напрасно. Наш моряк имел в виду «немую» торговлю. На берег – подчёркнуто мирно, с опущенным вниз оружием – сошли только два матроса из старого опытного экипажа с корзиной, в которую наш мореман положил несколько ниток цветных стеклянных бус и связку ярко-красных ленточек. Посланцы медленно и осторожно подошли к опушке леса и поставили корзину на землю, после чего вернулись на корабль. Мы встали на якорь возле впадающей в море речушки, часть наших людей сошла на свободную от зарослей часть песчаной косы, дабы поразмяться, искупаться, а главное – постираться, потом их сменили другие – удаляться от судна Акобал запретил, и я подтвердил его запрет и для наших вояк. На хрен, на хрен, нам лишних приключений на жопу не нужно. Мы ведь здесь не за этим, верно? Ничего, подождём – посреди океана и дольше ждали. Тем более что есть чем полезным заняться. Пока мы пересекали океан – помыться ведь можно было только забортной солёной водой, чего без пресного душа часто делать не будешь. А этот душ – дождь ведь дождю рознь. В сильный ливень и ветер с волнением на море соответствующие, так что как-то не до душа обычно в такие моменты. А уж постираться – тем более было нереально, пресная вода – только для питья и приготовления пищи, так что грязью мы за время плавания через океан заросли основательно, и эта стоянка на острове с пресной водой оказалась для нас весьма кстати. Вечером, поставив часто сменяющиеся караулы, мы заночевали на судне, а наутро те же двое матросов прогулялись к той же опушке леса и принесли три больших корзины со свежими сочными фруктами и несколькими тушками больших попугаев – здоровенных жёлто-зелёных ара – и каких-то крупных грызунов, очень похожих на южноамериканскую капибару, но помельче её – где-то с небольшого поросёнка величиной. Не бог весть какие сокровища, но хоть побаловать истосковавшихся по свежей жратве людей – уже кое-что. А чего ещё возьмёшь с нищих дикарей на мелких вулканических островах?
Погрузившись затем на судно и снявшись с якоря, обогнули Мартинику, после чего взяли курс строго на север, пересекли пролив и прошли вдоль западного побережья Доминики. Там мы пристали к берегу лишь один раз – набрать свежей воды из маленького водопада. Как я и ожидал увидеть, берег Доминики практически повсюду представляет из себя скалистые обрывы, так что понять будущих англичан с французами я могу вполне – и я не стал бы заморачиваться с колонизацией этого острова, покуда есть бесхозные острова поудобнее. Зато в качестве характерного ориентира, пока весь архипелаг изучен ещё слабо – то, что доктор прописал. Из-за мелей и рифов вдоль побережья шли весьма медленно и к северной оконечности острова вышли только к вечеру. Мест, удобных для причаливания, нам там не попалось, так что заночевали мы прямо на корабле, встав на якорь. А утром на нашей палубе уже важно расхаживал ворон со второго судна, вслед за которым к полудню нарисовалось и оно само.
При встрече, покуда начальники-мореманы общались на финикийском, Васкес поделился с нами всеми выпавшими на долю его экипажа приключениями на нормальном человеческом. Им, как выяснилось, досталось от шторма посущественнее нас. Матросы из новичков замешкались со спуском большого паруса, и при мощном порыве ветра лопнула пара удерживавших мачту канатов. К счастью, никого не зацепило, но мачта накренилась, в результате чего треснула её опора. И хотя вынесло их на широту Доминики точнее, чем нас, пару дней они потеряли на вынужденную стоянку у восточного берега этого острова, понадобившуюся для замены сломанной опоры и починки снастей. Заодно и с дикарями местными они немножко поторговали – точно таким же «немым» способом, как и мы на Мартинике, и с точно таким же результатом. Баб туземных перед ними там не мелькало – видимо, по причине неудобства берега для купания, так что и утихомиривать сексуально озабоченных особо не пришлось. Тогда не пришлось – пришлось уже после встречи, когда наши озабоченные поделились впечатлениями с теми озабоченными из второго экипажа – естественно, здорово приукрасив внешность не рассмотренных даже толком туземок. Вот что значит многодневный сухостой! Акобал с коллегой провели тогда целое собрание, на котором сперва терпеливо выслушали истосковавшийся по бабам молодняк, а затем уже объяснили всю неразумность и возможные последствия самодеятельности, а напоследок пообещали, что терпеть им осталось не так уж и долго – на месте назначения недостатка в податливых бабах не будет, да и общение с ними выйдет для них куда безопаснее. Трудно сказать, насколько убедительной была бы начальственная речь, если бы её не подтвердили моряки из старого состава. Им – поверили, и недовольство как-то устаканилось. У меня же – и я полагаю, что и у Хренио тоже – накапливалось к нашему морскому руководству всё больше и больше вопросов. Не задавали мы их пока лишь в силу выработавшейся за время нашей «гангстерской» службы привычки к тому, что не всё нам полагается знать, а что полагается – до нас доведут в нужное время. Такова уж специфика дел, любящих тайну…
Кое о чём, впрочем, не так уж и сложно догадаться. Это матросы-новички, да наши бойцы-бодигарды не в курсах, мы же, хоть и не плавали, но кое-что знаем. Сам по себе случайный характер «немой» торговли с дикарями Малых Антил и её смехотворные результаты – финикийца нашего, впрочем, вполне устраивающие – о чём-то ведь говорят? Лично мне – о том, что Малые Антилы – пункт исключительно транзитный, а ни разу не основной. Хотя теперь-то это и козе уже понятно, когда уже и Пуэрто-Рико миновали, и на Гаити, судя по всему, высадка не планируется. Почему я считаю, что не планируется? А из-за маршрута. Достаточно ведь на карту Гаити взглянуть – современную физическую, конечно – чтобы всё стало ясно. Второй ведь уже день вдоль гористого южного побережья идём, и на всём своём протяжении оно одинаково. То есть наша конечная цель – явно не оно. Есть на этом большом острове места и удобнее – залив Гонав, например, с западной стороны – с его довольно широкими речными долинами и наверняка плодородной почвой. А на какой ещё, спрашивается, выращивают в товарных количествах нужные нам табак и коку? Но закавыка в том, что совсем не тем путём мы к нему направляемся, если к нему. Огибая остров с севера – были бы уже там, да и на самом северном побережье ничуть не худшие долины
