на моей ключице. Я прикусываю губу так сильно, что уверена, что оставлю след. — Я так и подумал. Грязная девчонка. Может быть, я запишу что-нибудь, пока ты будешь работать, и посмотрим, как долго ты сможешь сохранять невозмутимое выражение лица.
От этой мысли у меня кружится голова, я снова растворяюсь в его теле. Теперь он менее небрежен в своих прикосновениях, и, кажется, меня больше не волнует, что нас с ним увидят.
— Хммм. Или, может быть, мы могли бы записать что-нибудь вместе, — шепчет он напротив тонкой кожи у меня за ухом. Его дыхание теплое, и этот низкий голос вызывает у меня дрожь и боль между бедер. Но мое тело выдает меня, напрягаясь в его объятиях. — Ох, хорошо, тогда, может, мы и не будем этого делать.
— Я слишком застенчива, — признаюсь я, немного стыдясь. Я почти уверена, что этот человек мог заставить меня сделать все, что он хотел, но при мысли о том, что он записывает меня, у меня скручивает живот.
— Обещаю, что никогда не заставлю тебя делать то, чего ты не хочешь.
Я наклоняю голову к нему и целую в щеку:
— Спасибо.
— Но я сделаю все, что ты хочешь, чтобы я сделал. Просто представь. Я могу делать тебе массаж после долгого дня. Приносить тебе завтрак в постель.
Этот голос. От него по мне пробегает дрожь, и с моих губ срывается тихий стон.
— Ты в порядке? — смеется он.
— Почему все, что ты говоришь, так сексуально? Или это просто потому, что я так долго слушала твой голос, что теперь меня заводят любые твои слова?
— Правда?
— Угу. Вот почему ты так хорош в том, что делаешь. Ты не подстраиваешься. Ты — это просто ты. Так легко погрузиться в фантазию, что я…
— Ты что?
Я делаю глубокий вдох, кладу корж на тарелку:
— Что я тебя знаю. Что твои слова предназначены только для меня. Что…
Он приподнимает мой подбородок, поворачивая мое лицо к себе. Так близко, что его глаза бегают туда-сюда, и он заправляет выбившуюся прядь волос мне за ухо. — Что ты моя?
— Да, — вздыхаю я. — Что я твоя.
Тишина между нами — роскошное пространство. Я чувствую тепло его дыхания на своей холодной щеке. Он опускает губы для едва заметного поцелуя, когда его пальцы запутываются в моих волосах, оттягивая мою голову назад.
— Нотон, — шепчет он.
— Что?
— Моя фамилия Нотон. И я хочу приехать повидаться с тобой в Лондоне. Прощаться с тобой будет отстойно. Я хочу дать нам шанс увидеть, что из этого могло бы получиться, хорошо?
Он верит в это. И его уверенность заставляет меня думать, что, возможно, я тоже смогла бы.
— Хорошо, — я открываюсь ему и позволяю тревоге улетучиться.
Глава 31
Ханна
Мама суетится вокруг, прибирая остатки, пока мы все тусуемся после ужина, приготовленного из последних оставшихся блюд. Райан растянулся на диване, в то время как мы с Кэмом сидим в креслах напротив, просматривая наши телефоны, время от времени украдкой поглядывая друг на друга.
Его понимающие улыбки разжигают огонь внизу моего живота, которому не требуется много времени, чтобы распространиться повсюду. Я так сильно хочу его, и не знаю, когда мы снова останемся наедине.
— Ради бога, Райан.
— Что я натворил на этот раз? — говорит Райан, поднимая голову, чтобы посмотреть мимо меня на маму.
— Почему здесь на полу обертка от презерватива?
Я бросаю взгляд на Кэмерона, когда она поднимает ее, чтобы мы все могли видеть. Его глаза широко раскрыты, краска отхлынула от его лица, когда он понимает, что, должно быть, не был аккуратен должным образом на днях.
— Это не мое! — протестует Райан.
— Ну, это, конечно же, и не мое, — говорит она, уперев руки в бока. — Так чье же это тогда?
Мы с Кэмероном смотрим друг на друга так долго, что от молчания мне хочется блевать.
— Это мое… — говорим мы оба одновременно.
— Что? Ох, — говорит мама, переводя взгляд с нас на Райана.
Райан теперь сидит прямо, качая головой, когда встает.
— Подожди… — кричу я, вскакивая со стула, но слишком поздно. Он уже возвышается над Кэмом, тыча пальцем ему в лицо.
— Ты занимался сексом с моей сестрой?
О боже, этого не может быть.
— Райан, подожди, я могу объяснить.
— Я сказал тебе оставить ее в покое. Ты трахал ее?
— Райан! — ругается мама.
— Не говори о ней так, — говорит Кэмерон, встав лицом к лицу с моим братом. Кэмерон на пару дюймов выше Райана, но разница — ничто по сравнению с уровнем их злости прямо сейчас. Кэмерон делает глубокий вдох, но Райан, похоже, готов взорваться, сжимая в кулаке толстовку Кэма.
— Ты использовал ее? Для гребаного контента?
— Контента? О чем ты? — спрашивает мама, а я как будто покидаю свое тело и начинаю кричать, чтобы отвлечься.
— Что здесь происходит? — папа появляется из кухни, вытирая руки кухонным полотенцем, но его вопросы сейчас важны меньше всего.
— Нет, чувак, нет. Все не так, — Кэмерон поднимает ладони вверх, сдаваясь. — Я… Она мне нравится. Я влюбляюсь в нее.
Я слышу, как задыхаюсь, пытаясь пройти мимо Райана, который отталкивает меня другой рукой.
— Прости, Ханна, — говорит Кэмерон, наклоняясь в сторону, чтобы поймать мой взгляд. — Не так ты должна была услышать это в первый раз, и я повторю тебе это как следует, когда у меня будет возможность.
Я пытаюсь нырнуть под руку Райана, а Кэмерон тянется ко мне.
— Не смей прикасаться к ней, — кричит Райан, и затем все происходит так быстро. Меня сильно толкают, я падаю спиной на кофейный столик, а Райан бросается вперед, опрокидывая Кэмерона спиной на пол. Звук его приземления, свист воздуха, вырывающегося из его груди, вызывают у меня желание тошноты, если бы боль в спине уже не пронзала меня насквозь.
— Райан, прекрати это! — кричит мама, бросаясь ко мне. — Отстань от него.
Они вдвоем представляют собой переплетение конечностей, извивающихся и хрипящих, когда Кэмерон пытается оттолкнуть Райана, в то время как Райан изо всех сил пытается удержать его.
— Мою… ебанную… сестру… ты… ублюдок, — хрипит Райан, размахивая кулаками, которые, кажется, никогда не опускаются.
— Мальчики! Хватит, — кричит папа, поднимая Райана сзади за толстовку. Когда Кэмерон вскакивает на ноги, папа тоже хватает его за шею. Я хочу подбежать к нему, но застываю на месте, лежа на полу в надежных маминых объятиях, обе не совсем веря в сцену, которая только что развернулась перед нами.
Папа открывает двери на балкон и выталкивает их
