он все еще косился на меня с недоверием. — За твоей дверью дежурят бравые ребята. А поместье ночью надежно охраняется.
— Тогда уходи рано утром. Я выведу тебя сама. Скажу, что иду прогуляться, и возьму с собой телохранителя. Мне не посмеют препятствовать, — я воинственно повела плечом.
Он молчал, вероятно, обдумывая, верить мне или нет. И я призналась ему, чтобы развеять его сомнения:
— Сегодня я хотела отпустить рабыню, которую купила. А она отказалась уходить.
— Дура, — безразлично бросил Джай.
Я шмыгнула носом и уткнулась подбородком в согнутые колени. Край незастегнутого халата сполз, предательски обнажая ногу, и я поспешила подтянуть скользкую ткань, смутившись донельзя. Но Джай, похоже, не заметил моей неловкости: его целиком поглотили другие мысли.
— Иди спать, — тихо сказала я, чтобы развеять повисшее между нами молчание. — У тебя завтра важный день.
Джай рассеянно скользнул по мне взглядом, повернулся и молча ушел в свою комнату, оставив меня одну.
Ее легко потерять и трудно найти,
Но кто родился свободным — не ценит ее,
Закрывая глаза на свое же вранье.
Боли, страх, унижения и плач —
Пережили не все, но кто здесь палач,
Что смеется, лишая жизни людей,
Собирая их души, словно трофеи?
Сталкер, Гимн Свободы
Весь день приходится сидеть взаперти — им не до меня. Увы, мои ожидания не оправдались: засов на двери девчонка Сай задвинула еще утром, как только забрала пустой поднос после завтрака. Жадно прислушиваюсь к звукам, но до обеда в поместье ничего не происходит: свадебный кортеж укатил в церковь, через окно доносится лишь тихий говор рабов, снующих по саду в последних приготовлениях к празднеству. В комнате госпожи тихо, никто не пытается войти ко мне.
Обед приносят поздно. Сай старается упорхнуть как можно быстрее, едва успеваю отпроситься в уборную. Нарочно задерживаюсь там надолго, зная, что она торопится: вдруг не дождется и уйдет раньше?
Нет, не ушла, только нервно моргнула пушистыми ресницами, явно досадуя на задержку.
— Живот прихватило, — пробую улыбнуться, но она пугается еще больше, отшатывается, словно от удара хлыстом.
Обещаю себе попытаться еще раз.
Поздно вечером приходит другая — новенькая, со шрамом на щеке. Кажется, ее зовут Лей. И — о чудо! — мой трюк с уборной удался: когда я выхожу, рабыни в комнате нет! Я один! В покоях с открытым окном!
Сердце колотится в горле, пока я скручиваю из своей простыни жгут. Теперь надо выбрать момент, когда с этой стороны дома будет меньше людей. Гости уже разошлись: совсем недавно я слышал голоса в коридоре, когда молодых шумно провожали в спальню жениха.
Но едва нужный момент наступает, голоса в саду стихают и я берусь за ручку двери, как наружная дверь резко распахивается, впуская захлебывающуюся рыданиями госпожу.
Сердце с грохотом падает вниз, разбиваясь на мелкие осколки. Какого дьявола ее сюда принесло?! Ей полагается до утра нежиться в объятиях своего красавчика!
Рыдания раздражают до судорог в челюстях. На месте красавчика схватил бы ее за волосы и…
Вдох-выдох. Надо успокоиться.
Сам не замечаю, как оказываюсь рядом. Смотрю на нее сверху вниз. Будто это я господин, а она — ничтожная рабыня. Съежилась в комок. Трясется, как лист винограда на ветру. Жалкая. Беспомощная. Острые шейные позвонки торчат из ворота чужого халата. Бормочет что-то невразумительное.
Начинаю понимать, что происходит. Красавчик оказался не столь нежен, как она ожидала? Поначалу испытываю злорадство: надо же, и на госпожу нашелся свой господин — рабовладелец. Каково ей почувствовать себя в рабской шкуре?
Но долго злорадствовать почему-то не получается. Сам не знаю, зачем отношу ее на кровать. Легкая, как ребенок. О выступающие под тканью халата ребра можно порезать пальцы.
И только теперь замираю, понимая, что говорю с ней на родном языке.
Она продолжает всхлипывать, но расспрашивает, смотрит потрясенно, говорит о… свободе?
Я подумал бы, что пьян, но в последний раз я пил вино более семи лет назад.
Я подумал бы, что брежу, но боль от незаживших ран все еще чувствуется на коже.
Сердце вырастает до чудовищных размеров, давит на ребра, мешает дышать. Это правда, или я сплю?
А может, это новая изощренная игра? Но нет, непохоже: она не в том состоянии сейчас, чтобы играть. Значит, она правда позволит мне просто уйти?
Сейчас нельзя. Завтра утром. Если это обман… Клянусь всеми кругами ада, я собственными руками сверну ей шею.
Я была уверена, что не сомкну глаз этой ночью, но когда меня разбудили тихие шаги, стало ясно: проспала до утра без задних ног. За окном начинало сереть — вот-вот настанет рассвет. Сладко потянувшись в своей постели, я вдруг замерла, будто меня окатили холодной водой. Горькие воспоминания о прошедшей ночи разом вгрызлись в душу, отравляя и это утро, и весь предстоящий день. Диего… мой муж предал меня! Он собирался подложить меня под своего раба, и это мне не приснилось!
Снова послышались шаги, и я тут же вспомнила о Джае и данном ему обещании. Вскочив с кровати, едва не застонала: тело ломило после вчерашних танцев. Как же я радовалась вчера, отплясывая на свадьбе, глупая! Теперь бы свернуться в клубочек и забиться в угол, накрывшись с головой одеялом… Но не время предаваться унынию: следует вывести Джая из поместья, пока все еще спят.
Наскоро искупавшись в остывшей за ночь воде, я кое-как натянула платье и вошла к Джаю. Он был полностью готов, но его напряженный взгляд выдавал скрытое волнение.
— Иди за мной, — велела я, — Диего и Изабель наверняка еще спят в такую рань, а стражи не посмеют задержать меня. Только веди себя естественно и ни с кем не заговаривай.
Рабы, несшие дозор у моей двери, сонно встрепенулись, когда мы с Джаем вышли из покоев, но не стали препятствовать госпоже. Мы благополучно миновали коридоры и лестницы, пустующий со вчера холл, вытоптанную после вчерашнего празднества лужайку. Рабы-привратники без лишних слов поклонились мне и открыли калитку, позволив нам выйти наружу: статус новоиспеченной донны Адальяро предоставлял мне право хозяйки наравне с Изабель.
Я проводила Джая вдоль дороги, поросшей волосатыми пальмами, до самого края поместья.
— Теперь ты свободен, — остановившись, я встала напротив него, поймала сосредоточенный взгляд серых глаз и ободряюще улыбнулась.
— Благодарю, — хрипловато выдавил из себя Джай.
Я порылась в поясном кошеле в поисках золотых монет.
— Вот, возьми!
— Зачем? — он нахмурился.
— Как зачем? Оплатишь каюту и пропитание на время поездки. Отправляйся прямо в порт и дожидайся первого же корабля в Аверленд. Он может уйти не сегодня… Но вдруг повезет? В любом случае, постарайся
