– Но ведь это правда.
– С позволения суда, беру на себя смелость утверждать, что сэтим уже все ясно. Час поздний; предполагаю, что уже пора закрывать заседание.Прошу суд дать мне утром возможность задать обвиняемой еще пару вопросов. Этозаймет всего несколько минут.
– Хорошо, – сказал судья. – Продолжим завтра в десять утра.Обвиняемую отправить в камеру.
Глава 16
Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк вышли на улицу.
– Зайду-ка я к себе в контору, посмотрю, что там делается, –сказал детектив. – Потом, может быть, загляну к тебе, Перри.
– О’кей. Позвони, если твои люди раскопали что-нибудьинтересное.
Войдя в свой кабинет, адвокат швырнул шляпу на стул.
– Ну? Делла, что скажешь о сегодняшнем спектакле?
– Вы имеете в виду суд? По-моему, Милдред держалась неплохо.
– Судья следит за ней, как ястреб за овечкой.
– Да, верно. Наклоняется вперед и сверлит ее глазами.
– Это хороший знак. Если бы он решил, что она виновна, тоспокойно сидел бы и ждал, пока она закончит давать показания, а потом объявилбы, что считает факт убийства доказанным, а ее вину установленной.
Делла кивнула.
– Самое интересное, что путаница со шпателями придала делуновый оттенок. Совершить все те поступки, которые обвинение приписываетМилдред, мог лишь бессердечный, хладнокровный убийца.
– Ты имеешь в виду покупку шпателей?
– Вот именно.
– По-моему, судья мне поверил, – сказала Делла.
– Похоже, что так, – отозвался Мейсон. – Что-то Пол долгомолчит. Позвоню-ка я ему сам.
Он набрал номер.
– А, Герти! Хэлло! – поздоровался он с секретаршей. – Мы ужевернулись из суда. Если мне будут звонить, давайте им домашний телефон Деллы,ладно? Мы ожидаем…
– Погодите! – перебила его девушка. Она была таквзволнована, что едва могла говорить. – Я должна вам сообщить… Сейчас к вамзабегу. Ждите!
Она бросила трубку. Мейсон повернулся к Делле:
– В нее какой-то бес вселился! Похоже, там действительночто-то произошло.
Через несколько минут в кабинет влетела Герти. Глаза ее былишироко раскрыты.
– Мистер Мейсон, он здесь!
– Кто?
– Он не захотел назвать свое имя. Такой импозантный,высокий, темные курчавые волосы, благородный лоб, тонкие черты лица…
– Да о ком, черт возьми, вы говорите?
– Это тот самый человек, который вам нужен, – трагическимшепотом сообщила девушка. – Форрестер Бэйлор!
– Чтоб он провалился! – вырвалось у адвоката.
– Не знаю, что вам там про него наговорили, мистер Мейсон. Яуверена: он любит ее и за последнее время очень много пережил. На лице егозаметны следы страданий и…
– Да спуститесь вы наконец с небес на землю, – резко сказаладвокат. – Давайте его сюда, а сами возвращайтесь в агентство. Если на васнасядут газетчики, врите без зазрения совести.
Герти стремглав кинулась из кабинета, взвихрив воздух своимипышными юбками.
– Неисправимо романтичная особа, – прокомментировал Мейсон.
– Что же, сюжет запутывается, – задумчиво сказала Делла.
В дверях снова появилась Герти. За нею следовал высокий,статный, пожалуй, даже худощавый молодой человек. Он выглядел так, будто неспал целую неделю. Взгляд был тусклым, вокруг глаз темнели круги. Лицо, однакоже, изобличало породу. Чувствовалось, что у него сильный характер.
Герти представила мужчин друг другу. Посетитель крепко сжалладонь Мейсона.
– Мой личный секретарь мисс Стрит, – представил Деллуадвокат.
Бэйлор поклонился.
– Что ж, садитесь, – сказал Мейсон. – Давайте прежде всегокое-что выясним. Кто вас сюда направил?
– Никто.
– Кто знает, что вы здесь?
– Тоже никто.
– А ваш отец?
Бэйлор-младший покачал головой:
– Он запретил мне уезжать из Лансинга.
– Сестра-то хоть знает?
– Она хорошая девочка. Мне пригодилась бы ее помощь, но яхочу, чтобы никто не знал о моем приезде.
– В каком отеле вы остановились?
– Ни в каком. Я сдал чемодан на хранение в аэропорту, взялтакси, потом пересел в другое. Не хочу, чтобы меня выследили.
– Билет на самолет был на ваше имя?
– Нет, на другое. Мне удалось ускользнуть от газетчиков ужев Лансинге, хотя и с большим трудом.
– Зачем вы сюда приехали?
– Хочу кое-что вам рассказать.
– Что же?
– Мой отец, хотя и действовал, несомненно, из самых лучшихпобуждений, виноват в том, что Ферн уехала. Он сделал так, что работа в егофирме стала для нее невыносимой. Хочу сказать еще, что Ферн была порядочной иискренней девушкой. Она не могла быть беременной.
– Почему не могла?
– Я бы об этом знал. Она не стала бы это скрывать.Понимаете, она… Она не из тех…
Адвокат пристально посмотрел на него.
– Садитесь, мистер Бэйлор. Располагайтесь поудобнее. Кнесчастью, в женщинах не так уж трудно ошибиться.
– Насчет нее я не ошибаюсь. Я… Только сейчас я понял, каксильно ее люблю.
– Немного поздновато, вам не кажется?
– Мистер Мейсон, я хочу, чтобы вы заставили моего отца датьпоказания.
– Зачем?
– Хочу, чтобы кое-что всплыло на свет божий. Он ведь дал ейчетыре тысячи долларов, чтобы она уехала!
– Откуда вы знаете?
– Кроме него и меня, сделать это было некому. Я этого неделал. К тому же я как раз собирался просить ее руки, и отец знал об этом. Онне одобрял наших отношений. Не потому, что ему не нравилась Ферн, а толькоиз-за неравенства нашего общественного положения. Она ведь зарабатывала на хлебсвоим трудом. Мой отец сам вышел из низов. Он знает, что такое нищета. Поэтомуон и хотел подобрать мне богатую невесту… Когда Ферн уехала, я внезапно понял,как много она для меня значит. Я пытался ее найти, но не тут-то было. Думал,она где-то неподалеку от Лансинга… Когда отец рассказал, что она умерла и чтона вскрытии выяснилось… Я… я был потрясен. Не мог поверить… До сих пор не верю…
