Вскоре перед ними на мониторе показалось встревоженное лицо Мари. Грей принялся что-то сбивчиво объяснять дочке Вайса.
– Папа приходит в себя? – почти не веря услышанному, воскликнула Мари.
Вивьен сдержанно кивнула, Грей опять попытался начать что-то рассказывать.
– Мы потеряли Зинтару, – вмешалась Вивьен. – Она перешла в полевую форму существования. Мы не знаем и не понимаем, даже отдаленно, принципы такого бытия. Я могу фиксировать её присутствие… И больше ничего…
Мари, вначале обрадованная, теперь без сил рухнула на диван.
– Нам нужен Всеволод, – наконец, более осмысленно вставил Грей. – Он знает, как связаться с… фаакхами… Мы предполагаем, что они способны помочь…
Мускулы на лице дочки Вайса нервно дернулись, она на секунду прикрыла глаза.
– Я не знаю, где Всеволод и Рэтт. Перед моей встречей с… – Мари глянула на сигнал канала связи, еще раз убеждаясь в его абсолютной приватности. – …Перед нашей встречей с объектом оба пропали. Я нашла только записку с одной фразой: «Не беспокойся, оставайся на месте».
44
Вивьен гуляла под ночным небом, пыталась дышать воздухом. Посекундно восстанавливала ход событий. Пыталась найти ответ…
Легкий ветерок обдувал её разгоряченное лицо, трепал неаккуратно собранные рыжие волосы, высушивал тонкие бороздки от слез…
– Лика тоже очень изменилась… – Грей подошел незаметно. – Это полевая-волновая форма жизни… Подобное открытие теперь не дает ей покоя…
– Что она в этом нашла? – Вивьен тыльной стороной ладони быстро вытерла мокрые глаза и попыталась придать голосу былое ехидство. Только у нее плохо получилось. Вышло даже как-то жалко, точнее трогательно. И это еще больше взбесило рыжую докторшу. Не привыкла она быть жалкой и трогательной.
– Она же не умерла… – осторожно заметил Грей. – Просто…
– Перешла в другую форму существования! – наконец Вивьен удался ехидный тон. Рыжая докторша недовольно тряхнула головой и еще более зло добавила: – Это как на похоронах некоторые успокаивают. Типа… Мы не умираем… Мы просто переходим в иную жизнь… В жизнь вечную… Да плевать мне на этот треп. Я не могу пощупать, не могу почувствовать, не могу поговорить! Мы больше не можем общаться! И я вообще не понимаю, чем может жить, о чем думать поле, а не человек!
– Ну, она все же и так не человек… – резонно заметил Юлиус и прикусил губу. Не вовремя он напомнил злой полуфранцуженке сей факт. Теперь гнев доктора Петровой падет на его бедную голову.
Вивьен не заставила себя ждать. Рыжая докторша долго чертыхалась и ругалась. Потом набрала в легкие воздуха, чтобы продолжить и замолчала…
– Человек больше, чем кто бы то ни был! – неожиданно добавила Вивьен и разразилась громкими рыданиями. – И она больше не с нами!.. Чертов Вайс жив-живехонек, а её – нет!.. Да плевать мне на Вайса и на всю эту MWM Pharmaceuticals! Плевать на Луну и на космос! Я хочу, чтобы Зинтара жила!
– Она живет! – твердо брякнул детектив-миллионер. – Только мы не можем её видеть…
– Это как с мертвыми, как с мертвыми… Мы не верим в их окончательную смерть… Они живы где-то там… Но среди нас их уже нет! – опять повторила мысль Вивьен и принялась устало покачиваться из стороны в сторону, обхватив себя руками.
– А может, мы все вот так после смерти и превращаемся в… поле, – изрек Юлиус и сам удивился. Он как-то вообще не сильно задумывался о жизни после смерти. Особенно в век, когда можно продлевать жизнь до бесконечности, были бы деньги… А тут – смерть… Или жизнь… Просто другая жизнь… Не похожая на нашу…
– Силирийцы называют это чистым воплощением, – Вайс появился столь же неожиданно, как и Грей. Все еще бледный и слабый, Микаэль впервые проделал столь долгий путь от базы до укромного уголка возле озера за дальними валунами. Путешествие далось ему с явным трудом, мультимиллиардер тяжело дышал.
– Каково это было, – впервые осмелилась спросить Вивьен, поглядев на изможденное лицо Вайса.
Тот присел рядом с рыжей докторшей. Несколько минут молчал. Никто его не перебивал. Грей продолжал стоять рядом. Вивьен тихонько бросала камушки в гладь озера, уже не надеясь получить ответа.
– Я все помню, – неожиданно произнес Вайс. – И оттого еще тяжелее… только после погружения в анабиоз все стало смазано… А до этого я был точно зритель… Смотрел в кинотеатре плохое кино и ничего не мог поделать…
Вивьен ошарашенно уставилась на Вайса. Она представляла себе все несколько иначе, куда проще, точно погруженные в глубокий сон без сновидений. Видеть же свое бессилие…
– Это ужасно, – наконец произнесла рыжая докторша.
– Другие так не мучились, – Микаэль нашел в себе силы улыбнуться. – Это ультимо сложно просто так выкинуть из тела. Другие же люди просто переставали существовать. Окончательная смерть…
Грей недовольно покачал головой и собрался уходить. Не любил он разговоры о смерти, а тем более о монстрах на ночь. Раскланявшись, Юлиус медленно побрел в сторону базы MWM Pharmaceuticals.
– Разве смерть бывает не окончательной? – скептически заметила Вивьен, когда Юлиус почти скрылся в темноте ночи.
Вайс удивленно поднял брови.
– Ты же общаешься с нами, с ультимо, наблюдала перерождения… Сама научилась видеть суть на экране компьютера!.. Вычленять эти сложные флуктуации в пространстве..
Теперь Вивьен казалась удивленной и немного раздосадованной. Она категорически отрицала всякие религии. Но когда речь заходила о душе, невольно начинали посещать мысли о Боге… А по всему выходило, что тот ох как… непрост!..
45
Это было странное ощущение. Космос приблизился и стал частью, продолжением… Время перестало существовать как единица.
Она вспомнила Храм Вечности. Именно сейчас очень четко начала осознавать его функции. Потому что это было очень похоже на переход, на очередное полевое задание, когда Храм вел, помогал осознавать себя, сохранял связь со временем и пространством, пока бесплотная суть становилась частью мироздания.
Нет, она не утратила себя, а приобрела. Неожиданно во всей ясности пришла память прожитых жизней и воплощений. Только теперь Странница по-настоящему начала чувствовать механизм работы в пространстве мысли. Единственной сложностью оставалось время.
Время…
Оно больше не текло в одном направлении. Оно обволакивало, завихрялось, переходило из одного течения в другое и меняло направления. Оно существовало само по себе и в тоже время было исключительно продуктом мира материи.
Вот Зинтара – маленькая девочка в школе Силирии… Вот она последний раз смотрит на Актона, прежде чем последовать за Шиаром к жерлу вулкана…
Картинки сменяли одна другую. И то были не просто картинки. Она со всей четкостью и полнотой вновь проживала моменты былого.
