атаковали, ничем не выдав себя до самого конца. Их острые клешни в какой-то момент выскочили из воды и попытались проткнуть Сергея Михайловича, но, не дотянувшись, вернулись обратно под воду, чтобы через мгновение повторить свою попытку. Один из крабов тянулся ко мне, и я, скорее на каком –то рефлексе, чем сознательно, ударил его кинжалом, проткнул клешню и увидел, как начала разгораться синяя вспышка в месте прокола. Инстинктивно закрыв глаза, я спас их от ослепительного огня, который сжёг краба.
Услышав пистолетные выстрелы, открыл глаза и увидел отступающего в туннель Сергея Михайловича. Ему оставалось пару шагов до входа, когда из щели, ранее мною не замеченной, расположенной немного выше и левее входа, появился чудовищный монстр с огромными фасеточными глазами, вытянутым длинным хоботом и конечностями, заканчивающимися серпообразными когтями.
Он одновременно был похож на гигантскую муху и на паука, и я, не зная, чего ожидать от него, интуитивно отпрыгнул в сторону. Но тот не обратил на меня внимания. Хобот монстра издал звук, похожий на разрывающуюся струну, и на Сергея Михайловича упала самая настоящая паутинная сеть. Только она не приклеилась к его телу и не сковала его движения, как это свойственно паучьей сетке, а медленно проникая в человека, разрезала его на части. И всё это время он кричал, испытывая дикую боль.
В следующий момент мухо-паук обратил внимание на меня.
Видимо ужас, поселившийся во мне, моей рукой выхватил из ножен чёрный кинжал и бросил в сторону чудовища. Нож, пролетев метров пять, вонзился в глаз чудовища. И я опять едва успел прикрыть свои глаза, защищая их от ярко синей вспышки. Когда я начал смотреть, то увидел, как тело твари ссохлось, отдав свою жизненную энергию кинжалу. Хитиновое туловище монстра мумифицировалось, а затем его лапы подломились и на пол пещеры осыпалась уже только труха, а рядом упал сам нож. Бой в замкнутом пространстве вышел короткий и ожесточённый. Разделавшись с мухой-пауком, я поднял кинжал и начал всаживать его в клешни крабов, пытающихся вскарабкаться на берег подводной реки, который с моей стороны был немного пологий. При пробитии тела крабов нож давал вспышку так же, как и с монстром, только не так ярко. Я уже тогда понял, что кинжал забирает жизненную энергию у тех, кого убил…
Разделавшись с обитателями пещеры, я поднялся по ступенькам к верхнему входу и пошёл по нему. Медленно закручиваясь по спирали и сузившись до такого размера, что в конце я еле через него протиснулся, проход вывел меня в подвал в старом доме, подобном тому, в котором я провалился в это грёбаное подземелье. Выбравшись наружу, я посидел, приходя в себя, и только тогда вспомнил, что куда-то пропали узбеки. Скорее всего, они что-то знали про эти подземелья и вовремя сбежали, прекратив мои поиски.
Мне повезло. Оказалось, что я вылез недалеко от канала Анхор, который считался негласной границей между Старым и Новым городами. Было раннее утро, когда поймав такси, я поехал на съёмную квартиру.
Чтобы хорошо отмыться от вони подземелья, я вылил на себя весь флакон шампуни, который у меня был, а потом упал в кровать и сразу отрубился.
Хорошо, что в квартире был телефон, проснувшись около двенадцати часов дня, я позвонил в Москву Капустину.
Юрий Петрович как будто ждал моего звонка и поднял трубку после первого гудка. Выслушав меня, он выдохнул в трубку и сказал:
- Извини, тёзка, моя вина, случайно обмолвился, что подарил клинок, но не сказал кому. Сергей Михайлович Кириллов действительно был мой коллега. Ему хватило моих слов, чтобы затем получить всю информацию о тебе от моих соседей. Кто-то назвал ему твою фамилию, а уж узнать, что ты выпускник ВКИМО, для действующего сотрудника КГБ не составило труда. Думаю, они тебя уже от аэропорта отследили. Да, тебе надо знать, на встрече с Кирилловым был какой-то немец, которого зовут Генрих, кто он, сказать не могу, не знаю, но подозреваю, что от тебя не отстанут…
Глава 19
Ташкент – Кабул - Кандагар
После разговора с Капустиным я откинулся на диван, стоящий в зале двухкомнатной съёмной квартиры. Вообще в ней был минимум необходимых вещей: в зале стоял стол, пару стульев, диван, два кресла, сервант и комод, в спальне была полуторная кровать с тумбочкой и платяной шкаф, на кухне электрическая плита, чайник, небольшой холодильник «Саратов» и кухонный стол с тремя табуретками.
Мои мысли крутились вокруг произошедших событий и того, что мне сказал Юрий Петрович. И центром притяжения этих событий являлся чёрный кинжал. Он перенёс моё сознание в прошлое, дал суперспособности Капустину и мне, уничтожил чудовищных монстров, забрав их жизненную энергию.
Мне надо было разобраться с теми подарками, которыми наделил меня кинжал, или вернее та сила, что заключена в нём.
В моменты, когда надо мной нависала смертельная опасность, у меня срабатывал защитный механизм в виде замедления времени, это раз.
Полученные мною травмы и ранения заживали с ошеломительной скоростью, что говорит о появлении у меня свойств регенерации. Правда, не могу сейчас определить, идёт ли речь о регенерации простой физиологической, которая существует у человека в процессе нормальной жизнедеятельности организма и не связанна с повреждением или утратой части организма, а только усилена в десятки раз, или же меня наделили репаративной регенерацией? Т. е. такой, при которой я смогу отращивать потерянные мною органы, подобно ящерице, способной отрастить новый взамен сброшенного в момент опасности. Это два.
Третьим подарком стала возможность ускоряться, совершая действия, когда весь мир замирает. Вроде похоже с первым, но есть разница. Недавно я понял, что ускорением могу управлять, и назвал это Спуртом. В моём арсенале появился тактический приём, позволяющий кратковременно резко увеличить темп моего движения.
А замедление времени в первом случае происходит вне зависимости от моего желания и срабатывает в момент, когда моей жизни угрожает по-настоящему смертельная опасность.
И четвертое, то, с чем я пока до конца не разобрался и касающееся меня косвенно. И это свойство чёрного кинжала разрушать биополе, энергетические потоки, которые окружают каждый живой организм, и поглощать жизненную энергию погибающего существа. Особенно хорошо это свойство проявило себя в отношении тварей, с которыми я столкнулся в подземных лабиринтах Старого города.
Нет, не всё. А прекрасная память, которая позволяет мне не задумываясь извлекать из потаённых уголков моего сознания всё, что когда-либо я читал, видел или слышал? А великолепный слух, который мне приходится приглушать, и от которого я поначалу чуть не сошёл с
