чем я думал, и вскоре мне стало чудиться, что не только набежавший ветер шелестит кронами и травой. Я прибавил шагу.
Колодец я видел однажды в трансильванском имении, однако там он был засыпан. Да и таким выглядел лучше, чем эти криво сколоченные доски. Поставив ведро рядом, я снял крышку и из любопытства заглянул внутрь. Яма была очень глубокой.
— Сколько ж здесь метров? — Мой голос глухим эхом отдался в колодце.
— Сейчас сам узнаешь! — Чьи-то пальцы больно впились мне в спину.
17.2
Тяжело сглотнув, я сильнее вцепился в бортик колодца. Сначала грубый мужской голос показался мне незнакомым, но по следующей реплике я прекрасно понял, кто позади.
— Ты, барин, не дергайся. Тут тебе нечистый не поможет.
— Что вам нужно?! — Раздраженный вопрос был подхвачен эхом.
— А все, что есть у тебя! — усмехнулся цыган и, развернув меня, прижал спиной к колодцу. На секунду я облегченно выдохнул — такой темени не было даже в родовом склепе!
— Так нет ничего! — ответил я, оглядывая своих противников. Семеро на одного?!
— Лачо, карманы проверь, — оскалился главный недоброжелатель, оголяя ряд золотых зубов и обдавая меня гнилостным дыханием.
Я дернулся — к горлу моему вмиг приставили нож. Поиски Лачо не дали никаких результатов, чем только сильнее распалили шайку. Грязные, в аляпистых рубахах, все, как один, злобно ощерились и взяли меня в плотное кольцо.
— Должок кто отдаст? — не унималась жертва дантиста.
— Да какой должок?! — пискнул я. Этим невыносимо было дышать! У меня уже глаза щипали!
— Кобылу нашу брал, отплатить должен!
— Лавэ нанэ! — вспомнил я всем известную фразу. Ножик блеснул в опасной близости от моего подбородка. — У самого все отобрали!
— А чем платить собрался? Натурой? — раздалось в толпе, и цыгане противно загоготали.
— Да как вы смеете?! — в сердцах выпалил я и задергал ногами, за что был схвачен крепче.
— Думай, у кого есть лавэ! А то убедишься, что суд цыганский — самый скорый и справедливый! — изрек златозубый, и все вокруг закивали с умным видом.
Но отпускать меня никто не собирался — хватку не ослабили. По всей видимости, подразумевался вопрос.
Мозг, стабильно оказывающийся в стрессовых ситуациях последнее время, выдал безумную идею… Но жизнь была дороже!
— У нее есть! — ткнул я вперед, осененный решением.
Семеро цыган синхронно обернулись.
— У кого? — не понял главный.
— У девушки одной! — разъяснил я, имея в виду Дину и припоминая мошну, которую она забрала у черта. — Только я сам у нее взять должен. Вам к ней лучше не соваться.
В голове уже зрел план похищения денег. Что поделаешь, судьба у них такая! Дина сама украла их из серванта завхоза, вот и у нее крадут!
— Луна взойдет, мы у твоего дома будем. И только попробуй кинуть, — пригрозили мне напоследок.
Не успел я отдышаться, как цыгане скрылись за стеной деревьев. Чтобы не выставлять себя совсем безнадежным и не слушать упреки, все же решил попробовать набрать воду. Опустить ведро в колодец получилось, но вот раскрутить рукоять… Да она сама разошлась так, что я от неожиданности отпрыгнул! И так был весь на нервах! Послышался громкий плеск — ведро ударилось о воду. Рукоять перестала бешено вращаться. Не зная, на что надеяться, я стал раскручивать ее в обратную сторону. Когда, наконец, ведро было у меня, я даже забыл про люк и понесся к Дине, дабы поскорее осуществить задуманное.
Правда, несся так усердно, что немного расплескал содержимое.
— Принес! — гордо объявил я.
Дина, глянув на меня, как на идиота, стала всыпать известь в воду. Делала она это постепенно, помешивая образующуюся жижу деревянной палкой. Прошло не так много времени, когда содержимое ведра стало пузыриться и слегка бурлить, подобно зелью в котле ведьмы. Мои брови так и поползли на лоб от увиденного, но, кажется, так и было задумано — Дина не придала этому значения и, зевая, принялась помешивать жижу дальше.
И только тут я заметил, что на улице чего-то не хватало.
— А где бричка?
— Отправилась домой, — рыжая и глазом не моргнула.
— В смысле? Сама? — не понял я.
— Ну да. Это ж Солохи бричка, — усмехнулась Дина.
— Что-то не заметил у нее во дворе лошадей, — удивился я.
— А черту лошади не надо — из черной кошки вполне неплохая животинка выходит. — Рыжая поднялась и, заткнув за пояс кисть, выставила вперед руки. — Погаситься-то она быстро погасилась, а вот ждать, чтоб остыла, времени нет. Гляди, пан внезапно нагрянет.
Простояв с минуту с вытянутыми над ведром руками, Дина довольно заключила:
— Пошли, тут близко.
— А может, ты сама с помощью магии покрасишь, а? — с надеждой посмотрел на нее. — У тебя так хорошо получается колдовать!
Но ведьма была непреклонна. Более того, у нее на меня имелись свои планы.
— Думаешь, один ты такой умный? Хотела бы — давно б так и сделала. Вот только красить свинарник будешь ты.
Не дожидаясь моего согласия, мне вручили кисть.
— Нет, ну я понимаю, кисточка для пудры, вжих-вжих — и готово! Но как можно орудовать этим чудищем?! — повертел в руках расползающуюся во все стороны страшилу.
— Стремянку бери и пошли, научу. — Дина кивнула на лестницу, поджидающую около сарая, подняла ведро и направилась дальше по тропе. Деловая, однако!
Свинарником (даже слово какое грубое!) служила дурно пахнущая постройка с тремя окошками. С виду она была не такой большой, однако я не мог представить, как буду все это красить…
— Сейчас покажу, а ты, как я свиней в загон поведу, начнешь белить изнутри. Это проще простого. — Рыжая забрала у меня кисть и, обмакнув ее в ведро и стряхнув лишнее, провела по стене. — Вправо, влево, вправо, влево. Идти надо сверху вниз.
И вновь я был вооружен этим приспособлением. Дина открыла дверь и шагнула внутрь. Я еле успел задержать воздух! Да что там бабоньки-наседки… Вот, где была сущая смерть! Хрюкающая, источающая такое зловоние… что меня стало мутить! Я не мог войти! У меня уже плыло перед глазами — этот запах был повсюду!
Дина, словно не ощущая его, открыла окна и стала выгонять свиней наружу. Я отскочил вовремя: одна особо разъяренная розовая туша понеслась не разбирая дороги! Когда несколько десятков голов высыпали на улицу, я готов был свалиться без чувств на месте — мало того, что набранный воздух кончался, пятачки стали обнюхивать меня со всех сторон!
— Иди. Скоро еще известки поднесу, а то на все не хватит, — сказала рыжая и, вооружившись длинной палкой, погнала хрюкающую ораву на пастбище. — Ты запал
