ветвь КВЖД, от порта Дальнего до Куаньченцзы. Эта часть дороги стала называться ЮМЖД. На деньги англичан она была переделана с русской, широкой колеи на европейскую. В Токио придают этой дороге особое значение. Правление ее назначается японским правительством и подчиняется непосредственно премьер-министру. По существующему соглашению все грузы, направляемые через Маньчжурию, должны распределяться между двумя дорогами поровну. Однако в соглашении есть оговорка: если по каким-либо обстоятельствам, например в случае порчи пути, одна дорога перестает действовать, то другая принимает грузы и, соответственно, получает все доходы. А когда дело идет о доходах, вы сами знаете, как ведут себя империалисты: горло перегрызут. Уже по одному этому японцы заинтересованы в нарушении ритма работы КВЖД, поощряют провокационные выступления белогвардейцев, сами науськивают их. Возможности у них есть: в Маньчжурии все белоэмигрантские организации контролируются японской контрразведкой. Ее управление находится в Харбине, резидентуры — во всех значительных пунктах по линии КВЖД…
Чем обстоятельнее знакомился Антон с районом своей предстоящей работы, тем яснее понимал, как по-новому будет она сложна и трудна. Да, это тебе не Париж с мышиной возней титулованных попрошаек. Здесь борьба не на жизнь, а на смерть.
После одного из занятий в управлении Оскар посоветовал:
— Встретьтесь с Виталием Викентьевичем Корзуновым. Инженер. Строитель КВЖД. Любопытный человек. Вот адрес.
Путко отыскал на Пятницкой, ближе к Серпуховке, солидный дом. В замешательстве остановился на площадке перед квартирой: в косяк двери было ввинчено шесть звонков, ни под одним нельзя прочесть фамилии жильца. Он нажал наугад верхнюю кнопку.
За дверью зашлепали. Загрохотали задвижки и запоры. В узкой щели, перехваченной цепью, патлатая баба:
— Чего надоть?
— Я к Виталию Викентьевичу.
— Ему и трезвонь!
Дверь с лязгом хлопнула. Заклацали замки.
«Ну и ну»… Переждав, когда старуха удалится, Антон нажал следующую кнопку.
Теперь приблизились крепкие мужские шаги. Процедура отпирания повторилась. Но кандальную цепь сбросили и дверь открылась пошире. Мужчина в нательной рубахе, в галифе, в сапогах с отворотами. «Не он…»
— Кто таков? — окрик зычный, фельдфебельский.
— Мне нужен гражданин Корзунов, инженер.
— Какого рожна меня беспокоишь? Ползают тут всякие контры! Скорей бы твой инженер в ящик сыграл, жилплощадь очистил!..
Уже из-за ухнувшей двери донеслось:
— С-сволочи… Давить вас всех!..
Хорошенькая квартирка… Антон отступать не думал. Но на какую же кнопку нажимать?.. Попробовал третью — безответно. Придавил последнюю. Тоже долго не отзывались. Потом зашелестело, пришаркало. Испуганный прерывистый старческий голос:
— К кому изволите?
— Хочу повидать Виталия Викентьевича Корзунова.
— А вы кто?
— Инженер.
— От кого?
— От Олега Игоревича.
— Зачем изволите?
— Да отоприте же! Я из НКПС.
На этот раз дверь отпиралась долго, с усилиями. Наконец грязная лампочка в прихожей позволила рассмотреть тощего старика в пенсне, с небритыми щеками и обвислыми усами. На ногах шлепанцы, брюки с широкими подтяжками. Ворот рубахи стянут узлом галстука.
— Вы Корзунов?
Старик сделал мелкое движение головой — то ли соглашаясь, то ли отрицая.
— Разрешите? Можно нам поговорить? Не в коридоре, конечно.
Старик опять мелко кивнул. Запер на все замки дверь. Выключил в прихожей лампу и повел гостя по захламленному длинному коридору к дальней, самой последней двери. Комната его оказалась рядом с уборной.
— Прошу, сударь. Садитесь.
Сесть было негде — комната заполнена, загромождена, вещь на вещи, сундук на сундуке.
— Вы барометр желаете?.. Дешево не уступлю, настоящий Буре, прогнозирует с исключительной точностью… Сто рублей, никак не меньше… — Подслеповатые его глаза смотрели из-за стекол настороженно. Он согнул в локтях тощие руки и стиснул дрожащие кулачки, будто приготовился драться, но не уступить свой барометр дешевле.
— Да я не покупатель, — сказал Путко. — Я от вашего коллеги, инженера Олега Игоревича, и сам инженер… Я собираюсь ехать на КВЖД и хотел бы с вами…
— На КВЖД? — изумленно протянул, будто пропел старик, уставившись на гостя. — Не может быть!
— Отчего же? Дорога российская, находится в совместном советско-китайском управлении, там много наших сотрудников. Вот и меня командируют.
— В Харбин? — вцепился в его руку Корзунов. Пальцы его оказались на удивление твердыми. — Боже мой…
— Возможно, и в Харбин. Назначение определится на месте. Я никогда в тех краях не бывал. Вот мне и посоветовали коллеги, поскольку вы…
— Да-да, конечное. Конечно! С величайшим удовольствием! Вспомнили… Видите, помнят! Боже мой!..
Он отпустил руку Антона, засуетился в узких проходах между вещами, что-то сбрасывая, переставляя, освобождая гостю продавленное, с торчащими пружинами, кресло.
— Прошу вас, будьте любезны! Прошу!
По первому впечатлению заваленная вещами комнатенка показалась Путко характерным обиталищем одного из «бывших», втиснувшего в тесные стены как можно больше остатков былой роскоши из прежней большой квартиры. Теперь, приглядевшись, внимательнее, он понял, что ошибся: кроме бронзовых старинных каминных часов, барометра и фотографий осанистых мужчин и нарядных дам почти все пространство занимали какие-то приборы, модели мостов, макеты тоннелей, платформ, рулоны ватмана, чертежи и схемы в тяжелых рамах.
— Чайку? У меня есть! Осталось, осталось — настоящий китайский! Я сейчас поставлю!.. — Он боязливо оглянулся на дверь.
— Благодарю, не беспокойтесь. У меня не так много времени. Я лучше послушаю вас.
— Да-да, конечно! — Он снял пенсне, протер стекла несвежим платком. Снова водрузил их на переносицу. — КВЖД… Сие предприятие относится к величайшим рукотворениям человечества на рубеже минувшего и нынешнего веков!
«Эк хватил», — насмешливо подумал Путко.
— Кто не знает о Великом Сибирском рельсовом пути, создавшем впервые возможность быстрого, удобного и дешевого сообщения между важнейшими центрами Европы и Азии?.. Лондон — Париж — Берлин — Санкт-Петербург — Пекин — Токио — все эти столицы как бы оказались включенными в общую линию рельс, — с необычайной живостью, как бы развивая скорость, начал инженер. — Так вот: на протяжении сей линии особое место занимает тот участок, который именуется КВЖД и прорезает в пределах Китая Северную Маньчжурию!
Он вознес тонкий, с резко обозначенными утолщениями суставов палец:
— Эта дорога, пройдя через пустынную до того времени страну, подобно Суэцкому или Панамскому каналам, слившим воды разных океанов, сопоставила лицом к лицу различные культуры Востока и Запада, создав новую возможность их плодотворного синтеза!..
Запас воздуха в его немощных легких иссяк. Он умолк. Но тут же живо вскочил, снял откуда-то сверху плотные картоны, водрузил их на колени посетителю.
— Так вам будет наглядней… Прошу прощения, сударь, запамятовал, как вас величать?
Антон не назвался по приходе.
— Петр Петрович Иванов, — представился он теперь.
— Коль позволите, милостивый государь Петр Петрович, я прослежу от истоков… Проект соглашения российского правительства с русско-китайским банком об образований общества КВЖД был высочайше утвержден восемнадцатого мая 1896 года, в день памятной Ходынской катастрофы в Москве. Проект родился под несчастной звездой, предвещавшей многия беды в будущем… Как бы там ни
