невесомости, и все окружающие меня предметы погружаются в темноту.
— Я здесь, — шепчет мне кто-то голосом Максима Андреевича. — Ты в безопасности.
Тьма не рассеивается, я чувствую, что по-прежнему нахожусь в капкане из чьих-то рук и начинаю вырываться.
Капкан тотчас раскрывается, даруя мне свободу. Я забиваюсь в угол и скулю, словно сбитое животное, прижав к себе подушку. Мои глаза никак не привыкнут к темноте, я испуганно озираюсь, пытаясь хоть что-нибудь рассмотреть.
Сбоку доносится тихий щелчок, и я вижу, как начинают разъезжаться тяжелые портьеры, впуская внутрь помещения бело-желтый свет от полной луны. Где я? Не узнаю комнату, в которой нахожусь. Я совершенно точно не у себя дома. Меня что, похитили? Моя грудь вздымается от тяжелого дыхания.
— Все хорошо, — раздается тихий голос рядом со мной.
Я вздрагиваю, резко поворачиваюсь на звук и вижу взъерошенного Максима Андреевича, сидящего на другой стороне кровати и с тревогой оглядывающего меня. Это что, продолжение сна? Очевидно, так.
Я с облегчением выдыхаю и смахиваю с глаз выступившие слезы, после чего укладываюсь на подушку и в ожидании смотрю на Максима Андреевича. Этот сон мне нравится.
— Вижу, ты в порядке, — произносит шеф и поднимается на ноги. — Я пойду.
Я в недоумении хмурю брови. Как это «пойду»? Я не согласна. Это ведь мой сон, значит все должно происходить так, как я хочу. А я не хочу, чтобы он уходил.
Я опираюсь на локоть и сосредоточенно прищуриваю глаза, пытаясь усилием мысли внушить Новикову потребность остаться. Очевидно, гипноз — не самая моя сильная сторона, потому что Максим Андреевич, не уловив моего ментального посыла, направляется к выходу из комнаты. Однако, осознание того, что никто, кроме меня, не узнает о происходящем, придает мне уверенности, и я решаюсь озвучить свое желание.
— Пс-с, — окликаю я мужчину и хлопаю по постели рядом с собой, когда он оборачивается.
— Что? — удивляется шеф.
— Ложитесь, — еще раз хлопаю ладонью по простыне.
— К тебе? — неуверенно спрашивает Максим Андреевич.
— Да.
Новиков нерешительно переступает с ноги на ногу, но все же подчиняется и осторожно устраивается на самом краю кровати. Надо же, сработало. Жаль, что с кошмарами так не получается.
— Ближе, — требую я и поворачиваюсь к нему спиной. — И обнимите меня.
— Ты уверена?
— Вы в моем сне, — невозмутимо поясняю я. — Конечно, я уверена. Будем спать в позе влюбленных ложек.
— Ну что ж, — тихо усмехается он. — Раз уж во сне…
— Тс-с-с, — шепчу я, подкладывая его руку себе под голову. — Не портите сон.
Максим Андреевич снова негромко смеется, обхватывает меня второй рукой и притягивает еще ближе к себе.
Глава 34. Полина
Пробуждение выходит не из приятных. Меня будит яркий солнечный луч, бессовестно скользнувший по моему лицу. Переворачиваюсь, не размыкая глаз, на бок и притягиваю к себе подушку. Утыкаюсь в нее носом, прячась от слепящего солнца, и пытаюсь урвать еще хоть минутку волшебного сна, в котором я нежусь в объятиях шефа. Меня снова окутывает аромат бергамота, я глубже вдыхаю в себя этот невероятный запах и с ужасом распахиваю глаза. Стоп. Почему моя подушка пахнет Максимом Андреевичем?
Я еще раз с недоверием обнюхиваю подушку и, откинув с себя плед, сажусь на кровати. Резкий подъем сразу же отзывается стреляющей болью в висках, заставляя меня поморщиться. Оглядываюсь по сторонам: огромный плазменный телевизор на стене, зеркальный шкаф-купе, раздвинутые темные портьеры — такие же, как в моем сне. Я что, по-прежнему сплю? Если так, то видения какие-то уж чересчур реалистичные. Вспоминаю, что во сне человек не чувствует боли, и с силой кусаю себя за руку.
— Ауч! — я разжимаю зубы и дую на укус.
Запоздало понимаю, что можно было обойтись без увечий, потому что моя голова раскалывается так сильно, что моментально отпадают все сомнения в том, что я не сплю. Я вытираю руку о футболку и продолжаю осматриваться. Слева от себя, на небольшой прикроватной тумбе, я замечаю стакан с водой и упаковку обезболивающих таблеток с приклеенным на нее стикером, надпись на котором гласит: «Выпей меня». Смешно. И предусмотрительно. А еще безумно приятно от оказанной мне заботы.
С чувством большой, человеческой благодарности я тянусь к тумбе, но замираю на полпути, так и не прикоснувшись к стакану. Дважды стоп. Я вытерла руку… о футболку?
Я опускаю взгляд и обнаруживаю на себе уже знакомую мне белую футболку — именно в ней происходила помывка кота. Я все-таки дома у Максима Андреевича? Мамочки! Оттягиваю ворот футболки и, опустив голову, приближаю к нему свой нос — ткань источает аромат геля для стирки. Заглядываю под футболку — нижнее белье на месте, что уже хорошо. Значит, ничего из ряда вон выходящего не произошло и, несмотря на количество выпитого, я не осуществила мечту большинства домохозяек, переспав с шефом в духе всех бульварных романов. Опять же, случись у нас незапланированный секс, мне стало бы весьма обидно, потому что я умудрилась ничего не запомнить.
Слегка расслабившись, я, наконец, принимаю таблетку и вытягиваю ноги, откинувшись на спинку кровати. Вопрос о том, как я очутилась в квартире и, судя по всему, в спальне шефа остается открытым.
— Я вела корпоратив, — вслух рассуждаю я и начинаю по крупинкам памяти собирать пазл вчерашнего дня. — Пробовала коктейли, что приготовили коллеги. Потом Илья начал приставать ко мне, заперев дверь в туалете…
Я прикладываю руку к бедру, за которое хватал меня Маслов во время своего помешательства. Задираю длинную футболку, оголяя ногу, и вижу отчетливый отпечаток пятерни, проступивший на коже и уже посиневший. Я поджимаю губы и горестно качаю головой. Боюсь даже представить, что он мог сделать со мной, не появись Максим Андреевич вовремя.
Что же было потом? Я помню, как Диана меня уводит, и мы разговариваем, сидя на заднем сидении автомобиля. Чья это была машина? Все происходящее дальше видится мне словно сквозь густую дымку. Я, кажется, уснула. Затем меня несет на руках Максим Андреевич, потом провал… и мне снится кошмар.
Я содрогаюсь от нахлынувших кровавых воспоминаний. Несколько раз крепко зажмуриваюсь, чтобы избавиться от жутких образов в голове и снова возвращаюсь к реконструкции событий минувшего вечера.
Я с усилием растираю пальцами виски и вспоминаю свой сон, где я слежу за раздвигающимися шторами, перевожу взгляд на Максима Андреевича, а потом прошу, чтобы он обнял меня. Мне было так хорошо в его объятиях — стоило мужчине коснуться меня, как я словно очутилась в уютной колыбели, ощутив легкость и умиротворение. Я в очередной раз
