он исчез, ей стало лучше. Она могла любить его издалека, не натыкаясь на холодную стену безответности, и это возвращало ее душе покой, который она потеряла, как только впервые встретилась с Ваном. Вернее, с Иваном.
Сейчас же ее покой снова был утерян. Видеть Вана таким было мучительнее, чем ковыряться в незажившей ране. Все, что ей оставалось — это выполнять его поручения и смотреть на то, как он с каждым разом становится все менее человечным и более зависимым от Гаяны.
— Я хочу передать свои силы новому хранителю, предварительно забрав у нее душу, — сказал Ван, бездумно теребя бахрому полога. — Пусть она станет игрушкой Гаяны, а мне все это надоело.
Его замысел не удивил Ведану. Более того, она даже не восприняла его слова всерьез, потому что знала Вана. Знала, что, наткнувшись на первое препятствие, он сразу же бросит все и вернется под крыло к Гаяне. Однако чтобы Ван не задумал, она в любом случае ему поможет. Иначе она не могла.
— Ты сможешь сделать так, чтобы девчонка отдала тебе свою душу? — спросила княгиня. — Ведь она должна испытывать к тебе чувства, полностью противоположные ненависти.
Ведана с нежностью погладила спящего князя по щеке и печально улыбнулась. Ван демонстративно скривился.
— Я уже над этим работаю. Думаешь, зачем я здесь?
Княгиня бросила на колдуна озадаченный взгляд.
— Ты знал, что ее приведут сюда?
Ван довольно кивнул.
— Я наблюдаю за ней. Слежу за каждым ее шагом. И сегодня я намерен с ней поговорить.
Он помолчал, а потом добавил:
— Еще я знаю, что они попросили тебя об услуге. Им нужен проводник.
Ведана кивнула, подтверждая слова Вана, хоть ему это вовсе и не требовалось. Он говорил чересчур уверенно, зная, что во всем прав.
— Отправь их в Орлиное Гнездо.
— Елисей не согласится помогать, — помотала головой княгиня. — С тех пор, как потерял Заряну, он из своих покоев и носа не кажет.
Ван расплылся в широкой улыбке.
— Его ненаглядная у Гаяны. Униженная и порабощённая, без возможности вернуть себе человеческий облик. Отправляй их к нему, не бойся. Я уж постараюсь, чтобы Елисей согласился помочь.
Княгиня недовольно посмотрела на пышущего самоуверенностью колдуна.
— А знаешь, я же могла схватить их и бросить в клетки, — едко заметила она. — Все же, они без приглашения вторглись в мои владения. Предыдущий князь Волковья так и делал…
— Ты бы не поступила так с сестрой.
— Откуда тебе знать, как бы я поступила? — раздражённо спросила княгиня.
Мгновение — и Ван оказался прямо перед Веданой. Противная усмешка искривила его некогда красивый рот. Он небрежно схватил княгиню за подбородок, больно сдавив его костлявыми пальцами.
— Я знаю все, что ты делаешь. А знаешь, почему? — звук его голоса напоминал шипение змеи. — Потому что все твои действия — это мои действия. У тебя нет воли, Мира. Все твои поступки — мои поступки. Я дергаю тебя за ниточки, и как я сказал, так и будет.
Произнеся последние слова, колдун глухо рассмеялся и, накинув на голову капюшон, растворился в воздухе. Жуткая, давящая тишина окутала покои. Казалось, что кроме князя и княгини здесь присутствовало еще что-то. Незримое, темное, обволакивающее. Именно таким было одиночество Веданы, которое в последнее время неотступно следовало за ней попятам.
Догорающая в канделябре свеча дрогнула и потухла. Солнце постепенно скрылось за горизонтом. В помещении стало темно и неуютно. Ведана тяжело вздохнула, поцеловала князя в лоб и бесшумно покинула княжеские покои.
***
Арсений вернулся с сумерками.
Когда Маша увидела вдалеке одинокого всадника, ее сердце замерло от волнения. Все это время она переживала за друга и одновременно боялась, что придется возвращаться назад, так ничего и не добившись. Когда Арсений добрался до лощины и спрыгнул с лошади, Маша не удержалась и крепко обняла его. Леший удивленно посмотрел на девушку и прокашлялся.
— Я так рада, что ты в порядке, — искренне сказала Маша, глядя в уставшие глаза Арсения.
Легкая улыбка тронула его губы. Он ничего не ответил ей. Лишь слегка погладил по голове, как это иногда делала Ольга. Маша довольно прикрыла глаза и представила, что Арсений ее старший брат. Однако помечтать ей не дал громогласный Игорь.
— Есть новости о моей семье? — спросил он, подбежав к Арсению.
Леший помотал головой.
— Нет. Я никого не видел, кроме княгини и огромного говорящего волка. Как я понял, это не оборотень…
— Это Серый. Он служит правителю Волковья, — объяснил погрустневший Игорь.
Арсений коротко кивнул и перевел взгляд на Ольгу, которая все это время стояла рядом и молчала.
— Зато у меня есть новости о твоей семье, — тихо проговорил Арсений.
— Что? — на лице охотницы отразилось недоумение.
— Княгиня Волковья — это Мирослава.
Лицо Ольги вытянулось от удивления. Она открыла рот, пытаясь что-то сказать, но тут же вновь его закрыла. Игорь озадаченно уставился на охотницу.
Маша подошла к Ольге и приобняла ее за плечи.
— Ты знала, что она ведьма? — спросил Арсений.
Ольга помотала головой.
— Наша бабка была ведьмой, — растеряно пробормотала она. — Наверно, Мире передался ее дар. Но почему она мне ничего не сказала об этом?..
— Не хочешь сама у нее спросить? — поинтересовался Арсений.
— Как?..
В этот момент к ним подошел Хал, который до этого времени собирал на поляне землянику. В обеих руках он держал по большому пучку, облепленному крупными ягодами. Хал приветственно кивнул Арсению и с интересом уставился на удрученную Ольгу.
— Княгиня пригласила нас всех в свой терем, — пояснил леший.
Игорь скривился.
— Не стоит ей доверять…
— Это не предложение, а требование, — перебил его Арсений. — Она найдет нам проводника, если мы с хранителем погостим какое-то время в Волковье.
— Ты сказал ей, что я с вами? — спросила Ольга.
Арсений кивнул. Охотница вздохнула.
— Что ж, похоже, у нас нет выбора. Нужно идти к ней…
Маша заглянула в потускневшие глаза подруги. Еще совсем недавно Ольга была бодрой и веселой, а сейчас казалась невероятно уставшей. Неужели новости о сестре так на нее повлияли?
— Собираем вещи и выдвигаемся, — бросила Ольга и, вырвавшись из Машиных объятий, ушла седлать лошадей.
Арсений принялся тушить костер. Игорь помогал собирать разложенные вещи в сумки. Хал стоял вместе с Машей. Прохладный ветерок играл с его длинными густыми волосами. В сумерках они казались не рыжими, а бордовыми. Маша невольно засмотрелась на его утончённый профиль и заметила вдруг, что правый уголок его губ перепачкан земляничным соком.
— Ты ешь ягоды? — удивилась девушка.
Хал рассеяно посмотрел на нее и кивнул.
— Почему это тебя так удивляет? — спросил он.
Опомнившись, он разделил
