Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 127
Даже в среде коренных христиан установилось равновесие. Армяне, жившие в Эдессе и Антиохии, лишились иллюзий и перестали быть преданными подданными франков. Однако к тому времени осталось всего несколько независимых армянских государств. Левон, князь из династии Рубенидов, правивший в горах Тавра, не возражал против перспективы сотрудничества с франками. Так, во время осады Азаза он привел отряд солдат на помощь антиохийскому князю Рожеру.
В яковитской церкви произошел раскол. Примерно в 1118 г. возглавлявший ее патриарх Афанасий, престол которого располагался в Антиохии, поссорился с эдесским митрополитом бар-Сабуни — они никак не могли договориться о том, кто получит право распоряжаться рядом священных книг, — и наложил на него интердикт. Бар-Сабуни, решивший насолить своему оппоненту, обратился за помощью к латинскому антиохийскому патриарху Бернару. Тот пригласил Афанасия на собор, который должен был состояться в католическом соборе и во время которого иереи, как он предполагал, решат спор. Афанасий возмутился.
Из-за ошибки переводчика Бернар решил, будто спор между двумя архиереями возник из-за долга, и заявил, что Афанасию следует простить должника. Патриарх, выслушав это решение, легитимность которого он не признавал, пришел в ярость. Афанасий запротестовал, и Бернар приказал наказать его. По совету своего друга Абд аль-Массиха, философа и православного христианина, Афанасий обратился с жалобой к Рожеру, которого во время собора не было в городе. Князь отругал Бернара за то, что тот вмешался в конфликт, не имевший к нему никакого отношения, и разрешил Афанасию уехать из Антиохии в некогда служивший ему домом монастырь Мар-Варсума, находившийся на территории, принадлежавшей Артукидам, обещавший Афанасию свое покровительство.
Патриарх отлучил бар-Сабуни от церкви и наложил интердикт на яковитскую церковь Эдессы. В итоге многие эдесские христиане-яковиты, лишенные возможности посещать службы в своих храмах, перешли в католичество. Установить мир не удавалось на протяжении многих лет — до самой смерти Афанасия.
Православные священнослужители Антиохии и Эдессы не питали особых симпатий к тому, что ими правят католики, но, в отличие от армян и яковитов, никогда не пытались заигрывать с мусульманами, а лишь мечтали о возвращении под крыло Византии. Однако из-за неприязни к ним армян и яковитов влияние приверженцев православия было сильно ограничено.
В то время как жившие в Эдессе франки вполне обоснованно опасались появления новой опасности на Востоке, для их антиохийских сородичей главным врагом оставалась Византия. Император Алексей не забыл о своих притязаниях на Антиохию. Он был готов смириться с существованием католического государства с центром в Иерусалиме, заплатил щедрый выкуп за франков, попавших в плен к Фатимидам в 1102 г. во время битвы при Рамле, и предоставил свои корабли крестоносцам в 1111 г., когда они стали осаждать Акру (хотя эта осада так и не увенчалась успехом). Король Балдуин, со своей стороны, всегда общался с императором вежливо и обходительно, но отказался заставлять Танкреда выполнять условия Девольского договора. Начиная с 1101 г., когда состоялся неудачный крестовый поход, отношения между франками и византийцами были более натянутыми из-за взаимных подозрений. К тому же в Константинополе не забыли о действиях, предпринятых папой Пасхалием в 1106 г. в защиту Боэмунда.
В то же время Алексей был слишком гибким политиком для того, чтобы позволять обидам влиять на его решения и действия. На протяжении 1111–1112 гг. он несколько раз вступал в переговоры с папой, используя при этом в качестве посредника аббата Монтекассино. Пообещав ликвидировать разногласия между римской и греческой церквями, он убедил власти Рима отдать ему (или его сыну) корону императора Запада и изъявил желание посетить Рим. Пасхалий, который в тот момент никак не мог наладить отношения с императором Генрихом V, был готов заплатить за поддержку со стороны византийцев довольно высокую цену. Однако войны с турками и проблемы со здоровьем не позволили Алексею претворить задуманное в жизнь.
В 1113 г. в Константинополь приехал архиепископ Милана Петр Гроссолан, чтобы обсудить дела церкви. Однако разгоревшийся между ним и никейским епископом Евстратием теологический спор не способствовал налаживанию отношений между католической и православной церквями. Вполне вероятно, что сам император Алексей не очень серьезно относился к своему грандиозному итальянскому проекту. Дружба с папой была нужна ему в первую очередь для того, чтобы помешать норманнам реализовать амбиции и повысить свой авторитет в глазах католиков, живших на Востоке.
Тем не менее византийцы мало что могли сделать, чтобы вернуть себе Антиохию. Договор, заключенный между императором и Боэмундом, существовал лишь на бумаге. Танкред не только пренебрег им, но и расширил территорию своих владений за счет Византии. Рожер продолжил политику Танкреда. Алексей надеялся, что графы Триполи станут проводниками его интересов в Сирии. Он даже отправил в Триполи деньги, которые планировал потратить на совместные действия. Но после смерти Бертрана его сын Понс заключил союз с правителем Антиохии. Это заставило Бутумита, византийского посла по особым поручениям в государствах франков, потребовать возврата денег, которые были переданы ему только после того, как он пригрозил лишить Триполи продовольствия, доставлявшегося в город с Кипра. Затем он решил вернуть Понсу драгоценности, подаренные Бертрану лично. Взамен Понс принес императору клятву верности, смысл которой, вероятно, сводился к непричинению вреда и которую до этого давал Боэмунд. На деньги, переданные Бутумитом, Константинополь закупил в Дамаске, Эдессе и Аравии коней для своего войска.
Всем было понятно, что Понса невозможно обманом или посулами заставить действовать против Антиохии, а угроза со стороны турок не позволяла императору напрямую вмешаться в события, происходившие в Сирии. После того как в 1106 г. умер представитель династии Данишмендидов Малик Гази Гюмюштекин, а в 1107 г. скончался представитель династии Сельджукидов Кылыч-Арслан, выдающихся правителей-турок в Анатолии не осталось. Это позволило Алексею медленно, поскольку периодически его отвлекали норманны, восстановить свою власть над ее западными областями и в местности вдоль южного побережья.
Наиболее влиятельными из мусульманских эмиров стал правитель Каппадокии Хасан, попытавшийся в 1110 г. совершить набег на территорию Византии, целью которого являлась Смирна, причем ему даже удалось дойти до Филадельфии. Незадолго до этого Евматий Филокал был назначен командиром наземных войск в Юго-Западной Анатолии, которым было приказано очистить местность от турок. Несмотря на немногочисленность имевшихся в его распоряжении вооруженных сил, он сумел застать войско Хасана врасплох, когда оно было разделено на несколько отрядов, которые византийцы разбили по очереди. Хасан спешно отступил, и побережье Эгейского моря перестало подвергаться набегам.
В том же году персы освободили из плена старшего сына Кылыч-Арслана Малик-шаха. Он сделал своей столицей Конью и вскоре, одержав победу над Хасаном и захватив его владения, заполучил значительную часть своего законного наследства. Наученный горьким опытом отца, он старался не осложнять ситуацию, сложившуюся на Востоке. Однако, набравшись сил, Малик-шах принялся возвращать земли, потерянные Кылыч-Арсланом во время Первого крестового похода. В первые месяцы 1112 г. он вступил на территорию империи и направился в сторону Филадельфии, где ему дал отпор византийский военачальник Гаврас. Он попросил о мире, но в 1113 г. снова перешел в наступление, спешно организовав поход, участники которого пересекли Вифинию и добрались до самой Никеи, а военачальник Малик-шаха Мухаммед проник еще дальше на запад, где сумел победить византийского полководца и захватить его в плен. Другой его военачальник по имени Маналух совершил набег на расположенный на берегу Геллеспонта Абидос, славившийся богатством своих таможен. Сам Малик-шах совершил атаку на Пергам и сумел захватить его.
Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 127
