— Ничего, ничего. — Он присел на край кровати, пытаясь успокоиться. — Просто я хотел поговорить с тобой.
— Так, значит, ты не возражаешь против того, чтобы я поехала с Дженни?
— Нет-нет. — Он замотал головой. — Совсем нет. Ты обязательно поедешь, но… но сначала нужно кое-что… Я должен кое о чем тебя спросить. Это очень важно и в то же время это личное. — Он взял ее руку и крепко сжал. — Я хочу знать кое-что о Брайане.
Ее пальцы внезапно дернулись в его руке, и она быстро прошептала:
— Между нами все кончено уже сто лет назад.
— Я знаю, дорогая, но я хотел спросить о другом… О том периоде вашего знакомства, когда вы встречались, когда вместе гуляли, развлекались. — Пол чувствовал, какой неподвижной, словно застывшей, становилась ее рука в его ладонях. Его сердце екнуло, но он продолжал: — Ты понимаешь, я ни в коей мере не хочу расстроить тебя, не хочу сделать тебе больно. Я задаю тебе эти вопросы только потому, что очень тебя люблю. И не могу допустить, чтобы с тобой случилось что-нибудь плохое. Ты понимаешь, о чем я?
Она откинулась на подушку и пустым, равнодушным взглядом посмотрела ему в глаза:
— Так о чем ты хотел меня спросить?
— Я задам тебе вопрос, а ты ответишь на него «да» или «нет». Брайан пытался сделать что-нибудь с тобой… не очень хорошее?
— Да, — коротко ответила она.
Интонация ее голоса, бесстрастная, равнодушная, холодная, испугала его. В глазах Пола мелькнул страх.
— Лорна! — Ее имя слетело с его губ как стон.
— Ты ведь спросил меня, папочка.
— Да-да, все хорошо, дорогая… Можно я спрошу тебя еще кое о чем?
— Разве можно этому помешать? — Ее голос звучал до странности взросло. Перед ним сидела не его девочка, не его Лорна.
Пол задал свой следующий вопрос:
— Ты согласилась?
— Нет, — так же быстро, не задумываясь ответила она.
Пол вдруг почувствовал невероятное облегчение.
— Почему ты спрашиваешь об этом?
— О, не волнуйся, это больше не имеет никакого значения.
— Нет, имеет. Ведь ты задал вопрос, значит, что-то тебя беспокоит. Почему ты спросил об этом?
— Все, что я могу тебе сказать, так это то, что Брайан совсем не тот человек… с которым тебе следует встречаться.
— Что, даже в теннис с ним нельзя поиграть? Или потанцевать? Или сходить в кино? — Она задавала самые обычные вопросы. Что на них ответить?
— Даже этого не стоило бы делать. Я хотел тебя попросить, чтобы ты никогда больше не встречалась с ним.
— О, об этом тебе не стоит волноваться, папочка! — Она с отвращением сморщила нос. — Мы не виделись с ним с Рождества. Ты не знал об этом?
— Нет, не знал, дорогая. В последнее время он действительно стал реже попадаться мне на глаза, но я не знал, что ты больше не встречаешься с ним.
— Да. У него теперь есть кое-кто другой. — Она так посмотрела и тряхнула головой, что дальнейших объяснений Полу не потребовалось. И без слов стало ясно, что этот кто-то — Бет. Боже, она уже и так знает слишком много. И очень скоро она узнает все до конца. Ее немедленно нужно увозить отсюда. Немедленно.
— Пап, что-то с мамой?
Он прикусил губу:
— А что?
— Знаешь, мне не хотелось бы встречаться с ней перед отъездом. Не могла бы тетя Дженни пойти к нам домой и забрать мои вещи?
Он с трудом улыбнулся:
— Да, дорогая, тетя Джинни сможет забрать твои вещи. А ты лучше ложись и еще немного поспи. Тебя ждет очень длинное путешествие. — Он подошел к дочери, взял руку Лорны в свою и на минуту прижал ее к груди. Она слегка сжала пальцы в ответ. Пол глубоко вздохнул, поцеловал ее и молча вышел из комнаты.
В гостиной сидела Дженни. Она вскочила с места и поспешила Полу навстречу:
— Я приготовлю чай. Твой любимый, с лимоном.
— Спасибо, — устало согласился он. Глядя, как она разливает чай по чашкам, сказал: — Джинни, только ради бога, уезжайте отсюда как можно быстрее.
— В чем дело, Пол? Что случилось с Бет? — спросила Дженни, полностью сосредоточившись на том, что она делала в данную минуту.
— У нее сифилис. — Его голос прозвучал тихо, но твердо, он посмотрел прямо в глаза Дженни.
— О нет! Не-е-ет!
Ложка выпала у нее из рук и, жалобно звякнув упала на блюдце. Она инстинктивно прижала ладони к ушам, словно пытаясь избавиться от звука этого слова, пульсирующего в ее ушах. Тело Дженни вдруг начало мерно покачиваться назад и вперед. Вдруг, на мгновение остановившись, она спросила сухим будничным голосом:
— Кто? Наулз?
— Нет. — Его голова опустилась на грудь. — Я сразу подумал на него. Но потом мы встретились. Это не он. Нет, не он. Но мог быть и он… — Пол просто не мог выговорить имени этого мальчишки. — Это, возможно, Болтон-младший.
Дженни снова вскрикнула:
— О нет! Не-е-ет! — и потом: — Лорна?
— Именно этого я и опасался. Я чуть не сошел с ума, когда только на мгновение представил… С ней все в порядке. Она не была с ним. И она ничего не знает о Бет.
— Да, она просто знает, что они встречались. Ее это огорчало.
— Но, надеюсь, надеюсь, она не знает о… другой стороне проблемы. Думаю, у нее будет просто шок. Отношение Лорны к мужчинам всегда теперь будет выстраиваться через призму отношений к ним ее матери. Лучше ей избежать этого знания. И чем быстрее вы отсюда уедете, тем лучше для нее.
— Но я не могу уехать вот так. Я просто не могу уехать. Разве можно бросать ее одну? — В голосе Дженни послышались слезы.
— Ты должна, Джинни. — Он подошел совсем близко к ней. — Послушай. Послушай, что я тебе скажу. — Пол взял ее за руки. — Я сам буду ухаживать за Бет. Это моя вина. Я понял это сейчас, хотя, наверное, уже слишком поздно. Я хорошо понимаю, что должен теперь делать. Мне будут помогать Мэгги и Джон. Тебе нет необходимости оставаться. Мы отправим ее лечиться. Все будет строго конфиденциально. А потом, когда она вернется, я сделаю все, что от меня зависит, чтобы искупить свою вину. Все можно еще исправить.
— Ты знаешь, мне просто смешно. Правда. После всего, что случилось, ты надеешься на то, что все еще наладится. И ты хочешь сказать, что ты сможешь жить с ней? Вернее, она с тобой. О, Пол… — Дженни насмешливо посмотрела на него.
— Но я могу попытаться. — В его тоне слышались упрямство и жесткость.
— Не поможет. Я знаю Бет. Не сработает. Хочу сказать тебе это сейчас. Она никогда не простит тебя. До последнего своего вздоха она будет проклинать и ненавидеть тебя.
— Но ведь ты не хотела, чтобы мы с Бет развелись. Все эти годы ты способствовала тому, чтобы мы оставались вместе. Что же изменилось теперь?
