На следующем светофоре я уже рванул на красный под рев сигналов других машин. «Цивик» сделал то же самое и в свою очередь словив «овации» в виде мата водителей, которые они подкрепляли сигналами своих автомобилей. Вдавив педаль, я рванул по Садовому, лавируя среди остальных машин. Надо сказать, что гонщик из меня тот еще. Если честно, всю жизнь я просто… эм, водил машину. Не было в моей жизни периода, когда я гонял с пацанами на побитой девятке. К своему стыду я был просто обычным аккуратным водителем. На моей машине даже есть кнопка «Sport», но за все время я ее включал только один раз, когда полез за картошкой по-деревенски из «Макдональдса» в пробке и включил, случайно задев рукавом пиджака.
Так что теперь я был очень в непривычном для себя положении гонщика. Сложности к ситуации также добавляло и то, что постепенно начал накрапывать дождь, все усиливаясь с каждой минутой. Я думал, что утро – это самое время стоять на посту бдительным ментам, но как назло на Садовом не стояло ни одного патруля, который мог бы остановить нашу гонку. «Цивик» тем временем уже не скрывался и активно преследовал меня, также «играя в шашечки» на дороге. В один момент этот козлина обогнал меня, пристроился в мой ряд и дал по тормозам, провоцируя столкновение, но в последний момент я успел уйти вправо и чуть не влетел в желтый «поло». Кажется, я через стекло услышал, какими словами назвал меня таксист, и в голове мелькнула мысль, что сейчас преследователей станет двое: один с неизвестным мотивом, второй с вполне понятным.
Мы проехали по мосту мимо «Парка Культуры», когда в моей голове родился план действий. Рисковый, но попробовать стоило. К этому времени накрапывающий дождь превратился уже в сильный ливень. На Зацепском Валу я резко перестроился в крайний правый ряд и нырнул на Шлюзовую Набережную. Не сбавляя скорости, я едва вписался в поворот и пронесся вперед. Когда я первый раз год назад поворачивал с Садового на Шлюзовую, то чуть было не влетел в мост, такой там был резкий поворот. На высокой скорости поворачивать на Шлюзовую просто нельзя особенно при такой видимости. Мне помогло проскочить то, что я возвращаюсь по этому маршруту каждый раз домой. Вот уж не думал, что маршрут до дома с работы хоть раз поможет мне в чем-то.
А вот водитель «цивика», похоже, ни разу не возвращался домой через Шлюзовую. Скрип тормозов и грохот заставил меня даже остановиться. Я увидел влетевший в ограду моста «цивик» и лишь усмехнулся, вспомнив фильм «Апокалипсис». Врезавшийся в ограду «цивик» остался за спиной, а я тихо проговорил:
– Я Лапа Ягуара! Этой мой лес!
– Маршрут перестроен, – услужливо подсказала Алиса уже раз в 10-й.
– Да знаю, солнышко, – сказал я. – Что бы я без тебя делал.
– Через 300 метров поверните налево, – как бы оправдывая мое доверие, Алиса словно решила поддержать разговор.
Было шесть утра, когда каршеринговый «рено каптюр» подъехал ко мне. Я закрыл свою машину, подхватил свою сумку и сел к ожидающему меня Коле. Тот посмотрел на меня и только спросил:
– Жена ничего не заподозрила? Ничего ей не говорил?
– Она ничего и не могла спросить. Когда я уходил, Мари спала.
– Точно ей ничего не говорил про то, куда и с кем едешь? – уточнил Говоров. – Не обманываешь меня?
– Точно, – огрызнулся я.
– Хорошо, – кивнул Коля. – Это все?
– Меня преследовали, – сказал я.
– Кто? – напрягся Говоров. – Ты их разглядел?
– Нет, какие-то черти с самого утра плелись за мной, а потом устроили гонки. Я от них ушел, а они остались у разбитой тачки на Шлюзовой набережной.
– Только одна машина была?
– Да, – ответил я.
– Хорошо, – Коля Говоров кивнул и надолго задумался.
Мы еще несколько минут ехали молча, когда я решил продолжил разговор.
– Почему на каршеринге? – спросил я.
– Чтобы свою тачку не палить, – ответил Говоров. – Мы вроде как противозаконные действия задумали.
– Так по каршерингу еще легче определить, кто водитель, – сказал я.
– Здравствуй, Алексей, – вдруг сказала Алиса.
– Погоди… – я посмотрел на Говорова.
– Что?
– Ты что, через чужой аккаунт взял машину?
– Ну… – безопасник невинно пожал плечами. – Есть у меня кое-какой способ брать машину через одного знакомого.
– А знакомый не будет против? – спросил я.
– Не, – отмахнулся Говоров. – Он умер давно уже. А карточка неименная привязана к аккаунту.
– Я все еще не уверен, что мы делаем правильно, подставляя одного из друзей Толика, – сказал я.
Машина резко вильнула в сторону обочины. Говоров зло стукнул по рулю и посмотрел на меня:
– Выходи.
– Что?
– Выходи, я сделаю все сам, – резко сказал он.
– Да что на тебя нашло?
– Ничего! – рявкнул Говоров. – Ты, видно, не понимаешь всю серьезность! Мы либо идем на это вместе, либо я сделаю это без тебя! Решайся, либо выходи из машины, либо больше не сомневайся!
Я сначала дотронулся до дверной ручки, затем отпустил ее и посмотрел на Колю. Мне вдруг стало стыдно. Этот маленький худой парнишка в очках не боится и решительно готов идти до последнего, а я все сомневаюсь. Все трясусь даже после того, как эти ублюдки чуть не убили меня и мою беременную жену. Нет, Серег, больше сомневаться тебе нельзя. Я решительно кивнул, и Говоров одобрительно кивнул в ответ. Все, теперь точно пути обратно нет. И никаких сомнений.
Мы ехали молча минут 40, и только когда «каптюр» выскочил на трассу, Коля сказал:
– Серег, я понимаю, что тебе может казаться, что мы делаем что-то неправильное, но позволь я кое-что тебе расскажу про этого Диму Логачева. Этот самый Дима близкий дружок Толи, который задушил и похоронил в своем леске Марину. Тоже судимый, только вот отличие от нашего друга Толи, он был судим за изнасилование. Хорошие ребята, да? Один судим за грабеж, второй за износ. И вот сейчас, когда мы едем чтобы подставить этого самого Логачева, я не испытываю никаких моральных страданий. У меня почти нет сомнений, что он причастен к тому, что произошло
