русском языке. — (Ставр оторвал ладонь от рукояти меча, задумчиво погладил бороду). — Значит они вам — враги?
— Да, скорее всего, это наши враги сардукары. Хотя и наши люди, за малым исключением, не знают русского языка.
— Сардукары, говоришь? Что же привело вас к русскому побережью? — уже спокойно спросил купец. Обе стороны — танорцы и его спутники, — опустив оружие, с любопытством оглядывали друг друга.
— Я сказал уже, что нас пригнал сюда шторм, но, раз мы обнаружили здесь новую цивилизацию, то наш долг завязать с вами дружеские отношения, — отвечал Ратмир. — К тому же, мы сможем помочь вам в отражении нападений сардукаров.
— Слышь, большой, у них с ними тоже нелады! — зашептал другой бородач, перекидывая за спину ружьё на ремне. — Коли товар добросить пособят, не свести ли к Николаевску? Судно-то у нас, всяко сказать, — в щепу…
Великан оглянулся на своих. Голос умолк. Ставр проговорил:
— Мы бы показали вам путь к Николаевску, Ратмир Романыч. Да корабль наш разбит.
— Конечно, мы поможем с перевозкой товаров. А далеко ли отсюда город? — спросил Ратмир. — Я бы хотел от имени правителя Танора говорить с вашим правителем.
— Николаевск — в устье реки Амур, совсем недалеко отсюда, — отвечал купец. — Правителей у нас не водится. Городами и землями управляют старшины. Те, кого выберет народное вече. Вече и решит, дружественны ли будут отношения наших народов. А пока же вам — гостеприимство. Как послам.
«Амур… Амор… Amore River… Река Любви…» — застучало в голове у Ратмира.
6
На следующее утро клипер «Атревида» уже пробирался по неизвестным фарватерам неизвестной реки. Его вёл лоцман, которого Ставр Алексеевич Черный предоставил танорцам. Ратмир (он по прежнему исполнял обязанности штурмана) понял, что русские ни чем не рискуют, проводя танорский корабль к своему городу. Ведь в случае разрыва отношений ни один штурман не сможет без длительных промеров найти фарватеры!
Наконец, клипер подошел к материковому берегу. Взорам моряков предстали великолепные пейзажи, в которых флора, присущая северу России, соседствовала с великолепными экземплярами южных растений. Сказывалось действие сильного теплого течения. Среди девственной зелени проглядывали то одинокие усадьбы, окруженные засеянными полями и обнесенные деревянной городьбой, то — укрытые за крепким деревянным тыном селения, чьи постройки лепились друг к другу, словно опята на пне.
Ратмир и командир клипера беседовали с купцом. Ставр говорил:
— Наши земли — от границы с Китаем до самого северного моря и от побережья до истоков реки Зеи. Основные города — это Николаевск, Аян, Охотск, Магадан, Петропавловск и Анадырь, все они — по побережью, а вглубь материка уходят пригородки, они подчиняются этим городам. Ещё есть починки и заимки свободных поселенцев. Кроме того, выше по Амуру, в станицах да немалых городах Хабаровске и Благовещенске, живут казаки. Это…
— …землепашцы и воины, — досказал Ратмир.
— Верно, воины-пограничники. — Ставр кивнул. — Хранят нас от набегов соседей.
— Большие ли у вас города? — спросил командир.
— В Николаевске — тысяч около тридцати, в остальных — несколько меньше.
— Вас так мало? — спросил Ратмир.
— А что ж всему народу в городах тесниться? Работа — в пригородках, в починках, на заимках. Там и народ.
Наконец, клипер обогнул лесистый мыс. Взорам открылся широко раскинувшийся по сопкам город. Он был окружён высоким деревянным тыном: стволы исполинских дубов — в четыре ряда, междурядья забиты землей и камнями. В тыне — проходы ворот. Над ними — башни, строенные из диких валунов. Камни были скреплены не раствором, а едино лишь своей формой, что придавало конструкции особую несокрушимость. Со стороны моря защитой города являлся земляной форт, в котором были установлены небольшие бронзовые пушки, заряжающиеся с дула. Центр форта — приземистая башня, построенная по тому же принципу, что и надвратные башни, — глядел на всех приходящих с моря стволами огромных медных орудий: в каждый из этих столов спокойно пролезла бы голова вместе со шляпой.
Сам город просматривался с реки, как на ладони. Распланированные улицы с деревянными усадьбами о двух, а то и — трёх этажах. Проделав немалый путь по холмам и сопкам, они сбегались к обширной площади, посреди которой высилась центральная крепость. О ней Ставр сказал с уважением в голосе: «Детинец». Эта крепость была строена из цельных, правильно отесанных камней гранита. Бойницы её так же глядели пушками. А город утопал в зелени: многие усадьбы даже не угадывались за завесой садов и палисадников.
На правом берегу великой реки дымились кузни и железоделательные мастерские. Оттуда несло духом паленых дров и горячего железа. Напротив — на городском берегу — поднимались причалы с пришвартованными лодками, челноками, расшивами и ладьями. Прямо с причалов богатые дары природы и произведения рук человеческих перекочевывали в приречные купеческие склады, откуда уже расходились по лавкам и магазинам.
При появлении в виду города «Атревиды» в Детинце ударил к тревоге колокол. Люди от причалов и складов, от стоящих на воде и вытащенных на сухое кораблей устремились к городу — под защиту крепостных стен. Навстречу им бежали в береговую крепость воины с мушкетами. Над крепостными валами уже плыли едва видимые дымки пальников.
— Тревога в городе, это они вас испугались, — заметил купец. — Остановите корабль. А то они ведь и обстреляют.
— Спустить паруса, к постановке на якорь! — закричал командир, и кадеты разбежались по мачтам, сворачивая паруса. — Катер под трап.
Всё делалось архимгновенно. Вскоре клипер, потеряв те немногие паруса, какие были ещё подняты, вцепился в дно реки раскоряченными лапами своих якорей и застыл на спокойной воде. Под его бортом оказался катер, на который спустилась десантная партия. Кадеты были в парадных форменках. Спустились туда же Ратмир, командир клипера и Ставр со своим старшим приказчиком. Катер, отвалив от борта «Атревиды», заскользил к небольшой пристани, прилепившейся у основания форта.
По всему было видно: поведение пришельцев несколько успокоило русских, и самые любопытные уже выходили к реке. Но городские ворота оставались закрытыми, а с валов форта за кораблем наблюдали сотни глаз. На пристань вышли три человека в бронях, с оружием; в руках одного из воинов был серебряный горн.
Ударившись о сваи причала, катер застопорил ход. С него сразу подали на пристань швартовочные концы, которые были приняты и закреплены. После чего на причал сошли Ставр, Ратмир и командир клипера.
— Ставр! — закричал стоявший впереди воин в дорогих доспехах, с большим боевым топором на поясе. — Если ты привел к нам врагов, я тебя раздавлю, как лягушонка!
«А такой раздавит», — подумал Ратмир. Ведь даже купец, выглядевший бы в Европе великаном, был на целую голову ниже этого воина… и
