подошел ближе и остановился перед троном. Ей показалось, что он собирается сперва ударить ее. Она зажмурила глаза и прикрыла одной рукой голову. Прошла целая вечность. Но удара не последовало.
– Не бойся, девочка. Самое страшное позади. Вставай, пойдем!
По его заботливому тону она поняла, что опасность миновала.
31
Царь Ирод вернулся к гостям. В его отсутствие за праздничным столом возник ученый разговор о пророках и пророчествах. Шел он в основном между рабби Иссаххаром и Г.П. при участии Николая Дамасского, Дворцового Шута и других.
Теперь разговор был прерван. Царь прошел к «седалищу у стены», уселся и окинул взглядом присутствующих за столом.
– Почему остановились? О чем говорили? Небось помешал вам? Что!? Не успели замыслить заговор против меня? – пошутил царь.
Присутствующие рассмеялись. Напряжение, возникшее с появлением Ирода, разрядилось. Царь заметил, что его шутка понравилась. В нем заиграла шутовская жилка. «В каждом царе живет шут», – говорил как-то Г.П. И Ирод не был исключением.
– Не стесняйтесь! Продолжайте! Я сам помогу вам свергнуть меня!
– Мы говорили о пророках, – доложил серьезно Ферорас. – Одни верят в их пророчества, а другие нет. Учитель, например, не верит.
– Дело не в том, верю я или не верю в пророчества. Они могут быть истинными или нет. Я просто не нуждаюсь в посреднике между мною и Богом. Вроде бы, Бог тоже не нуждается.
– Тогда почему Он время от времени посылает пророков? – спросил Ферорас.
– Ну, я не знаю, кто их посылает, – ответил Г.П. – Он или кто-то другой. И это меня даже не интересует. Меня интересует другое. Как пророчества, будучи одним из продуктов чужого мозга, а не моего, могут быть полезными или, наоборот, вредными при выращивании моего собственного представления о будущем.
– Стало быть, лучше иметь собственное представление о будущем, чем полагаться на чужое пророчество? – спросил Сарамалла и прибавил: – Если даже твое представление ошибочно, а пророчество истинно?
– Да, всегда лучше иметь собственное мнение обо всем, – подтвердил Г.П. – Иногда даже лучше иметь ошибочное собственное мнение, чем чужое верное. Содержание человеческого мозга на 99.99 долей состоит из всего чужого, полученного им за годы жизни, и лишь на 0.01 доли, и то не всегда, принадлежит самому человеку. Лучше было бы поменять это соотношение местами. И тогда человеку стало бы ясно, что делать с собственными и чужими представлениями, как с истинными, так и ложными.
– Когда мне было двенадцать лет, – вспомнил Ирод, – я случайно встретил на улице Менахема, эссеанского пророка. Он похлопал меня по заду и сказал: «Вот будущий царь иудеев идет!». Я сначала не поверил ему. Как простой идумейский мальчик может стать иудейским царем? Но он убедил меня и вселил веру в мое предназначение. Вот, пожалуйста, теперь я у вас царь. Пророчество сбылось и оказалось истинным.
– Но оно вряд ли бы сбылось без той веры в свое предназначение, которая запала в чистую, не слишком замутненную чужими мыслями, душу мальчика, – сказал Г.П. – Менахем не ограничился одним пророчеством, а вроде бы, запустил в движение весь тот потенциал, который таился в двенадцатилетнем идумейском мальчике.
– Да, пожалуй это так, – согласился царь. – Но никогда я об этом не думал в таких ученых выражениях.
– Иногда истинное пророчество не сбывается, и пророк выглядит лжепророком, – вмешался Дворцовый Шут.
– Что ты мелишь, шут!? – удивился царь. – Как это возможно?
– А вот так. Бог как-то решил поиздеваться над пророком Ионой, сыном Амафиина.
– Бог не издевался над Ионой, – возразил Эл-Иазар бен Боэтий.
– А как тогда понять Его указания Ионе? «Встань, иди в Ниневию, город великий, и проповедуй в нем, ибо его злодеяния дошли до Меня». А куда пошел Иона? В обратную сторону, в Иоппию, а оттуда в Фарсис, чтобы скрыться от лица Господа. А почему? Ибо как истинный пророк знал, что Бог издевается над ним и не собирается разрушать Ниневию. Но далеко ли убежишь от Вездесущего? Иона сел на корабль. А Бог устроил бурю в море, вынудил мореплавателей сбросить Иону за борт и повелел большому киту проглотить его. Довел бедного Иону до крайнего отчаяния. Его вопль настолько поразил меня в юности, что еще тогда выучил наизусть его слова: «Потоки окружили меня, все воды и волны проходили надо мною и объяли меня воды до души моей, бездна заключила меня».
– Жуть! – воскликнул Йешуа бен Сий. – Я живо представил себя под водой. Как Иона. «Объяли меня воды до души моей». Это предел человеческого отчаяния.
– И Ионе ничего не оставалось делать, как возопить из чрева кита и взмолиться Богу, – продолжил Дворцовый Шут. – Бог сжалился над ним и приказал киту срыгнуть его на берег. И вторично повелел ему идти в Ниневию. Попробуй теперь отказать Ему. Встал Иона и пошел туда. Добрался и, как было ему указано, начал ходить по городу и проповедовать: «Еще сорок дней и Ниневия будет разрушена!» И ниневитяне поверили ему, обратились от злого пути. А Бог, как и предвидел Иона, пожалел их и передумал уничтожать город. Так он превратил Иону из истинного пророка в лжепророка. Это что, Эл-Иазар, по-твоему не издевательство?
– Нет, не издевательство, – возразил за брата Иохазар бен Боэтий. – Иона был и остался истинным нави, а не неви-шекером[40].
– Да, Иохазар, он действительно был истинным пророком, если смог предвидеть действия самого Бога. Но он перед ниневитянами превратился из истинного в лжепророка. Стал посмешищем в их глазах. Потому-то он и умолял Бога: «Господи, возьми душу мою от меня, ибо лучше мне умереть, нежели жить».
– Нет, ты превратно толкуешь историю Ионы, – опять возразил Иохазар бен Боэтий.
– История Ионы очень мудрая и поучительная, – сказал рабби Иссаххар, – и пророчество не самое главное в ней. Для Всесильного важнее было спасти от гибели город с огромным населением, чем сохранить пророческий престиж одного человека.
– Да, но Всесильный мог бы спасти огромный город от гибели без издевательства над несчастным пророком, – возразил Дворцовый Шут.
– Мог бы, но не сделал, – ответил рабби Иссаххар. – И это самый тонкий момент во всей книге Ионы. Рассказ этот не столько о пророчестве, сколько о пророке. Иона вышел из города на сороковой день, сделал себе там кущу, и сел под нею в тени, чтобы увидеть, что станет с городом. Он все еще надеялся, что Бог сдержит свое слово. Но тени было недостаточно, и Господь произрастил растение, которое за одну ночь поднялось над головой Ионы, чтобы избавить его от палящих лучей солнца и от огорчения. Иона весьма обрадовался. А на другой день Бог устроил так, что червь подточил растение
