само его название, с точки зрения христианства, было «кривой ухмылкой» в сторону материковых храмовых куполов. А что? Заповедей (основ, столпов, твердынь) — десять, а Божьих скал — девять? Хотя, говорят, когда-то торчала среди буйной островной зелени и недостающая десятая. До поры, до времени.
Однако место это свою незаменимую роль, все же, играло. Как самый южный чидалийский форпост. Но, и здесь были свои непонятные сложности, которые нам, девицам, вечно зевающим на уроках, в головы не залетали. Так ни настало ли время восполнить пробел?
— Яков… это кто? — только сначала рот свой закрыть. — О-ой! — и начать смотреть под ноги.
Боцман, подхватив меня под локоть, понятливо хмыкнул:
— Эх, да! Полна здешняя шкатулка цветного барахла. Это — обычный зилиец. Их тут полно, монна Зоя.
— Зилиец? — прищурилась я вслед ковыляющему по выбитой улице, старику. Чья чрезмерная «смуглость», кудрявая седая шевелюра, и огромный нос с парусами ноздрей, ввели меня в неподдельный «живописный шок». — Это которые, с острова Зили?
— Так точно.
— Вот бы его… нарисовать.
— Зоя, ты лучше на дорогу смотри! — огласилась идущая следом за нами Сусанна. — Они на ней иногда еще и валяются. Твои «натуры».
— И то верно, монна Зоя. Я ж говорю: барахла тут полно.
И один лишь капитан, вышагивающий в аккурат за моей спиной, от комментариев по теме воздержался. Да, ну и пусть. А так даже лучше, когда без постоянных окриков и назиданий. Просто, «Доброго дня» и «Угу» в ответ. Лаконично и по делу.
— Монна Зоя, держитесь ближе ко мне. Очень прошу, — … вот что за жизнь такая?!
А «жизнь» местная била горячим ключом. И, не смотря на разгар буднего дня, местами выплескивалась за края. По крайней мере, из пары тратторий по нашему ходу, несколько человек вылетело. В основном же, местный народ кучковался от солнца под скудными навесными тенями. В виде восседающих у распахнутых дверей монн, разряженных в такие наряды, что… у меня сорочка ночная скромней. Сонных торговцев, обмахивающих веерами и себя и мух на ароматном товаре. Да стаек полуголых детей. Правда, те еще и в кривобоком фонтане на площади обитались. Я прямо, позавидовала. Надеюсь, молча. А еще вокруг пальмы, пальмы, пальмы. И зачем их столько сажать? Тени — минимум, а красоты…
— Красота спорная.
— Что? — Виторио, стоящий сбоку от меня, удивленно прищурился.
Я тоже:
— Пальмы… тут.
— Ясно… Яков, вон там, за фонтаном — кофейня. Вовнутрь не заходите. Под навесом вдоль стены есть столики.
— Понял капитан, — важно кивнул тот. — А вы надолго? Это я к тому, что девушкам брать?
— Надеюсь, нет, — и, качнувшись из под дырявой пальмовой тени, направился к крыльцу с выцветшей вывеской «Таможенная управа».
Мы же втроем, через пару минут, обосновались на стратегической диспозиции — площадь, как на ладони. Сами — за столиком с чистой скатертью в спасительной густой тени. И здесь даже ветерок присутствовал. С мелкими брызгами (все от того же фонтана). Сусанна, отставив мизинец, припала к принесенному кофе. Мы с Яковом, отхлебывая воду с мятным льдом, затянули неспешную «познавательную» беседу (это я вспомнила про «пробел»):
— А почему я не видела в здешнем порту чидалийских таможенных кораблей?
Боцман в ответ многознающе вздохнул:
— Они есть. Гниют на старом причале.
— А почему? Тут ведь государственная граница недалеко?
— Ты думаешь, она не охраняется? — брякнула своей чашкой об блюдце Сусанна.
— Не-ет. Я просто, интересуюсь.
— А-а. Если, «просто»… У этого острова, Зоя, особый статус. Уже больше сорока лет. Раньше он был, скажем так, на плохом счету у королевского двора: налоги почти не платил, и честные граждане здесь частенько пропадали. А потом нашли выход — наделили здешнего наместника «повышенными полномочиями». И ситуация постепенно наладилась.
— А причем здесь гниющие дозорники?
— Притом, монна Зоя, что теперь этим делом занимаются местные. По договору с таможенной управой.
— На самом же деле — все, кому не лень. Лишь в казну вовремя отстегивай, — хмыкнула женщина.
Я же наоборот, старательно наморщила лоб:
— За что «отстегивать» то? Это же — долг? Тяжкое бремя? — или я совсем на уроках спала?
— За улов, Зоя. В основном, с незаконных мигрантов с Зили. Там же — огромные залежи драгоценных камней. А самим соваться на «раскаленную плиту» опасно.
— Чего?
— Так этот остров называют, — невесело скривился боцман. — А в сущности, монна Сусанна права… Девушки, может еще повторить? По чашке, стаканчику?.. Монна Зоя?
— А-а?.. — рассеянно отозвалась я, не оборачиваясь от фонтана: вот же натура!
Недалеко от низкого бортика, в одной из многочисленных луж, стоял, подбоченясь, мальчик. Рядом с огромной, набитой чем-то доверху корзиной. И оживленно болтал с мокрым насквозь сверстником. Да только сверстник его, не смотря на местный «шоколадный» загар, выглядел обычным южанином — чидалийцем. А вот «натура». Она была, хоть и почти такой же, зато, шикарно кудрявой. Причем выдающейся вверх формы (будто ребенка долго сушили вниз головой). Глазища же — отсюда в аккурат — в пол лица… Мама моя!
— Зоя, ты что там увидела?
— Я сейчас! — главное, бумага и карандаш — в сумке. — Здравствуй!
Дитя в ответ развернулось и хлопнуло своими глазищами:
— Хорошего дня, монна — госпожа.
— Послушай, у меня к тебе важнейшая просьба… Можно, я тебя нарисую? Я очень быстро.
— Зачем?
— Ну-у… ты мне понравился.
— Да ну?
— Угу.
— А-а… умные люди говорят, то опасно — сглазить можете. Здоровье своровать.
— А вот это тебе ущерб возместит? — монета, подброшенная подоспевшим Яковом, шлепнулась в шустро подставленную ладошку.
Ребенок, склонив кудрявую голову, ненадолго задумался:
— Пожалуй, монна — госпожа. Только, я отсюда…
— Да я и сама «отсюда». Давай, вон туда, в тенёк? — козой подпрыгнула я. — А?
— А, давайте! — и, со мной, почти наперегонки к открывшей рот за столом Сусанне. А следом — боцман с забытой корзиной. Оказалось, с углем…
В процессе позирования натура много и авторитетно болтала, предлагая услуги носчика, экскурсовода в «Дьяволовы тупики» (кстати, что это?) и много еще чего. Попутно всплыли факты из ее (натуры) биографии, заодно с именем — Дахи:
— Я ведь, лишь по отцу — зилиец. Мать моя — местная красавица.
— Угу…
— И оба давно умерли.
— Да что ты?
— Зоя, рот закрой.
— Да, монны — госпожи и уважаемый сэр. А Дахи меня один рыжий штурман прозвал из Ладмении. Ты, говорит, шустрый, как дахи. Что такое, не знаю. Но, с тех пор так и зовусь.
— Угу… Не вертись. И руку от уха… Та-ак.
— А вас, монна — госпожа, как зовут? Не иначе, Ангел?
— Что? Кто?.. Зоя. И можно, просто, монна. Да и без монны можно.
