Потрескивал костер, отбрасывая за спину Луи пляшущие тени, шепот реки вторил рассказу, будто подтверждая правдивость истории.
– В ту ночь, когда Изабель не пришла домой, ее отец и братья пошли искать ее в поле. Нашли ее следы и следы коня, увидели, что она села на коня и тот унес ее в реку. Обыскали реку вверх и вниз по течению, никого не нашли. На следующий день все мужчины деревни взяли свои каноэ и тоже стали искать. Все поклялись не возвращаться на поля, пока не отыщут бедную Изабель. Но ее так и не нашли. Вот так, месье Гласс, мы и стали вояжерами. По сей день ищем бедную Изабель.
– Где Шарбонно? – спросил вдруг Ланжевен.
– Что значит «где Шарбонно»?! – возмутился Ла Вьерж. – Я тут о пропавшей девице, а ты мне о пропавшем старике?
Ланжевен не ответил, и Ла Вьерж ухмыльнулся:
– Malade comme un chien[13]. Надо его позвать. – Приставив руки ко рту, Луи повернулся к ивняку и заорал: – Шарбонно, не волнуйся! Мы пришлем Профессора подтереть тебе зад!
Туссен Шарбонно сидел на корточках, голым задом в сторону кустов, – сидел давно, так что начали затекать ноги. С самого форта ему нездоровилось: наверняка виной всему стряпня, которую подавали у Кайовы. От костра неслись издевательские крики Ла Вьержа, которого Шарбонно уже почти ненавидел.
Хрустнула ветка.
Шарбонно подскочил, одной рукой хватаясь за пистолет, другой натягивая кожаные штаны, – ни то ни другое ему не удалось: пистолет упал на землю, штаны свалились до щиколоток. Он вновь попытался схватить пистолет – штаны не пустили, Шарбонно растянулся на земле, стукнувшись коленом о булыжник. Застонав от боли, он скосил глаза. По берегу шел лось.
Шарбонно, выругавшись, вернулся к прерванному занятию, морщась от новой боли в ноге.
К приходу в лагерь раздражение успело перерасти в злобу, и при виде развалившегося на бревне Профессора, в бороде которого застряла каша, он не выдержал.
– Ну и свинья ты, кто так ест?
Ла Вьерж глянул на Профессора поверх трубки.
– Не знаю, Шарбонно. В каше на бороде так хорошо отражается огонь от костра – прямо как северное сияние.
Ланжевен и Доминик расхохотались, Профессор по-прежнему жевал, не обращая внимания на шутки. Шарбонно взъярился еще больше.
– Эй ты, идиот, шотландский олух, ты хоть слышишь, что тебе говорят?
Профессор продолжал невозмутимо жевать кашу, как корова жвачку.
Шарбонно криво улыбнулся – упускать такую возможность он не собирался.
– А что у него с глазом?
Вступать в разговор с Шарбонно никто не спешил, все молчали. Наконец Ланжевен ответил:
– Выбили в драке. В Монреале.
– Жуть. Каждый раз вздрагиваю, как вижу. Таращится на меня этой штукой целый день.
– Слепой глаз не может таращиться, – ответил Ла Вьерж, который успел привыкнуть к Профессору или, по крайней мере, зауважать его умение управляться с веслом. Да и Шарбонно он не жаловал: ворчание старика переводчика успело утомить его раньше, чем лодка миновала первый речной поворот.
– А я говорю – таращится, – не отступался Шарбонно. – Как будто из-за угла подглядывает. И не мигает никогда. Не понимаю, как глаз не пересохнет.
– Даже если глаз и видел бы – на тебя, Шарбонно, и глядеть-то незачем.
– Мог бы и повязкой закрыть. А то дождется – я сам ему глаз замотаю.
– Ну и замотай. Хоть чем-то полезным займешься.
– Я тебе не мальчик на побегушках! – взвился Шарбонно с пеной у рта. – Еще порадуешься мне, когда арикара придут за твоим скальпом! Да я тропы зарубками отмечал вместе с Льюисом и Кларком, когда ты еще пеленки пачкал!
– Заткнись уже! Еще слово про твоих Льюиса и Кларка – и я пущу себе пулю в лоб. А лучше – тебе в лоб! То-то все порадуются.
– Ça suffit![14]– не выдержал Ланжевен. – Прекратите. Впору вас обоих застрелить, да только вы мне еще понадобитесь.
Шарбонно торжествующе хохотнул.
– Не расслабляйся, Шарбонно. Нас мало, и бездельничать тут некогда. Будешь делать то же, что и остальные. Можешь начать прямо сегодня – караулишь лагерь с полуночи до рассвета.
На этот раз хохотнул Ла Вьерж. Шарбонно отошел от костра и, бормоча что-то об экспедиции и походах, принялся раскладывать постель под каноэ.
– А почему это он сегодня под лодкой спит? – возмутился Ла Вьерж.
Ланжевен раскрыл было рот для ответа, однако Доминик не дал ему вмешаться.
– Оставь, пусть его.
Глава 17
5 декабря 1823 года
На следующее утро Профессора разбудили сразу две неотложные нужды: нужда согреться и нужда отлить. Толстое шерстяное одеяло закрывало его только до щиколоток, и то если лежать скорчившись на боку. Приподняв голову, он глянул вокруг зрячим глазом и обнаружил, что за ночь на одеяле осел иней.
Хотя первые лучи нового дня уже начали просачиваться из-под восточного горизонта, на небе еще сияла луна. Все, кроме Шарбонно, спали вокруг дымящихся углей костра.
Профессор медленно встал на затекшие от холода ноги и порадовался тому, что хотя бы стих ветер. Он подбросил в костер полено и побрел было к ивняку, но через десяток шагов наткнулся на тело. Шарбонно.
Решив, что переводчик убит прямо в карауле, шотландец поднял крик – как вдруг Шарбонно вскочил, нащупывая винтовку и шаря вокруг дикими глазами, пытаясь сориентироваться. До Профессора дошло, что старик просто уснул на посту, но раздумывать было некогда: нужда гнала его дальше. Он торопливо проскочил мимо Шарбонно к ивняку.
То, что произошло следом, его озадачило. В брюхе что-то странно ухнуло – опустив глаза, он обнаружил торчащую из груди стрелу и успел заподозрить, что Ла Вьерж сыграл с ним дурацкую шутку, однако тут же появилась вторая стрела, за ней третья. Профессор, не в силах отвести зачарованного взгляда от перьев на тонких древках, застыл было на месте, как вдруг ноги отказались его держать, и он понял, что валится навзничь. Он еще успел услышать, как шмякнулось о мерзлую землю тело, и даже в последний миг не переставал удивляться, почему не чувствует боли.
Шарбонно оглянулся на звук падения. Великан-шотландец лежал на спине, из груди торчали три стрелы. Послышался свист, стрела ожгла его собственное плечо. Ругнувшись, Шарбонно бросился на землю и принялся оглядывать ивняк в поисках лучника. Падение спасло ему жизнь: в сорока шагах полыхнули ружейные выстрелы.
На миг стало видно нападающих. Шарбонно различил не меньше восьми ружей и еще сколько-то индейцев с луками. Он взвел курок, прицелился в ближайшего врага и выстрелил. Темная тень рухнула на землю, из ивняка посыпались еще стрелы. Шарбонно, развернувшись на месте, пустился к лагерю, лежащему в двадцати ярдах за спиной.
