Она улыбнулась и закрыла дверь.
– Дот, я еду на спевку студенческого хора только потому, что обещала привезти пиво. Укладывайся спать, старушка, и не беспокойся. Господин Батлер! Все ли ящики погружены?
– Да, мисс Фишер, все надежно упаковано.
– Отлично, я уезжаю. Возможно, я вернусь не одна, но вы мне сегодня больше не понадобитесь. Все могут ложиться спать. Вам и так в последнее время хватало беспокойств. Все замки проверены, господин Батлер? Отлично. Хороших снов, – пожелала Фрина и отчалила в ночь, надев на голову меховую шапку и облачась в дубленый полушубок, отчего стала похожа на щеголеватую охранницу из царской свиты.
Она без труда завела «Испано-Сюизу», осторожно вывела автомобиль на Эспланаду и покатила в центр города. Ветер дул ей в лицо, развевая волосы, и она громко рассмеялась в дождливой темноте. Хорошо было мчаться по дороге и с легкостью управлять мощным автомобилем, подчинявшимся ей беспрекословно. Она нажала на акселератор, и машина рванула словно олень.
Фрина осторожно съехала по еще не достроенной дороге к лодочной станции. По всему было видно, что здесь готовилась пирушка. Лодочная станция, довольно шаткое двухэтажное сооружение с балконом, была освещена фонарями, как и несколько соседних деревьев. Ровный хор голосов исполнял «Иерусалим» Блейка. Фрина остановила машину и прислушалась. Пели превосходно. Тихо шел дождь, река неслась вперед с легкими всплесками и ворчанием, а голоса – от самого высокого сопрано до самого низкого баса – сочетались столь же великолепно, как ингредиенты коктейлей в отеле «Ритц».
Подай мне лук горячезлат!
Подай мне стрел – желанья жал!
Подай копьё! Разверзнись, мрак!
Подай мне колесниц пожар![14]
Блейк и в самом деле был превосходным поэтом, подумала Фрина, закуривая сигарету и откидываясь на спинку кожаного сиденья. Только жаль, что сумасшедший, у поэтов это не редкость.
Песня закончилась. Несколько человек вышли на балкон, и одна девица, видимо, уже отведавшая джина, пронзительно воскликнула:
– Вот это да! Какой шикарный автомобиль!
– Это, верно, мисс Фишер, – ответил ей кто-то. – Надеюсь, она не забыла привезти пиво.
– Я не забыла про пиво, – откликнулась Фрина. – Но нести его придется вам самим.
Послышался топот, и несколько молодых людей выскочили из дома и сбежали по ступенькам.
– Ах, мисс Фишер, я так рад, что вы смогли приехать! Позвольте помочь вам выйти. Какая замечательная машина! Спасибо, что привезли немного прохладительного для парней… и девушек, конечно, чуть не забыл. Очень мило с вашей стороны. Коннорс, вы с Томми Джонсом отнесите пиво, хорошо? Вы помните меня, мисс Фишер?
Фрина не сопротивлялась объятиям. Она выбралась с водительского сиденья, тщетно пытаясь вспомнить имя обладателя этого ясного умного лица.
– Конечно, я вас помню, – проговорила она, стараясь выиграть время. – Аарон Бланк, вот вы кто. Ну? Как насчет пари?
– Я к вашим услугам, если решитесь прокатиться по реке в настоящей лодке, – сказал юноша, широко улыбаясь. – Эти девушки и впрямь знают песенки похлеще тех, что я слышал. Но мы учимся. Думаю, мы объединим два хора, мисс Фишер. Право, глупо в дни, когда царит равенство и женщины везде заправляют, я хочу сказать: женщины есть и среди студентов-медиков, и среди юристов; глупо петь по отдельности, если все партии в музыке имеют равное значение. Как вы считаете?
Фрина позволила очаровательному молодому человеку проводить ее по лестнице, мимо лодок, стоявших на кильблоках и напоминавших гробы. Наверху оказалась простенькая танцевальная площадка. С одной стороны располагалась барная стойка, а с другой – балкон.
– Народу полно, – извинился Коннор, который, отдуваясь, тащил за ними ящик с пивом. – Я постоянно боюсь, что балкон не переживет очередной вечеринки, но пока он держится.
– Пиво? – громко поинтересовался какой-то здоровяк, выхватывая ящик и доставая бутылку. Он зубами снял крышку и выхлестал добрую половину содержимого, прежде чем опомнился его остолбеневший приятель.
– Пиво! – повторил он с довольной улыбкой и схватил еще одну бутылку.
– Веди себя прилично, неотесанный болван! Это мисс Фишер, она снабдила нас сим янтарным напитком да еще винцом для девушек, так что следи за своими манерами.
Огромный темноволосый парень с трепетной деликатностью поднес к губам обтянутую перчаткой руку Фрины и запечатлел на ней почтительный поцелуй.
– Мадам, мы потрясены вашей добротой… Ну что, могу я теперь получить свою бутылку назад, Аарон?
Аарон, видя, что Фрину позабавило это происшествие, вернул бутылку. Хор затянул печальную историю о молодой девушке – бедной, но честной. Фрина приметила хмурого Аластера на другом конце комнаты, а рядом с ним – неунывающего красавчика Линдсея; тот выглядел смущенным. Но тут на Фрину налетели две девицы, требовавшие вина, так что она, работая локтями, поспешила пробраться на балкон, где стояли плетеные садовые кресла.
– Что вы думаете об идее объединения двух хоров, мисс Фишер? – поинтересовалась у нее блондинка, грызя ноготь на испачканном чернилами пальце. – Среди этих лодочников-хористов есть настоящие грубияны.
– Чепуха, Мэрион! – возразила ей подруга, худенькая, изящная девушка. Вот начнет носить чулки, станет по-настоящему элегантной, с одобрением подумала Фрина. – Просто они взволнованы из-за нашего прихода. А когда убедятся, что нас вульгарными шуточками не собьешь, то поуспокоятся. А нам нужны басы, раз мы решили взяться за мессу си минор, о которой ты столько твердила.
– Наверное, ты права. В мире полно мужчин. Бессмысленно делать вид, что они не существуют. Мисс Фишер, мы ваши преданнейшие поклонницы. Мы читали про все ваши расследования. А сейчас вы тоже ведете какое-нибудь дело?
– Да, я занимаюсь делом о пропавшей и внезапно возникшей дамах: одна умерла, а другая жива.
– О, какая загадка! Посмотрим, сумеем ли мы ее разгадать. Хотите вина? Оно совсем недурственое, – предложила Мэрион. – Давайте подключим к этому Аластера, он мастер разгадывать загадки.
– Аластер! – окликнула другая девушка.
Но Аластер, казалось, ее не слышал. Он повернулся спиной к балкону и о чем-то спорил с Линдсеем.
– Что это нашло на него в последнее время? – удивилась Агнес. – Вечно ходит раздраженный. А был такой славный парень, хотя, пожалуй, чересчур рьяно глотал книги.
– Я изучаю искусство, – сообщила Мэрион. – А Агнес занимается медициной, как и этот Аластер; он был вполне забавным, а в последний год стал таким занудой. Только и разговору, что о деньгах.
Фрина взяла бокал вина – хороший рислинг из долины Хантера, она сама выбрала его за то, что он был легким и сладким – именно то, что нравится студентам. Не дождавшись бокалов, она отпила прямо из бутылки, разделив ее с двумя студентками.
