Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
Дракон хотел было что-то сказать, но затем вдруг улыбнулся. Просто улыбнулся, и от этой улыбки лицо его на миг утратило суровость и мрачность, а взгляд стал теплым и искрящимся. А затем Владыка поднял правую руку, раскрыл ладонь и легко, с ироничной улыбкой, подул на нее. Он подул очень легко, едва-едва… но из центра ладони вырвалось ревущее пламя, струей промчалось мимо меня, заставив испуганно отпрянуть, и опало вниз, скатившись по внутренней стене камина, чтобы затанцевать, заплясать там веселым, уютно потрескивающим огоньком! Причем совершенно без каких-либо дров, что заставило меня приоткрыть рот от удивления.
— Драконье пламя, госпожа Радович, — произнес Владыка, подходя ко мне и легко усаживаясь перед камином, — горит без сажи и копоти, энергетический заряд в нем позволяет пламени существовать без подпитки достаточное количество времени. Завтрак подан.
С этими словами он расположил поднос между нами.
Я села на пол. Посмотрела на камин, в котором танцевало пламя, потом на дракона, в глубине холодных серебристо-зеленых глаз которого плясали насмешливые огоньки, и искренне сообщила:
— Ух ты!
— Это вы про завтрак? — улыбнулся Владыка.
Перевела взгляд на завтрак, поразилась как количеству чашек с чаем, так и огромным блинам и пробормотала:
— А это?..
— Оладушки, — с усмешкой сообщил дракон. — Гхарарг сказал, что в деревнях вашего королевства готовят именно такие.
— Только раз в двадцать меньше, — невольно вырвалось у меня.
— Он и старался сделать поменьше, даже наливал тесто на сковороду чайной ложечкой, — все так же посмеиваясь, сказал Владыка.
Я посмотрела на громадные «оладушки», потом на дракона. Владыка молча передал мне тарелку, вилкой подцепил блин, переложил его на мою тарелку, затем протянул ножик и вилку. Безропотно все взяв, я разместила блюдо на коленях, отрезала кусочек оладушка, наколола на вилку, отправила в рот, и… и это были те самые оладушки, которые мне готовила бабушка. Действительно те самые! Как в детстве… Нежные, тающие, чуть сладковатые… изумительные.
— Выражение вашего лица свидетельствует об успешном кулинарном эксперименте замкового повара, — произнес несколько холодно Владыка.
Перестав жмуриться от удовольствия, я посмотрела на дракона и спросила:
— Вас это расстраивает?
— Это? — переспросил Владыка. И тут же устало ответил: — Это нет. Меня расстроил тот факт, что он в принципе расстарался ради вас, прогнозируемо превратно истолковав наше совместное ночное времяпрепровождение. Сметаны?
Я протянула тарелку, мне галантно вывалили одну ложечку сметаны на огромный, занимающий все пространство тарелки оладушек. Посмотрели. Соотнесли размер белой массы и золотистого сдобного изделия и щедро добавили еще две ложки, разместив сметанные горки аккуратным равнобедренным треугольником.
— Спасибо, — прошептала я.
— Не за что. Какой чай вы предпочитаете? — учтиво, но холодно поинтересовался Владыка.
— Теплый, крепкий и сладкий, — честно ответила ему.
Дракон посмотрел на меня, затем посмотрел на чашки с чаем. Молча взял сахарницу и во все чашки, кроме одной, обстоятельно добавил по три ложки сахара. Так же обстоятельно размешал чай везде, после чего взял ту чашку, в которую сахар не поставил, сделал глоток, вопросительно посмотрел на меня и спросил:
— Почему чай не берете?
— Какой? — глядя на него широко распахнутыми глазами, спросила я.
— Любой, — спокойно ответил Владыка. Затем почему-то добавил: — Вы страстная и нежная, на удивление.
Мои глаза, наверное, распахнулись еще больше.
Дракон улыбнулся и пояснил:
— О человеке многое можно сказать по его вкусовым пристрастиям. Берите чай, госпожа Радович.
Я с трудом последовала его рекомендации. Сначала села поудобнее, потом отставила надрезанный оладушек, после взяла ближайшую чашку, отпила немного. Чай был терпкий, смородиновый, вкусный. Но пока я пила, все думала о том, что сказал дракон, и… любопытство победило.
— А что говорит о вас ваш выбор чая? — осторожно поинтересовалась я.
— Крепкий без подслащения — темпераментный, страстный, ни намека на нежность, никакой склонности к извращениям, — безэмоционально ответил Владыка.
Я едва ли поняла, о чем он, но сам факт определения чего-либо на основании выбора чая, он… заинтриговал, и я задумчиво продолжила пить чай.
— Допивать не обязательно, — сообщил дракон, — остальной чай так же приготовлен для вас на основе различных трав… в соответствии с лучшими деревенскими традициями.
Сказав это, он повернул голову в сторону камина, взглядом уменьшил интенсивность горения пламени и вновь все свое внимание целиком посвятил мне, осторожно берущей следующую чашку чая. Потом следующую. И следующую.
— Оладьи остынут, — едва я взялась за пятую чашку, произнес Владыка.
Не став пробовать пятый чай, вновь водрузила тарелку к себе на колени и вооружилась ножом с вилкой, наконец, заметив, что сам дракон ничего не ест. Вопросительно посмотрела на него, на единственную чашку чая в его руках.
— Я встал несколько часов назад, — последовал ответ, намекающий на то, что позавтракать Владыка давно уже успел.
И от этого стало несколько неуютно.
— Вам не нужно со мной сидеть, — пробормотала я, опустив взгляд.
— Почему? — вопрос задали ледяным тоном.
— У вас дел много, — пояснила, отрезая кусочек оладушка. — Не зря же вы встали ни свет ни заря.
Владыка промолчал.
И некоторое время мы завтракали молча, я с наслаждением ела оладушек, дракон молча пил чай маленькими глотками, в камине весело потрескивало пламя.
А потом любопытство опять победило, и, украдкой разглядывая спальню, я все же спросила:
— Вы часто спите здесь в форме дракона?
Владыка отреагировал, вопросительно вскинув бровь.
— Двери, — я указала на те, что вели на балкон, — бассейн, отполированный камень… Такое ощущение, что все это рассчитано на драконью форму.
Поведя плечом, он пояснил:
— Я — боевой дракон. Иногда менять форму становится проблематично. Поэтому да — ваши выводы верны.
Прожевав еще кусочек оладушка, я переспросила:
— Боевой?
Владыка странно посмотрел на меня, усмехнулся и насмешливо поинтересовался:
— Не похож?
Я пожала плечами, потом призналась:
— Никогда не думала, что драконы бывают разные… и чем-то отличаются друг от друга.
Дракон отреагировал полуулыбкой, затем произнес:
— Боевые драконы отличаются от прочих. Мы — живорожденные. Мы рождаемся в человеческой форме, и это требует особых усилий от матерей, на которые далеко не каждая драконица согласна. Фактически это привело изначально к резкому сокращению численности боевых драконов, а после — к закону, обязавшему всех аристократок после рождения дракона-наследника производить одного боевого дракона в принудительном порядке.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
