложилась на Гейдриха, а в случае успеха…
Мать-мать-мать…
Впору садиться к столу и рисовать на листочках бумаги шаржи на нацистских бонз, как незабвенный Штирлиц. А потом сидеть и слушать голос Копеляна, который будет излагать ту самую информацию для размышлений. Слушать, слушать, слушать, пока не придет Нойманн и не отправит Торопова в подвал, к специалистам по активизации памяти.
…Заточенная спичка нащупывает край ногтя, медленно проникает под него, отдирает плоть…
Торопов встряхнул рукой, будто и вправду почувствовал боль.
Время-время-время…
Значит, нужно с чего-то начать… Техника – нет, командный состав – к черту… Гейдрих… Дался ему этот Гейдрих, никто ведь не просил писать о немецком руководстве, просили…
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
