это значит? — Я качаю головой. — Что я заслужил этот грёбаный бурбон.
Мне больше не хочется с ним спорить, поэтому я поднимаю бутылку и подношу горлышко к его губам. Вместо того чтобы выпить, он их закрывает, рискуя пролить жидкость.
— Какого чёрта ты…
— Я хочу, чтобы меня напоила ты, — грубо прерывает он.
Я смотрю на него, и сердце начинает ускорять ритм.
— Ты не в том положении, чтобы отдавать приказы. По большому счёту нет даже уверенности, что можешь дожить до завтрашнего утра.
— Тем больше причин порадовать меня, не так ли? Если я умру, сегодняшняя выпивка останется нашим грязным секретом…
Я качаю головой.
С таким голосом, как у него, Рулзу под силу одурачить самую стойкую из женщин. Однако я другая: я хочу его и ненавижу в равной степени. Поэтому, вместо того чтобы уступить, я стараюсь быть посредником между своими и его желаниями.
— Вот что я тебе скажу: за каждый глоток, который тебе дам, я могу попросить что-нибудь взамен.
— Я не против. Но и я за каждый глоток тоже буду просить тебя о чём-то.
— Кроме как развязать тебя.
— Кроме как развязать меня, — подтверждает он. — У нас есть сделка?
— Ты и твои проклятые сделки, — бормочу я.
Рулз улыбается мне, но так, как мне совсем не нравится.
Затем он увлажняет губы и понижает голос.
— Дай мне выпить, Шэрон.
Я глубоко вдыхаю, наполняю свой рот и наклоняюсь над ним. Я никогда не делала ничего подобного, и как только Рулз овладевает моими губами, понимаю почему. Пока бурбон переходит из моего рта в его, наши вкусы смешиваются. Интимно, волнующе. Я целовала его и раньше, но это единение настолько интенсивное, что у меня кружится голова.
Чувствую специи, нотки ванили.
«И его».
Часть жидкости стекает мне по подбородку. Рулз собирает её языком, но несколько капель всё же успевают намочить мою майку.
— Разденься, — хрипло шепчет он.
— Это твоя просьба?
Он выпрямляет спину, наблюдая за мной. Нелегко сохранять спокойствие, когда на тебя смотрит такой мужчина, как он, но мне это удаётся.
— Вот мой вопрос: ты убил мою сестру?
— Нет.
— Но ты заставил меня поверить в обратное. Зачем?
— Тебе стоит снять майку, Шэрон.
Таков уговор: он отвечает на вопрос, я делаю то, о чём просит. Раздеться перед ним легко и безболезненно. Он уже видел меня голой, поэтому я без колебаний снимаю майку и бросаю далеко в сторону. Моя грудь едва заметно подрагивает, я чувствую, как взгляд Рулза следит за этим движением, словно загипнотизированный.
— Теперь брюки.
Его голос звучит ещё ниже. Не знаю, как подобное возможно, но я чувствую его внутри себя.
В животе.
«И в моей крови».
Я собираю всё своё мужество. Встаю и стаскиваю с себя джинсы вместе с трусиками. Я не стараюсь делать это медленно или быть чувственной. Когда возвращаюсь и сажусь ему на бёдра, я горжусь собой. Его взгляд обжигает мою кожу, но я не подаю признаков своего волнения.
Делаю новый глоток бурбона и собираюсь напоить его прямо изо рта, когда Рулз останавливает меня.
— Не так. — Взглядом он указывает на мою грудь. Я чувствую, как твердеют соски. Понимаю, что следующая информация дорого мне обойдётся, но всё же подыгрываю. Я выгибаю спину и едва перемещаюсь по его ногам, придвигаясь ближе.
Обнажённое лоно трётся о член, вызывая у меня стон.
Вот к чему он клонит…
— Горячая и влажная, — шепчет он. — Как раз так, как мне нравится.
Ненавижу его.
«И я хочу его».
Алкоголь, текущий по моим венам, делает меня безрассудной и раскованной, усиливая моё желание к нему. Рулз слегка сгибает шею, прижимаясь губами к моей груди.
«Твою мать».
Его язык горячий и мягкий. Прикосновение к моим чувствительным соскам лишает дыхания. Он смотрит на меня снизу вверх, не переставая мучить. Рулз не улыбается ртом, потому что не может отпустить меня.
«Но он улыбается глазами».
Я выливаю на себя небольшое количество бурбона, чтобы прекратить пытку. Напиток прохладный. Мне нравится, как он скользит по моей коже, но это ничто по сравнению с тем, что я чувствую, когда Рулз слизывает его, а горячее и холодное сливаются вместе, вырывая у меня стон.
— Представь, если бы я мог прикоснуться к тебе… — выдыхает он.
Улыбаясь, я переплетаю пальцы на его шее.
— Я не собираюсь освобождать тебя только потому, что хочу тебя трахнуть.
— Потому что ты хочешь этого, верно?
«Чёрт». Мне нужно восстановить контроль. Немедленно.
— Это я задаю вопросы. И сейчас я хочу попросить тебя рассказать мне о Джейке. — Рулз хмурится. Я на правильном пути, поэтому продолжаю. — Он получает от тебя бонусы. Я знаю, что некоторые из них обусловлены его готовностью удовлетворять твои… потребности.
Рулз запрокидывает голову и смеётся.
— Наблюдать за тем, как он трахается, вовсе не потребность. Это чистое и простое удовольствие. А вот обладать тобой — это уже потребность.
Не понимаю, почему это делаю, но я расстёгиваю пуговицы его рубашки и обнажаю ему грудь. Его кожа не просто горячая. Она обжигает. Я прислоняюсь к нему — кожа к коже — и кусаю за мочку уха.
— За что ещё ты ему платишь?
— Чтобы он защищал меня.
— Ничего больше?
— Он улаживает дела за меня.
— Такие дела, как Андерсон и Бернс?
Рулз подаётся вперёд и кусает меня за подбородок.
— Спроси меня, Шэрон.
— Ты просил его позаботиться о моей сестре?
— Да.
Больше похоже на стон, чем ответ. Я обхватываю пальцами член. Большой, твёрдый. Я перестаю двигать рукой, вырывая у Рулза разочарованное шипение.
— Он убил её?
Рулз стискивает зубы.
— Он поклялся мне, что выполнил.
— Но он мог солгать.
— Невозможно. Джек знает, что поставлено на карту.
— Что именно?
Рулз резко вдыхает, задерживая дыхание.
— Если я упаду, он утонет.
— Ты держишь его в кулаке, — понимаю я.
— И мой кулак гораздо крепче твоего, — говорит он, кивая на руку, в которой сжимаю его член.
Я едва шевелю запястьем, просто ради того, чтобы подразнить.
— Шэрон… — Рулз тяжело дышит.
«Я ненавижу его».
Сложно сопротивляться тому, как он скользит языком по моему имени. Невыносимо то напряжение в животе, которое вызывает его голос. Мне трудно ощущать ту пустоту, которая осталась внутри меня после ночи, когда он завладел моим телом и душой.
Я перестаю двигать рукой.
Мы оба тяжело дышим, словно пробежали марафон. С запрокинутой головой и полузакрыв глаза — Рулз — прекрасный гимн греху. Я ощущаю, как его желание пульсирует между моих пальцев. Он едва заметно двигает тазом, призывая меня прикасаться к нему.
