Книга Летающий джаз - Эдуард Тополь

С первого дня своего назначения в Полтаву майор госбезопасности Виктор Козыкин чувствовал себя не в своей тарелке. Что значит инструкция начальника Отдела контрразведки СМЕРШ генерала Семена Юхимовича, заместителя наркома Берии, «отслеживать и пресекать слишком близкие контакты наших и американских граждан и военнослужащих для создания здоровой обстановки строительства Полтавской авиабазы»? Главное Управление контрразведки СМЕРШ (то есть «смерть шпионам») Народного Комиссариата обороны СССР было создано Сталиным в апреле 1943 года для того, чтобы на освобожденных территориях искать шпионов, диверсантов, саботажников и предателей, а также для «выявления случаев дезертирства и перехода советских военнослужащих на сторону противника». Но свою главную славу за применение «заградительных отрядов» СМЕРШ заработал на воплощении в жизнь завета великого Ленина, который еще в 1919 году телеграфировал Троцкому: «Покончить с Юденичем (именно покончить — добить) нам дьявольски важно. Если наступление началось, нельзя ли мобилизовать еще тысяч двадцать питерских рабочих плюс тысяч десять буржуев, поставить позади них пулеметы, расстрелять несколько сот и добиться настоящего массового напора на Юденича?»

Вот за такую «дьявольски важную» работу — 166 ликвидированных врагов народа — тридцатилетний лейтенант Козыкин всего за год поднялся до майора. Ликвидация новых врагов гарантировала следующее звание, но можно ли считать шпионами и диверсантами американцев, прибывающих в Полтаву с позволения Генштаба и самого товарища Сталина? И как определить близость их отношений с нашими офицерами, если они действительно живут и работают вместе, едят за одним столом и ухлестывают за одними и теми же поварихами, прачками и медсестрами? А что, если эти америкосы вербуют в свои агенты наших офицеров и даже генерала Перминова?

Конечно, когда этих янки прибыло сначала двенадцать, а потом еще тридцать четыре, Козыкин тут же внедрил в их прачечную и на кухню своих людей на должности грузчика, слесаря и истопника. И то, что они сообщили, было просто ошеломительно: оказывается, американцы возмущаются нашими сортирами с дырками в полу и требуют снабдить их унитазами или хотя бы сиденьями. Внедряя свои привычки, повесили в нужниках американскую туалетную бумагу (но никто из наших этой бумагой, конечно, не пользуется, ее тут же воруют на солдатские самокрутки, а зады подтирают «Правдой» и «Красной Звездой»). А самое главное: мало того, что русские и американцы стали пить вместе, так и украинские бабы им ни в чем не отказывают! Наоборот, сами же тащат их в свои хаты и «щиро» поят самогоном, а также сметаной с пивом для… ну, вы понимаете для чего! И что характерно — после этого бабы работают на американцев по-стахановски! С момента прибытия из Мурманска необходимых материалов и прилета из Ирана еще 390 американских техников работа украинок на укладке стальных плит взлетно-посадочной полосы буквально закипела! Если, по словам американцев, их сборщики в США укладывают в день по девять метров таких плит, то полтавские «жинки» стали укладывать в день по двенадцать метров! То есть эта полоса растет буквально на глазах и с такой скоростью, что прилетевший с инспекцией генерал Дин пришел в полный восторг, доложил об этом своему послу, а тот — самому Молотову!

Вообще, с появлением американцев весь город словно задышал по-другому! Бабы помолодели и завились косами и прическами, девчонки мажутся черт-те чем, даже свеклой и глиной, и косят под взрослых, а пацаны слоняются у авиабазы, цыганя у американцев жвачку и сигареты… Ну, как в таких условиях выявлять цэрэушных шпионов или завербованных ими советских предателей? Янки открыли здесь Американский клуб, где показывают голливудские фильмы, а в Корпусном саду устраивают бесплатные танцы. Если учесть, что при этом они еще щедро угощают полтавчанок американским шоколадом и сигаретами, то сколько нужно агентов, чтобы уследить, куда после этих танцев полтавские девицы ведут своих ухажеров? Да, в ночных рейдах по хатам Козыкин и его люди извлекают америкосов из кроватей «щирых» украинок — ну и что? Полковник Альфред Кесслер и командир американской военной полиции майор Клифорд Смит, которым Козыкин доставляет этих жеребцов, никак их не наказывают, и назавтра они снова учат полтавчанок американским чарльстонам и кой-чему еще…

Так может ли Козыкин не докладывать об этом в Москву? Где гарантии, что, поставив рекорд по сборке стальных плит ВПП, эти же девки не станут в ближайшем будущем радистками вражеских радиостанций и не будут передавать в ЦРУ какие-нибудь секретные сведения?

И чуть ли не каждый день американцев все прибывает и прибывает. За последние две недели — 47 грузовых «боингов» и «дугласов» из Тегерана и целый конвой грузовиков из Багдада с оборудованием, боеприпасами, полевым госпиталем, палатками и еще бог знает чем, включая тонну туалетной бумаги. Иными словами, эти янки собираются тут все зас… загадить.

А вчера из Москвы прилетели заместитель командующего стратегической авиацией США в Европе генерал-майор Фредерик Андерсон, новый командующий Полтавской, Миргородской и Пирятинской авиабазами генерал-майор Роберт Уэлш и десяток их помощников. То есть все идет к тому, что вот-вот с неба свалятся их «летающие крепости» с летчиками. И тогда здесь вообще полный капитализм начнется! Как со штатом в 59 оперов и 130 солдат контролировать 96 квартир только что отстроенного дома американского офицерского состава, три казармы на 1200 человек, двадцать палаток медперсонала, семь пищеблоков, шесть банно-прачечных и три летних палаточных лагеря?

— Я знаю, что ты работала тут сначала в ОГПУ, а при немцах — в гебисткомиссариате, — сказал Козыкин Марии, не пригласив ее сесть и рассматривая ее таким взглядом, словно снимал с нее не только сарафан и косынку, но даже кожу.

Но и Мария разглядывала его. Высокий, гладко выбритый, сытый и щеголеватый шатен в габардиновой гимнастерке с новенькими майорскими погонами, он — нога на ногу в хромовых сапогах — сидел за столом под портретом Сталина, курил «Беломор» и сквозь дым продолжал глазами медленно, очень медленно раздевать Марию с головы до ног.

— Ты знаешь, что мы делаем с теми, кто сотрудничал с фашистами?

Мария молчала. Она не сотрудничала с фашистами, она только мыла тут полы, чтобы выжить и не дать умереть своей дочке от голода, когда такие герои, как этот майор, первыми бежали из города от наступающих немцев. Но теперь этот Козыкин мог пришить ей что угодно, его власть, раз он сидит и курит под портретом Сталина, как когда-то под таким же портретом курил красный комиссар Семен Кривонос. А после на той же стене висел портрет Гитлера, и под ним хозяйски сидели сначала гебисткомиссар Панас Гаврилюк, а потом гебисткомиссар Брененко, и была их гитлеровская власть. И вот опять Сталин, и снова его, сталинская, власть над судьбой Марии Журко… Господи, до каких же пор?

Ожидая ее ответа и положив правую руку на стол, Козыкин властно застучал указательным пальцем по столешнице.

Но, глядя на этот палец, Мария продолжала молчать.

— Хорошо, садись, — приказал Козыкин. — Садись, садись, не бойся.