Как-то Джейн спросила, не сможет ли она посидеть с детьми, потому что вечером их пригласили в гости. Друг, который сделал это приглашение, не знал, что у них гость, и Джейн, как ни странно, не предложила привести с собой Кэролайн. Это несколько уязвило ее, но она подумала, что, возможно, Джейн с Джимом просто хотят побыть наедине. Она с радостью согласилась посидеть с близнецами и настояла, чтобы днем Джейн отправилась в парикмахерскую и не спеша прошлась по магазинам. Кэролайн была рада, что ее присутствие принесло хоть какую-то пользу, и весело проводила Джима с Джейн, велев им не возвращаться до утра.
Она поднялась наверх, где близнецы мирно спали в своих кроватках, переоделась в джинсы и розовый свитер с короткими рукавами. Проводя расческой по волосам, Кэролайн услышала звонок в прихожей и усмехнулась, решив, что это Джейн, которая постоянно что-то забывала, к раздражению своего мужа, и спустилась вниз открыть дверь. Она широко улыбнулась, собираясь поддразнить Джейн:
— Джейн, ты… — и осеклась, схватившись за дверной косяк. — Доменико!
Он ждал. Кэролайн молчала и не двигалась, и Доменико невесело улыбнулся и тихо спросил:
— Можно мне войти?
— Да, конечно.
Кэролайн не помнила, что говорит, и, словно робот, прошла в гостиную, где упала на кушетку, радуясь, что ее ноги не подкосились раньше. Доменико уселся напротив. Она впервые взглянула на него и была поражена его усталым видом и печалью в глазах. Когда он повернулся в поисках сигарет, она заметила у него на висках несколько серебристых волос. Ее охватил прилив нежности к нему, но она заставила себя говорить спокойно.
— Как ты меня нашел?
— Как? — резко переспросил он. — Почти месяц ездил по всей стране и наводил справки у твоих друзей и знакомых. Потом твоя сестра написала мне, чтобы я попытался найти Джейн, так как ты должна быть у нее. И оказалась права. Я приехал сюда несколько дней назад, увиделся с Джейн и убедил ее, что мне нужно с тобой поговорить. Она обещала устроить так, чтобы мы смогли остаться наедине. Нам надо поговорить, Кэролайн. Надеюсь, ты понимаешь?
— Да. — Кэролайн не могла винить Джейн за обман. Она сделала то, что считала нужным, и теперь Кэролайн не жалела об этом. Встреча должна была состояться, чтобы они наконец-то смогли проститься навсегда.
— Прежде всего, — продолжал Доменико, — я хочу извиниться за то, как обращался с тобой. Когда Доринда рассказала мне, через что ты прошла ради нее, я… — Он осекся, встал спиной к ней и раздавил сигарету в пепельнице. Кэролайн не видела его лица, но заметила, как у него дернулась щека, а руки с силой сжались в кулаки. — Ты вышла за меня, потому что боялась, что я отберу у тебя ребенка, когда узнаю, что ты не его мать. Так?
— Да, Доменико. Прости, что пришлось обмануть тебя, но я подумала, что, если ты поверишь, что Вито мой сын и что я любила его отца, ты не станешь разлучать нас. Я ненавидела себя за эту ложь, но мне пришлось это сделать, Доменико. Это был единственный выход!
Доменико накинулся на нее:
— И как же нам теперь быть? Я же говорил тебе, что в моей стране нет развода. Я что, должен жить один в Италии, а ты здесь? Или ты готова вернуться со мной и извлечь выгоду из этой ситуации?
Его глаза были полны боли, и Кэролайн принялась горячо объяснять ему, что им больше не придется жить вместе.
— Разве ты не понимаешь, Доменико? Мы можем аннулировать наш брак. По этой причине я не позволяла тебе… — Она замолчала, и ее лицо залил румянец. — Поэтому в Париже и на вилле… — Кэролайн не могла продолжать. Доменико не собирался помочь ей, хотя и понимал, о чем речь.
— Ты хочешь выйти замуж за другого?
— Нет, конечно нет! Как ты не понимаешь, Доменико! — От досады она топнула ногой. — Если мы аннулируем наш брак, то ты сможешь жениться на Кандиде.
Он изумленно уставился на нее:
— У меня нет ни малейшего желания жениться на Кандиде.
— Но ты же любишь ее, Доменико. Я знаю это. В тот вечер, когда вы целовались, я поняла, что ты любишь ее.
Доменико смущенно нахмурился.
— Если бы ты посмотрела внимательнее, Кэролайн, то заметила бы, что это не я целовал ее, а она меня, — сухо ответил он.
— Но ты был с ней каждый вечер, Джеффри мне сказал. И когда ты позвонил, она была с тобой. Я слышала!
Ее голубые глаза с укором смотрели на него. Доменико раздраженно вздохнул, сел рядом и взял ее за плечи:
— Слушай, Кэролайн, не знаю, какое отношение имеет к нам Кандида, но, похоже, надо разобраться с этим вопросом. Она директор фирмы и член нашей семьи, и во время моего отсутствия ее дела совершенно запутались. Она попросила меня помочь, а свободное время у меня было только по вечерам. Ты ведь помнишь, что, пока меня не было, накопилось много работы, так что мне приходилось помогать ей каждый вечер. Должен признать, — смущенно добавил он, — что в тот вечер она вела себя слишком откровенно, но если бы ты подождала, то услышала бы, что я сказал ей: мой интерес к ней исключительно деловой. Для меня она всегда была подругой детства и никем другим. Теперь ты довольна?
Сердце Кэролайн с надеждой забилось, она взглянула на Доменико, и ее нежный взгляд обезоружил его. Застонав, он крепко обнял ее и взмолился:
— Поедем домой, Кэролайн! Эти последние недели были настоящим адом. Обещаю, что не буду ничего требовать от тебя, если ты только дашь мне один шанс. Знаю, я не заслужил его, и я не стану тебя винить, если ты откажешься, но, — прошептал он, — я так люблю тебя, моя дорогая. Так сильно, что не могу представить себе жизнь без тебя!
Кэролайн не могла вынести такой покорности Доменико, ее надменного римлянина. Она любила его, но не таким! Доменико, который никогда раньше ни о чем не просил, теперь говорил, что будет довольствоваться даже крохами, которые она соизволит бросить ему. С неистово бьющимся сердцем она прошептала:
— Доменико, любовь моя!
Какое-то мгновение он непонимающе смотрел на нее, потом обхватил за талию и прижал к себе. Его легкий поцелуй унес их в заоблачные дали, где было место только для них. Они отчаянно прижимались друг к другу, словно пытаясь искупить всю боль, а их поцелуи были безмолвной клятвой никогда больше не причинять этой боли. Наконец Доменико смог связно заговорить. Все еще держа Кэролайн в объятиях, словно боясь отпустить ее, он ошарашенно взглянул на нее:
— Неужели я страдал не зря все эти месяцы и ты меня любишь?
Кэролайн обвила его шею руками, прижалась к нему и ответила:
— Я полюбила тебя в ту ночь в Париже, но боялась, что ты заметишь. А когда ты влюбился в меня?
Доменико улыбнулся, и в его глазах уже не было грусти.
— Первый раз это случилось в саду, моя любовь. На тебе был тот же ужасный наряд, что и сейчас, но я ничего не замечал. Я полюбил неряху в джинсах, с самыми голубыми глазами на свете и потрясающей фигурой.
