она, правда, под наплывом, вероятно, жалости к собственному мужу, оказывалась способной и на упреки в адрес бога:
Тебе принесли еду — ты на нее не смотришь, Ты из его жены сделать хочешь вдову.
Руки свои убери, прочь с дороги, корыстный, Брюхо твое ~ вот то, что заботит тебя.
Может показаться, что это семейство изначально предпочитало бхакти или, поскольку махары находятся не только в самом низу социальной иерархии, но и вообще за пределами четырех варн, требования их дхармы существенно занижены по сравнению с дхармами варновых индусов и, как следствие, не вступают в конфликт с их преданностью Витхобе. К сожалению, биографии выдающихся проповедников традиции варкари содержат как достоверную, так и вызывающую многочисленные сомнения информацию, отраженную в их собственных произведениях, творчестве других поэтов или житийной литературе. В ряде случаев засвидетельствован только финальный этап, когда адепт уже полностью находится во власти бхакти и отсутствуют сведения об эволюции этого чувства и сопутствующих этому если не внешних (как, например, реакция окружающего брахманства), то внутренних, т. е. внутрисемейных, коллизиях. Относительно супружеской жизни Цокхамелы кое-какие данные сохранились, но не в его собственных произведениях — сам он был чересчур далек от того мирского, что его окружало, — а в легенде и песнопениях, созданных Намдевом и Нирмалой, сестрой Цокхамелы.
Судя по всему, у Цокхамелы и Сойры долго не было детей, и причиной этого была мирская отстраненность Цокхи. Сойрабаи молила Пандурангу о содействии, и в конце концов на свет появился Кармаме-ла. Незадолго до этого Сойра обратилась к мужу с просьбой позаботиться о том, чтобы в доме было все необходимое для родов. ’’Кто будет заниматься всем этим кошмаром?" ~ с отвращением подумал Цокха и... пропал из дому. Сойра звала и искала, а потом посчитала себя виновницей происшедшего: "Зачем я, не подумав, обратилась к тому, кто оторван от жизни? О Пандуранга, пожалуйста, верни его, я больше никогда не потревожу его домашними делами". Цокхамела благополучно провел месяц у сестры Нирмалы и вернулся только после того, как весь "кошмар" был окончен. Мечта Сойры о ребенке и возмущение, которое высказала Нирмала (не отказывая брату в гостеприимстве) по поводу игнорирования Цокхой своих обязанностей, т. е. дхармы, домохозяина, недвусмысленно дают понять,, что безоглядному и безусловному подчинению жизни ритму бхакти предшествовали попытки иного домоустройства.
Тукарам и Джидзабаи
(XVII в.)
Тукарам, шудра по происхождению и мелкий лавочник по роду деятельности, — один из самых ярких и прославленных поэтов—проповедников традиции варкари. Еще при жизни первой супруги, кроткой и милой, но весьма болезненной женщины, Тукарам заключил брачный союз с Джидзабаи, дочерью зажиточного торговца. По мысли родителей Тукарама, она должна была способствовать выполнению семейством своей родовой дхармы. Но неудачи в торговом деле, обрушившийся вследствие неурожаев голод, смерть родителей, первой жены и сына, жены старшего брата и уход последнего из дома отвратили Тукарама от мирской жизни и привели к ногам Витхобы. Погруженный в ожидание единения с Витхобой, Тукарам полностью отстранился от выполнения кастовой и семейной дхармы. Джидзабаи, женщина деятельная и решительная, но измученная непосильной ношей, долгами и осуждением соседей, не считала нужным скрывать отрицательного отношения к созерцательному настроению своего супруга.
Махипати Тахрабадкар (XVIII в.), биограф всех проповедников традиции варкари, на страницах жизнеописания Тукарама снова и снова возвращается к его семейной ситуации: Тукарам измучен упреками жены, он боится идти домой, опасаясь побоев; соседи обходят дом стороной; Джидзабаи сравнивает своего супруга со скорпионом, оповещая всех о том, что ее муж сошел с ума, и прямо ему в лицо кричит. "Лучше бы Вы сдохли!" Свидетельства о неуемном характере Джидзабаи рассыпаны по всем песнопениям Тукарама: он то рассказывает о нелегкой участи мужей-подкаблучников и предрекает им духовную погибель, то ведет диалог с женой в надежде достичь взаимопонимания:
"Мешок появился в доме, Зерна не дает детям, Кормит чужие желудки. Подохни, ворюга тайный!" — Рассвирепела, взбесилась, В руку, как бхут, вцепилась. Ложно, о женщина, то, Что собирается кармой.
"Разве я знала, Что враг проклятый Умножит вражду, став мужем? Сколько терпеть это горе? Сколько еще побираться?
В мать свою член вгоняющий, Что ты со мною сделал? Чем нам поможет Витхоба?" — То плачет она, то смеется ~ Так говорит Тука.
Нельзя сказать, что Тукарам не испытывал угрызений совести в связи с бедственным положением семейства, но чем больше он терзался, тем крепче становилась его привязанность к Витхобе и тем меньше готовность пойти на какие-либо компромиссы в ущерб своему бхакти. Даже Махипати вынужден был признать, что при всей своей нелегкой участи Джидзабаи не уклонялась от обязанностей супруги по уходу за мужем (кстати, жизнь последнему — шестому ребенку она дала через шесть месяцев после смерти или таинственного исчезновения Тукара-ма): "Люди повсюду называли Джидзу жестокой, но ее сердце было предано интересам ее мужа”. Она не дотрагивалась до еды, не накормив мужа. С хлебом и водой она взбиралась на холм (где предавался размышлениям Тукарам. — И. Г.), чтобы он мог утолить голод. Ежедневное хождение туда-сюда изматывало ее. Жизнь ее принадлежала мужу, но она находилась в постоянной ссоре с богом Она отказывалась ходить в храм, говоря: "Я не желаю видеть этого смуглолицего (Витхобу. — И.Г.)” Махипати, воссоздавая биографию Тукарама, как истинный адепт традиции варкари, не может не восхищаться силой его бхакти и мощью духовного совершенства, но в то же время он явно сочувствует Джидзабаи, оправдывая сварливую жену тем, что ее нелюбовь относилась скорее к Витхобе, чем к Тукараму. Он даже рассказывает, как она предприняла попытку обварить изваяние Витхобы кипящим молоком Кстати, так же поступали и другие жены, но уже в отношении Тукарама, обвиняя его в том, что он отвлекает их мужей от выполнения положенной им дхармы. И Махипати, проявляя определенную непоследовательность, заявляет: "Если Ты даруешь бхакту жену, которая само совершенство, то любовь привяжет его к ней. И поэтому Ты даешь им в качестве спутницы каркашу".
Вследствие этого остается только гадать, где причина, а где следствие — неуемная ли любовь к богу и уход от мирских обязанностей супруга превращают его жену в злобную и крикливую женщину или наоборот. Очевидно одно: вступивший на путь бхакти и избравший Верховным Богом Витхобу восстанавливал против себя не только внешнее окружение — поборников ортодоксального индуизма, но и собственную семью. Последняя в ряде случаев, перестав бороться за возвращение хозяина дома в прежнюю дхарму, сохраняла ему преданность и принимала вместе с ним новую дхарму — дхарму бхакти. Не такова была Джидзабаи. И даже Махипати оправдывает ее
