В данный момент я вынужден с ним согласиться.
— Я Стерлинг… кузен Колтона.
Я смотрю на татуировку на его верхней лопатке; это мандала, я бы где угодно узнала сочетание геометрических форм и цветов. Мои глаза притягиваются к ней, как и в тот раз, когда я наткнулась на одну из них во время поиска рисунков в Интернете. Заинтригованная их привлекательностью, я поискала значение: поиск мечтателем завершенности. Я вытряхиваю откровение из своих мыслей, мой рот все еще открыт, пока дверь спальни напротив Колтона не закрывается.
Стерлинг. Как серебристый цвет его глаз. Он назвал меня фениксом?
На следующий день я звоню маме рано утром, чтобы объяснить, что произошло. Она была в ужасе и, как я и знала, согласилась, чтобы я осталась у Колтона на пару дней. Она казалась счастливой, как будто мое пребывание у Колтона означало, что Джон больше не является проблемой, которой он не был, но по другим причинам. Она становилась властной родительницей со всеми безумными правилами только тогда, когда ей это было удобно. Она так боялась, что я покончу с удивительно идеальным Колтоном Бентли, что наверняка согласилась бы на то, чтобы я сбежала с ним.
— Что я могу сделать, — спросила она по телефону на следующее утро. — Ты должна сделать что-то очень хорошее для Колтона. — Уже сделала. — Я не могу представить, как ужасно это должно быть для него… потерять обоих родителей одновременно… бедный мальчик. Я уверена, что он страдает. Ты должна сделать что-то очень приятное, Виктория.
— Колтон должен сегодня договориться о похоронах. Я подумала, что могу остаться здесь и прибраться, пока его не будет. Его семья здесь. Уверена, что им нужно будет поесть, — говорю я, ковыряясь в обтрепанном крае дыры на коленях моих джинсов. Мне нужно забрать еще одежду из дома.
— Это хорошо, что ты остаешься там, — говорит моя мама. — Тебе нужно оставаться рядом с ним. Ты нужна ему. Это укрепит ваши отношения. Вот увидишь.
— Мама, его родители умерли, а ты думаешь об укреплении наших отношений. Наши отношения, наверное, последнее, о чем он думает.
— Ты знаешь, считаю, что женщина должна заниматься карьерой, а не мужчина. Но не помешает иметь подходящего партнера, который так же ориентирован на карьеру, как и его жена. Смерть сближает людей, Виктория. — Не всегда. — Вы впервые встречаетесь с расширенной семьей Колтона. Это важный шаг в ваших отношениях, хочешь ты это признать или нет. Шаг, который давно назрел, если хочешь знать мое мнение.
Я не спрашивала.
— Мне нужно уехать отсюда. Передай папе привет. — Она продолжает:
— На самом деле, я попрошу Сесили приготовить что-нибудь для семьи Колтона завтра вечером. Пригласи их от меня. Мы все можем сесть за стол. Я бы хотела познакомиться с Бентли. Ты ведь знаешь, что они владеют одним из самых успешных модельных агентств в Лос-Анджелесе? Очень впечатляет. О! Не нужно беспокоиться о том, что ты наденешь… Я подберу тебе потрясающее новое коктейльное платье. Они не смогут оторвать от тебя глаз. — Она делает вдох, замедляя темп. — Я чувствую себя ужасно из-за трагических обстоятельств, при которых мы встречаемся с Бентли, правда, но я должна признать… я взволнована встречей с семьей Колтона.
Если остальные члены семьи Бентли из Лос-Анджелеса так же красивы, как Стерлинг, то неудивительно, что они владеют модельным агентством.
— Я позвоню тебе с подробностями. — И моя мать вешает трубку. Она отправляется на работу, чтобы обеспечить моего будущего мужа еще до того, как я поступлю в колледж, покупает мне платье, которое, как она знает, я никогда не надену.
Глава 20
Татуировки и серые глаза
Тори
Я в отчаянии? Еще нет.
Стоя перед зеркалом над раковиной в ванной Колтона, я опускаю его сухую зубную щетку обратно в держатель из нержавеющей стали на стойке и смотрю на нее с презрением. Я определенно еще не в таком отчаянии. Для меня нет ничего отвратительнее, чем пользоваться чужой зубной щеткой. Мне все равно, даже если ты их целуешь. Мысль о том, чтобы засунуть в рот что-то, что вычищает крошечные частички пищи из промежутков между тесными щелями чужих зубов, меня не привлекает. Выдавив на кончик пальца полоску зубной пасты, я размазываю ее по зубам, сплевываю пасту в раковину и провожу рукой под струей воды, размахивая ею в тазу. Рвотные звуки смешиваются с журчанием воды, когда я провожу пастой по языку. Выключив воду, я смотрю в зеркало и собираю волосы в хвост, создавая беспорядочный пучок.
Я выгляжу дерьмово, но это лучшее, что могу сделать в данный момент.
Я не уверена, чего ожидать на лестнице. Колтон рассказал мне о Бентли сегодня утром. Есть Сойер, самый младший. Затем Стерлинг, который, к сожалению, заинтриговал меня. И еще есть дядя Бентли, который, честно говоря, звучит немного пугающе. Предположительно, у него очень замкнутый характер. Я предполагаю, что именно от него Стерлинг унаследовал свой прекрасный характер. Разве большинство людей не отшутились бы от того, что практически набросились на вас, извинились и представились? Но не Стерлинг. Он был угрюм, от него исходило ощущение, что в его столкновении со мной виноват я.
Его дядя только что умер, Тори. Дай парню передохнуть.
Сделав глубокий вдох, я выкинула татуированного плохиша из головы. Еще раз взглянув на себя в зеркало, я спускаюсь по лестнице, чтобы закончить знакомство.
Спустившись на кухню, я приостанавливаюсь, делая еще один глубокий вдох, чтобы укрепить свою храбрость. Во главе обеденного стола сидит привлекательный пожилой мужчина. Ну, привлекательный для тех, кому за шестьдесят. Он изящно постарел. Он высокий, широкоплечий, в дорогом костюме. Его темные волосы не имеют признаков седины или поредения. У него черные бездушные глаза. В нем есть какая-то твердость, от которой хочется немедленно сделать шаг назад. Он напоминает мне одного из тех мужчин, которых показывают по телевизору, возглавляющих мафию. Интересно, так ли это и может ли он устранить меня одним быстрым телефонным звонком? Его взгляд встречается с моим через ободок кружки с кофе, прижатой к его сжатым губам, и я перестаю дышать. Он не перестает хмуриться, пока уверенно ставит кружку на стол. Я не
