— Спасибо, — бормочу я, вспоминая, что ничего не ела и не пила с самого утра. Делаю глоток и возвращаю чашку на место. Нейл садится напротив и смотрит на меня напряженным вопрошающим взглядом.
— Со мной наверняка будет непросто, Си-ара…
На меня вдруг ни с того ни с сего вновь находит подобие ревности, и с языка чуть не срывается: «Непросто потому, что твой номер телефона есть у сотни женщин и они еще будут давать о себе знать?». Однако я поджимаю губы и, слава богу, не совершаю ошибки.
— Мне придется многому научиться, чтобы стать прежним, — произносит он.
— Прежним ты никогда не станешь, — отвечаю я.
Он задумывается и кивает.
— Да, наверное, ты права.
— Мне это и не нужно, — глядя в пол, признаюсь я.
Нейл какое-то время молчит, очевидно гадая, что значат мои слова, и уточняет:
— Не стать прежним, а научиться… быть не одному. Разумеется, если это вообще возможно, — смущенно и быстро добавляет он. — Если ты примешь меня, Сиара. Если решишься связаться с таким проблемным парнем, как я…
Долго смотрю на него, от счастья не в силах вымолвить ни слова. Потом наконец заставляю губы двигаться.
— А ты?
Он сдвигает брови.
— Что я?
— Решишься связаться с такой проблемной девицей, как я?
Он на мгновение задумывается, и на его лице вдруг отражается растерянность, почти испуг.
— Ты о Маркусе? О том, что не можешь так скоро… Но ведь там, в ту ночь, да и раньше… — Умолкает, всматривается в мое лицо, словно ища какие-то подсказки. — Мне показалось, что ты… что я тебе…
Поднимаюсь со стула, приближаюсь, сажусь ему на колени и обвиваю рукой его плотную шею.
— Тебе не показалось. Ты мне правда… небезразличен.
Нейл так крепко обнимает меня, что мне кажется, я сейчас задохнусь. Сердце заходится от счастья.
— Сиара… — шепчет он, с жадностью вдыхая мой запах и утыкаясь носом мне в висок. — Ты не знаешь, не можешь себе представить…
— А как же то, в чем я тебе призналась? — с тревогой спрашиваю я. Может, он забыл? Не придал этому значения?
Нейл немного отстраняется и вопросительно смотрит на меня. Его глаза подернуты туманной дымкой, и сознавать, что это от влюбленности в меня, приятно до головокружения.
— Помнишь, я открыла тебе секрет? — спрашиваю я, глядя на свои пальцы. — О том, что не знаю, как себя вести в отношениях с мужчиной? О том, что…
— Боишься нескончаемых разбирательств, выяснений, скандалов и обвинений? — заканчивает он начатую мною фразу, повторяя слово в слово то, что я сказала ему в Англии.
Киваю, вздыхая с облегчением. Стало быть, он все помнит. Значит, и ему важно, что кроется у меня внутри.
— Мы постараемся помочь друг другу, — со всей серьезностью произносит он. — Главное, ничего друг от друга не скрывать и как можно больше общаться.
— Да, — говорю я, содрогаясь от наплыва чувств. Перед глазами проносится вереница воспоминаний о поездке в Англию, и на ум вдруг приходит тревожная мысль.
— А как же мы объясним твоим, что никакая я не танцовщица, а редактор?
— Помощник редактора, — осторожно поправляет меня Нейл.
С гордостью улыбаюсь.
— Нет, редактор. С сегодняшнего дня!
— Тебя повысили? — спрашивает он.
— Да, — говорю я, впервые отмечая, что сегодняшний бесконечный день незабываем во всем.
— Поздравляю. — Нейл смеется. — Как мы объясним моим? Разве это важно?
Растерянно пожимаю плечами.
— Скажем, что ты всегда мечтала стать редактором и наконец им стала, — говорит Нейл. — Или что-нибудь еще. Лучше подумай о другом, — с таинственным видом произносит он. — О том, как они обрадуются, когда мы — если, конечно, все пойдет, как хотелось бы, — сообщим им, что…
Наши взгляды встречаются. Что он недоговорил? Что мы поженимся? Ждем ребенка? Приедем к ним на целый месяц? Не все ли равно?
— Сиара… — нежно шепчет он.
— Нейл, — слетает, точно бабочка, с моих губ.
Мы одновременно тянемся друг к другу, и нас соединяет поцелуй — горячий, долгожданный и бесконечно сладкий. Такой, от которого тают сомнения, а вера, что все не напрасно и что с завтрашнего дня начинается лучшая жизнь, стократ усиливается.
