– Они поймали его? – прошептала она в отчаянии.
– Да, поймали.
– Но почему?
В голосе женщины послышались слезы. Фрина слишком устала, чтобы подбирать слова, ей было больно говорить.
– Деньги.
– А у мамы ничего и не было, кроме дома, – Юнис начала смеяться. – Я бы отдала ему все, что имела. – Повисла пауза. – Что ж, все кончено, – проговорила она печально.
– Юнис, может, вам нужно, чтобы кто-то побыл с вами? – участливо спросила Фрина.
– Нет, дорогая, мне никто не нужен. Со мной все будет нормально. Я сама себе хозяйка, вы ведь знаете – ни мамы, ни родственников, ни любимого. Может получиться весьма интересный опыт. Не хочу держать вас в коридоре в такую холодную ночь, Фрина. Спасибо за все.
– Спокойной ночи, – пожелала Фрина, и Юнис повесила трубку.
– Это была Юнис Хендерсон, – сообщила она остальным. – Похоже, она с самого начала подозревала Аластера. Что ж, все кончено, как сказала Юнис. Налейте-ка мне еще этого ирландского кофе, господин Батлер, а потом, полагаю, мы все можем отправляться спать.
– Я смогу с вами связаться, мисс Фишер? Вам надо будет дать показания о поимке этого парня, – сказал Джек Робинсон. – Отличная работа, мисс Фишер! Вот бы нам заполучить вас в полицейские! Хе-хе.
– Хе-хе, – согласилась Фрина язвительно. – А доказательств вины достаточно, Джек? Еще кофе? Он придаст вам силы. Ты в порядке, Линдсей?
– Да, я в порядке, просто голова пошла кругом от такой быстрой смены событий.
Фрина рассмеялась. Джек Робинсон взял чашку ирландского кофе и сказал:
– Да, в комнате Аластера нашли старухины кольца. Парень сбежал, не оставив никаких следов, знаете ли. Спрыгнул с башни прямо на тело убитой, а оттуда – на рельсы; грязи на нем не было, так что и следов никаких. Потом он смотал веревку и пошел по рельсам до следующей станции, переоделся, выкинул железнодорожную форму и фуражку, стер шрам и снова надел свою обычную одежду. Он носил ее с собой все время в ранце, как солдат. Думаю, это привычка с тех времен, когда он занимался скалолазанием. А потом сел на поезд и вернулся в город. Отлично все придумано, но слишком театрально. Если бы не вы, мисс Фишер, он мог бы так и гулять на свободе. Надеюсь, вы не слишком пострадали?
– Пострадала? Нет, хотя завтра утром мое тело наверняка одеревенеет, станет как доска и я не смогу пошевелиться. Линдсей, дружочек, а ты ведь должен был подозревать его. Вы как-никак жили под одной крышей. Наверняка он изливал на тебя все эти бредни о сверхчеловеке.
Линдсей очнулся и заморгал.
– Ну да, он поговаривал об этом, Фрина, но я всегда пропускал это мимо ушей. Я хочу сказать, друзья частенько выставляют себя дураками, но я привык прощать их слабости. Я думал, он этим переболеет, и все пройдет. Врачи частенько бывают со странностями, сама знаешь.
– Знаю.
– А что теперь будет с девочками? – поинтересовался Джек Робинсон. – Если хотите, я свяжусь с приютом.
– Ну уж нет! – запротестовала Фрина. – Они прекрасно будут жить со мной. Я пошлю обеих в школу. А если девочки выразят желание, то и в университет. Они хорошие, – добавила она спокойно. – К тому же Берт убьет меня, если с ними что-нибудь случится. Так что о них не беспокойтесь.
– Ладно, не буду. Разрешите откланяться, – сказал детектив-инспектор. – Уже поздно, жена, поди, волнуется. Спокойной ночи, мисс Фишер. Приятных снов, – добавил он, насмешливо зыркнув на Линдсея.
Господин Батлер проводил полицейского и погасил уличный фонарь. Этой ночью Фрины Фишер больше ни для кого не было дома.
Дот помогла Фрине подняться на ноги. А та, в свою очередь, протянула исцарапанную руку Линдсею.
– Ты пойдешь спать со мной? – спросила она мягко.
Линдсей попытался было встать, но охнул и снова опустился в кресло, Дот помогла ему подняться.
Она отвела обоих наверх, в будуар Фрины и заботливо уложила их в постель. Она принесла молодому человеку дополнительную подушку и с трудом удержалась, чтобы не поцеловать его в щеку, когда подтыкала ему одеяло. Едва голова Фрины коснулась подушки, она уснула, обняв молодого человека и положив голову ему на плечо. Линдсей сонно улыбнулся Дот.
– Спокойной ночи, – пробормотал он. Глаза его сами собой закрывались от усталости.
На этот раз Дот не удержалась и поцеловала его.
– Сладких снов, – пожелала она, погасила свет и закрыла дверь.
Дот поднялась по лестнице к себе в комнату, где ее ждала своя собственная постель, но спать ей не хотелось. Она думала об убийстве, об ужасном превращении молодого человека в чудовище и трагической истории двух девочек, спавших сейчас сладким сном вместе с котенком в гостевой комнате. Сквозь незанавешенное окно Дот было видно море, где огоньки-корабли медленно двигались по невидимым водам, словно их тянули за веревочку. Она вздохнула, сняла халат и легла на узкую кровать.
Всему этому должна быть какая-то причина, размышляла Дот, но так и уснула, не придумав, какая.
