Непокоренных и майора Аскольда Глумина. Кроме того с нами был полковник Кровавых, возглавивший шествие, и двое молчаливых, похожих друг на друга как братья-близнецы, хадаганца — сотрудника вездесущего Комитета, так и оставшихся для меня безымянными.
В день перед отправкой, когда все мои мысли были заняты только предстоящим походом, ко мне вдруг подошла Влада. Она старательно избегала встречи с тех самых пор, как я вернулся в имперский лагерь с севера Асээ-Тэпх, и ее робкое: «Здравствуйте, капитан» спустя столько времени стало для меня приятной неожиданностью. Я обернулся, невольно заулыбавшись.
— Здравствуйте, Влада. Рад вас видеть.
— Да… я тоже рада… Я слышала, что случилось с той разведгруппой. Мои соболезнования, мне очень жаль… Извините, что я вам напомнила, — тут же смущенно добавила она, потому что я нахмурился.
— Не извиняйтесь, мы совсем недолго были знакомы… Но все безвозвратные смерти печальны.
Влада закусила губу, словно решая, как продолжить диалог, начавшийся не слишком весело, и я решил ей помочь, потому что не хотел, чтобы она уходила.
— Как продвигается ваше расследование?
— Ну… Если честно — не очень, — вздохнула она. — Историки не причастны к изготовлению и распространению листовок. Это точно Лига! Других вариантов нет, но все те образцы, которые удалось добыть, пока что не совпадают с бумагой пропагандистских листовок в нашем лагере. Я, правда, не теряю надежды, но…
— У вас все получится.
— Знаете, мне впервые дали вести дело самостоятельно, до этого я только стажировалась под присмотром опытных агентов…
— Боитесь завалить свое первое задание? — понимающе произнес я.
— Да, очень! Я перебираю кучу вариантов, но везде тупик! — Влада сокрушенно покачала головой и снова закусила губу.
— Я могу чем-то помочь?
— Не знаю… наверное… Мне нужны любые образцы печатной продукции Лиги. Я слышала, что вы опять уходите на задание куда-то на север, и если вам вдруг…
— Обязательно притащу всю бумагу, какая только попадет мне в руки!
— Спасибо! Это было бы замечательно, — она улыбнулась и, слегка покраснев, робко добавила: — Я правда очень рада, что вы вернулись, капитан Санников.
— Зовите меня Ник, хорошо?
— Договорились… Ник.
Я подумал, что находиться на вражеской территории, вдалеке от своих, гораздо легче, когда знаешь, что кто-то думает о тебе. Не передать словами, как приятно осознавать, что здесь, в лагере, Влада будет ждать меня с образцами лигийской бумаги… ну или просто — меня.
На этот раз вся моя группа была в полном составе и находилась рядом со мной. Выздоровевший Лоб восседал на своем носороге с одухотворенно-скорбным лицом, строя из себя познавшего жизнь ветерана, остальные выглядели более или менее привычными. Мы не слишком то таились, двигаясь к восточному форпосту, но все же были внимательны. Ускользнувшие десантники могли устроить нам любые сюрпризы, поэтому приходилось вертеть головой на все триста шестьдесят градусов даже вблизи родного лагеря. Сюрприз не заставил себя ждать, правда несколько иного характера, чем мы ожидали.
— Стоп! Проезд закрыт!
— То есть как это — закрыт? — чуть не выпал из седла полковник Кровавых, оторопело глядя на восставшую Зэм, преградившую нам путь перед форпостом. — Вы вообще кто? Вы вообще знаете, кто я?!
— Знаю, товарищ полковник. Я военврач Саранг Нефуа, и данными мне Империей полномочиями я запрещаю проезд сюда кому бы то ни было! В лагере карантин.
— Что у вас случилось? — сбавил тон полковник, спешиваясь.
— Партизаны Лиги отравили источник, из которого мы брали воду для кухни. И среди наших солдат началась повальная эпидемия. Причем двойная: дизентерия и золотуха, весь лагерь мучается поносом — это просто позор! Я делаю, что могу, но больных очень много!
— Ну-у-у, приехали, — проворчал Резак. — Вот так надеешься на нормальный ночлег, а тут все солдаты обос…
— Попрошу не выражаться при дамах! Вам нужны лекарства?
— Я уже приготовила микстуру из копыт тапиров… может еще попробовать кору деревьев, тоже, говорят, крепит… Ну неважно. Больные скоро встанут на ноги, но пока что внутрь заходить не стоит. И не пейте сырую воду! Ее необходимо фильтровать и кипятить, — нравоучительным тоном сообщила восставшая.
— Мне нужно все самому проверить, — прокряхтел полковник, отодвигая Зэм в сторону, и бесстрашно направился в лагерь, бросив нам через плечо. — А вы стойте тут и ничего не пейте!
Как только он скрылся с глаз, мы тоже слезли со своих животных. У стен лагеря, обнесенного деревянным забором, вокруг костров сидели солдаты, как выяснилось — здоровые, и мы присели к ним на огонек послушать последние сплетни с передовой.
— Обстановка была спокойной, пока Лига не высадила десант на нашем побережье. Мы его разгромили, но часть десантников прорвалась в джунгли и теперь проводит диверсии в нашем тылу. Убивают солдат, похищают оружие, недавно какую-то отраву в речку подбросили! Командование Империи требует обеспечить безопасность тыла и ликвидировать партизанскую угрозу. А кем ее ликвидировать, если в лагере чистых штанов — раз, два и обчелся? Аж неудобно рапорты писать…
Я сочувственно покивал. И правда, неловко вышло. Вот и лигийская ответочка прилетела за наше удалое «Здесь был Незеб!». Жгут Кровавых, лично проинспектировав восточный лагерь, убедился в правдивости слов военврача, так что из-за опасений подцепить заразу нам пришлось устраиваться на ночь в куда менее комфортабельных условиях, чем мы рассчитывали.
Пресловутые лигийские десантники так и не попались нам, то ли уже успели удрать на свою территорию, то ли наши отряды зачистки сумели всех выловить и ликвидировать. Но зато на передний план вышла другая проблема: чем дальше мы отдалялись от своего форпоста, тем наглее и опаснее становилась местная фауна. Лигийцы оставили свои восточные позиции, сдвинувшись на западную часть Асээ-Тэпх, и теперь здесь безраздельно властвовали хищные звери, снова почувствовавшие себя единственными хозяевами джунглей. Больше всех страдал майор Глумин. Его подопечные — непростительно шумные хадаганцы — оказались родом с Суслангера, где тигры считаются очень опасными тварями, с которыми лучше не связываться. Ситуация осложнялась еще тем, что звери, несмотря на нашу численность, не боялись на нас нападать.
— Похоже, тигры уже и человечинки отведали, м-да… — прокомментировал Глумин такое поведение. — И похоже, им понравилось. Звери-то серьезные, когти как клинки.
— Значит надо проредить их поголовье, — резюмировал полковник.
Мне нравились эти большие, полосатые, белые кошки и трогать их не хотелось, но они видели в нас обед, завтрак и ужин, так что
