Семеро волверстоновских солдат остались лежать на земле, ещёдесятерых настигли пули во время второй перебежки, но Волверстон с остальнымиуже ворвался в пролом. Полетели зажигательные банки, сея ужас и смерть, ипрежде чем испанцы успели опомниться, страшные пираты, с дикими крикамивыскочив из клубов дыма и пыли, схватились с испанцами врукопашную.
Командир испанцев, храбрый, хотя и недальновидный офицер, поимени дон Доминго Фуэнтес, сумел воодушевить своих солдат, и схватка длиласьещё минут пятнадцать: корсаров то отбрасывали за частокол, то они сновапрорывались в брешь.
Однако не существовало таких солдат на свете, которые врукопашном бою могли бы долго противостоять крепким, выносливым и безрассудносмелым корсарам. Мало-помалу изрыгающие проклятия испанцы были неумолимоотброшены назад корсарами Волверстона, плечом к плечу с которыми рубились ужевсе остальные корсары под командой самого капитана Блада.
Всё дальше и дальше отступали испанцы под этим бешенымнатиском, оказывая отчаянное, но бесплодное сопротивление, и наконец их рядыдрогнули. Испанцы разбежались кто куда, а затем, соединившись снова, отступили,сражаясь, к форту и укрылись в нём, оставив город во власти неприятеля.
Под защитой форта дон Доминго Фуэнтес созвал совет своегогарнизона, от трёхсот защитников которого осталось в живых двести перепуганныхсолдат, выкинул флаг перемирия и послал к капитану Бладу парламентёра,соглашаясь сдаться на милость победителя, но на почётных условиях, то есть ссохранением оружия.
Однако благоразумие подсказало капитану Бладу, что подобныеусловия для него неприемлемы. Он знал, что его солдаты будут все, без изъятия,пьяны ещё до захода солнца, и иметь при этом под боком две сотни вооружённыхиспанцев было бы слишком рискованно. Вместе с тем, будучи противником всякогобессмысленного кровопролития, он стремился как можно скорее положить конец этойдраке и ответил дону Доминго, что гарнизон должен сложить оружие: тогда онгарантирует ему, так же как и всему населению Санта-Марии, полную свободу ибезопасность.
Испанцы сложили оружие на большой площади в центре форта, икорсары с развёрнутыми знамёнами вошли в форт, трубя в рог. Испанский командирвыступил вперёд, чтобы отдать победителям свою шпагу. За его спиной стоялидвести безоружных солдат, а позади них — немногочисленное население города,искавшее в форте прибежища от неприятеля. Жителей было человек шестьдесят, исреди них около дюжины женщин, несколько негров и три монаха в чёрно-беломодеянии ордена святого Доминика. Почти всё цветное население города, состоявшееиз рабов, находилось, как выяснилось, на приисках в горах.
Дон Доминго, высокий мужчина лет тридцати, красивый,представительный, с чёрной остроконечной бородкой, ещё более удлинявшей егопродолговатое лицо, облачённый в кирасу и шлем из воронёной стали, разговаривалс капитаном Бладом свысока.
— Я поверил вам на слово, — сказал он, — потому что хотя выразбойник, пират и еретик и во всех отношениях человек, лишённый чести, но темне менее о вас идёт такая молва, будто слово своё вы умеете держать.
Капитан Блад поклонился. Вид его, прямо надо сказать,оставлял желать лучшего. В схватке он был ранен в голову, одежда на спиневисела клочьями. И всё же, невзирая на кровь, пот и пороховой дым, ни осанка,ни манеры его не утратили своего благородства.
— Ваша любезность обезоруживает меня, — сказал он.
— Моя любезность не распространяется на грабителей ипиратов, — отвечал непреклонный кастилец, и Ибервиль, самый яростныйненавистник испанцев, тяжело дыша, выступил вперёд, но капитан Блад егоостановил.
— Я жду, — невозмутимо продолжал дон Доминго, — чтобы вы объяснилимне причину вашего разбойничьего появления здесь. Как вы, английский подданный,осмелились напасть на испанское население, в то время как ваша страна не ведётс Испанией войны?
Капитан Блад усмехнулся:
— Клянусь честью, это всё соблазн золота, соблазн, столь жемогущественный для пиратов, как и для более высокопоставленных негодяев,одинаково действующий во всех уголках земного шара, — тот самый соблазн,который заставил вас, испанцев, построить этот город в такой удобной близостиот золотых приисков. Короче говоря, капитан, мы явились сюда, чтобы освободитьвас от последнего снятого вами на приисках урожая, и чем быстрее вы его нампередадите, тем быстрее мы, в свою очередь, освободим вас от нашегоприсутствия.
Испанец рассмеялся и оглянулся на своих солдат, словноприглашая их разделить его веселье.
— Ей-богу, вы, кажется, принимаете меня за дурака, — сказалон.
— Надеюсь, ради вашего же собственного благополучия, вы мнедокажете, что это не так.
— Неужели вы думаете, что я, будучи предупреждён о вашемпоявлении, продолжал держать золото здесь, в Санта-Марии? — с издёвкой спросилкапитан. — Вы опоздали, капитан Блад. Золото сейчас уже находится на пути вПанаму. Ещё ночью мы погрузили его в пироги и отправили отсюда под охранойсотни солдат. Вот почему мой гарнизон оказался в таком плачевном состоянии ивот почему я без колебаний решил сдаться вам.
И он снова рассмеялся, заметив разочарование, отразившеесяна лице капитана Блада.
Возмущённый ропот пробежал по рядам корсаров, они ближепридвинулись к своему главарю. Весть облетела всех, словно искра, попавшая впорох, и казалось, взрыв неминуем. Грозно зазвенело оружие, раздались яростныепроклятия, и корсары уже готовы были броситься на испанского командира,который, как им казалось, одурачил их, и прикончить его тут же на месте, нокапитан Блад их опередил: встав перед доном Доминго, он прикрыл его своимтелом, словно щитом.
— Назад! — крикнул он, и голос его был подобен звуку рога. —Дон Доминго — мой пленник, и я дал слово, что ни один волос не упадёт с егоголовы.
Чувства всех выразил Ибервиль, вскричавший вне себя отзлобы:
— Ты будешь держать слово, данное этому испанскому псу,который нас обманул? Вздёрнуть его на сук, и всё!
— Он только выполнил свой долг, и я не позволю вешатьчеловека, если в этом вся его вина.
Яростный рёв на какой-то миг заглушил голос капитана Блада,но он спокойно стоял, не меняя позы, его светлые глаза смотрели сурово,поднятая вверх рука удерживала на месте разъярённую толпу.
— Замолчите и слушайте меня! Мы только напрасно теряемвремя. Дело ещё поправимо. Они опередили нас с этим золотом всего на несколькочасов. Ты, Ибервиль, и ты, Хагторп, сейчас же сажайте своих людей в лодки. Вынагоните испанцев, прежде чем они достигнут пролива, и даже если это вам неудастся, вы, во всяком случае, успеете перехватить их ещё задолго до береговПанамы. Отправляйтесь! А Волверстон со своими людьми будет дожидаться вас здесьвместе со мной.
