болтовню на практике, разве что единицы-смертники вроде князя Долгорукова да князя Мещерского.
Тимофей доставал папки, перебирал листки, некоторые откладывал в сторону.
— На Дальнем Востоке беляки тоже раскололись на николаевцев и кирилловцев, но это для них — теория, из-за претендентов не цапаются, а практика у них совместная. Как я уже сказал, первозначных имен нет, хотя с десяток-другой генералов наберется: или уже в гражданскую от Колчака получили звания, или самочинные — сами себе поприсваивали. Лишь два-три титулованных, да и то не главного калибра. — Положил перед Путко фотографию: — Важная персона — генерал барон Дитерихс. Тот самый, был начальником штаба в корниловской дивизии Крымова. Пытался во время мятежа пробиться на Петроград, затем прошел с Колчаком по Сибири. Уже в финале гражданской войны на Дальнем Востоке провозгласил себя «председателем Земского собора» и «воеводой земской рати», хо-хо!
Путко помнил барона Дитерихса. Видел его собственной персоной в Могилеве… По заданию Феликса Эдмундовича Дзержинского Антону удалось тогда проникнуть в ставку Корнилова и узнать о готовившемся заговоре, предупредить питерских товарищей.
— Хотел с Дальнего Востока вести свою «рать» аж на Москву! — будто изумлялся и ныне столь неслыханной наглости Тимофей. — Да мы так разделали его под Спасском, едва ноги унес за кордон.
«Он самый… — подержал в руке карточку Путко. — Постарел…»
— Вот второй из особенно интересных: генерал Хорват. Всю службу — на Дальнем Востоке. Был управляющим и директором-распорядителем КВЖД, высоким чином в Заамурском казачьем округе. В июле восемнадцатого захватил станцию Гродеково и тоже сформировал свое «русское правительство». В сентябре девятнадцатого мы выперли и его.
— А что, хорош! — Со снимка глядел осанистый генерал, ордена от плеча до плеча, пушистая борода-скобелевка.
— Но это все присказка. Сказка же такая: положение на Дальнем Востоке, сам знаешь, какое зано-озистое. Русских белогвардейцев там, включая Маньчжурию, Центральный Китай и Корею, сто двадцать тысяч. Скажешь, почти вдвое меньше, чем в твоей Франции. Но в большинстве обосновались они вдоль границы, и не «теоретики», а «практики» — точней называть их не белогвардейцами, а белобандитами. Теперь краткий экскурс в историю…
Парижский опыт рисовал Антону русскую эмиграцию предоставленной самой себе. На Дальнем же Востоке еще с дней разгрома Колчака, а затем всех последующих белых «правительств» японцы, англичане и американцы приняли меры для организованной эвакуации белых войск из Забайкалья, Приамурья и Приморья в Маньчжурию и Корею. Были созданы «Японский комитет утешения и помощи русским беженцам», «Американский комитет Красного Креста помощи русским беженцам», иные. Эти утешители и христолюбцы из «Красного Креста» не только позаботились о сохранении контингентов белых войск, но и по сей день ведут с «беженцами» занятия по минно-саперному делу, тактике партизанской войны, военной топографии — причем применительно к местности и по картам тех же Приморья, Приамурья и Забайкалья. Провокации — одна за другой. Крупные и мелкие. Опыт рейдирующих отрядов и диверсионных групп у белобандитов большой.
— Вот, посмотри: «Инструкция» так называемого командующего дальневосточной казачьей группой генерала Глебова. Добыли при разгроме одной из банд.
Антон прочел:
«…§ 4. Сознательные члены коммунистической партии объявляются вне закона и подлежат беспощадному уничтожению…
§ 8. Провести несколько налетов на почтово-пассажирские поезда для добычи средств. Коммунистов расстрелять…»
— А Транссибирская магистраль — вот она, вдоль самой границы. И нападали. Расстреливали. Сейчас немного потише. Но не знаю, что будет завтра. Налетов можно ждать в любой момент и на каждом километре границы. — Тимофей рассказывал, не заглядывая в бумаги. Антон понял: не «бумажные» познания. — Основные контрреволюционные организации на Дальнем Востоке: «Возрождение России», «Защита родины», «Амурская военная организация», «Национальный боевой крестьянский комитет», «Белоповстанческая организация Приамурского правительства» — вон их сколько! Вывески разные, служат разным хозяевам, а товар один: вооруженный до зубов наемник.
Тимофей разложил на столе карту Забайкалья и прилегающих районов:
— Давай познакомлю тебя с белобандитскими центрами. Начнем отсюда, с запада на восток. Станция Маньчжурия. Застава семеновцев. — Кружок, обозначавший станцию, почти у самого стыка границ СССР, Монголии и Китая. К нему подходила от Читы черная нитка железной дороги. — Семенова, конечно, знаешь? Казачий есаул. Всплыл на поверхность осенью семнадцатого года. Собрал в Забайкалье банду. Обосновался на этой станции, нападал на поезда с солдатами, возвращавшимися в Россию, грабил, убивал, вербовал. Потом, как тебе известно, захватил Читу. Снюхался с отрядами Пепеляева, с каппелевцами и белочехами. В ноябре двадцатого года с двумя десятками тысяч бандитов снова отступил сюда.
Тимофей бросил поверх карты фотографию:
— Вот его физиономия.
Заменил карточку:
— А вот — генерала Шильникова, главаря «белоповстанцев». Орудует бок о бок с Семеновым. Его штаб-квартира в одной из деревень в долине реки Ган. Штаб тыла на той же станции Маньчжурия. — Он повел пальцем по карте. — Здесь, под городом Фошань, база «Амурской военной организации» генерала Сычева. Запомни и эту личность: палач, бывший начальник Иркутского военного округа, комендант Иркутска при Колчаке.
Все квадратное: лоб, подбородок, даже глаза и уши. Ну и тип!..
— Ты в Благовещенске бывал? Нет? Центральными улицами город выходит к Амуру. Напротив, сразу за рекой, китайский город Сахалян. — Тимофей разложил следующий лист карты. — В Сахаляне вторая белобандитская база, нацеленная на Приамурье. Далее — устье реки Сунгари: сплошная цепь укрепрайонов и белогвардейских гнезд. И наконец район станции Пограничная в Приморье — вотчина полковника Аргунова. Того самого, который возводил укрепления у Волочаевки. Координирует действия всех белобандитов «Главный штаб партизанских отрядов в Приморье». Он в Харбине. Штаб связан и с Семеновым, и с сахалянцами, и с Аргуновым. Харбин — главное гнездо беляков. Большой город, за сто тысяч. Население на две трети русское. Имеется там сыскное отделение, персонал исключительно русский: собран весь колчаковско-меркуловский цвет. И еще учти: в Приморье были эвакуированы тюрьмы из Омска, Челябинска, Тюмени, словом, со всей Сибири. Меркулов и Дитерихс выпустили уголовников. Теперь в Маньчжурии их полно. Есть в Харбине еще и «Русский союз монархистов-фашистов». Тоже не приведи господь!.. Не то что в твоем сонном Париже.
Тимофей дал время Антону усвоить услышанное. Затем за стажера взялся Оскар. В петлицы его гимнастерки были ввинчены две шпалы. Но походил он больше на лейб-гвардейца: такую безукоризненную выправку Путко не часто встречал даже в Париже. И держался он, не в пример Тимофею, замкнуто, с холодком. «Черта прибалта — или тоже побывал?..»
— Северная Маньчжурия — часть Китая, но хозяева там японцы. Японский империализм, — акцентировал Оскар. — Барон Танака называет эти северо-восточные провинции своей «первой линией обороны». Понимать следует: плацдармом для нападения на СССР. Особые планы у него в отношении Китайско-Восточной железной дороги. После поражения в русско-японской войне царское правительство вынуждено было отдать Японии южную половину острова Сахалин и уступить права на южную
