— Смертный…
— Корни!
Кайя взвыла и бросилась из-под ивовых ветвей, забыв о Силариаль, о приказах и обо всем, кроме Корни. Она мчалась в ту сторону, куда бежали все, где уже собралась изрядная толпа. В центре толпы обнаружился Корнелиус. Живой и невредимый.
Трава на том месте, где он опирался на землю руками, увяла, маленькие фиалки побурели и высохли, даже земля выцвела и раскрошилась. Недалеко от Корни валялось тело Адаира. Мертвец все еще сжимал в руке нож, его шея и часть лица сморщились и потемнели. Пустые глаза смотрели в облачное небо.
Кайя резко остановилась, испытывая громадное облегчение при виде живого Корни. Рядом с ней стоял Луис. Он выглядел особенно бледным на фоне пурпурного плаща.
— Кайя, — тихо сказал он.
— Что здесь случилось? — спросила она, опускаясь на колени и аккуратно вынимая нож из руки Адаира.
— Нейл убил его, — глухим голосом сказал Луис. — Летние фейри не любят смерть, особенно здесь, в своих владениях. Это напоминает им о том, что рано или поздно их настигнет та же участь.
Корни внезапно рассмеялся.
— Держу пари, он такого не ожидал! Уж точно не от меня!
— Надо отсюда убираться, — сказала Кайя. — Корни, вставай!
Корни взглянул на нее странным взглядом, словно издалека.
— Не думаю, что меня отсюда выпустят.
Кайя оглянулась. Толпа становилась все больше. Силариаль стояла рядом с Талатайном. Этайн наблюдала за братом, беседовавшим с Эллебером и Руддлзом. Некоторые фейри таращились на тело, словно не веря своим глазам, другие рвали на себе одежды и причитали.
— Ты гарантировала Корни безопасность, — напомнила Кайя королеве, чтобы потянуть время.
— Он в безопасности, — ответила та. — Зато один из нас мертв.
— Тогда мы пошли. — Кайя встала и сделала несколько шагов.
Рукоятка ножа стала влажной в ее руке.
— Пусть идут, — сказал Ройбен.
— Не пытайся приказывать королеве! — возмутился Талатайн и наставил на него арбалет.
Ройбен рассмеялся и медленно, напоказ, вытащил меч. В его глазах пылала ярость, но лицо казалось просветлевшим, словно чистота ненависти спалила стыд унижения.
— Давай, — сказал он. — Добавим к этому трупу еще один!
Талатайн отбросил арбалет и тоже выхватил меч.
— Как долго я ждал этого мига!
Они начали кружить, держась друг против друга. Фейри подались назад, освобождая им место.
— Дайте мне с ним сразиться! — попросила Дулькамара.
Она была вся в красном, только волосы перевязаны черной лентой.
Ройбен улыбнулся и покачал головой. Он повернулся к Кайе, одними губами приказал уходить и бросился в атаку.
— Останови их! — велела Силариаль Кайе. — Прикажи им остановиться!
Рыцари то делали выпады, то отступали. Они казались партнерами в некоем смертельном танце. Мечи с лязгом столкнулись. Этайн шагнула к брату, остановилась и бросила умоляющий взгляд на Кайю.
— Ройбен, — крикнула та. — Стой!
Ройбен застыл как статуя. Талатайн с разочарованным видом опустил меч.
Силариаль подошла к Ройбену, провела пальцами по его щеке и повернулась к Кайе.
— Если ты хочешь уйти отсюда со своими дружками, то знаешь, что именно надо ему приказать.
Кайя кивнула и подошла к ним. Ее сердце билось так сильно, что от него было тяжело в груди. Она остановилась позади Этайн, пытаясь найти способ вывести отсюда Корни и Луиса, не выдавая истинного имени Ройбена. Взамен свободы девушка должна была предложить нечто такое, что было бы достаточно ценным для Силариаль.
Кайя прижала нож Адаира к шее Этайн. Вокруг зазвучал хор взволнованных голосов.
— Корни, вставай. Луис, помоги ему!
Кайя с трудом сглотнула и заявила:
— Мы уходим. Прямо сейчас.
Силариаль больше не улыбалась. Она застыла на месте, ее губы побелели.
— Я могу устроить…
— Нет! — крикнула Кайя. — Если ты тронешь мою мать, то я зарежу Этайн. Если тронешь брата Луиса, я тоже ее зарежу. Я собираюсь уйти отсюда с Корни и Луисом. Ты не станешь мне мешать, если не хочешь навредить Этайн!
— Госпожа, — прошептала Этайн.
Талатайн направил меч на Кайю, намекая, что ее ждет в будущем.
— Пусть пикси и смертные уходят, — сказала Силариаль. — Хотя она об этом скоро пожалеет.
Королева шевельнула рукой, и ореол исчез. Кайя выпрямилась, жадно вдыхая нахлынувшие запахи зеленых растений, влажной темной земли и червей, ползающих в ней. Она забыла, как это потрясающе — быть фейри, и как тяжек ореол, наброшенный такой могущественной колдуньей, как королева. От сладкого головокружения Кайя чуть не упала, но стиснула кулаки и только крепче прижала нож к горлу Этайн.
— Не трогай мою сестру, — сказал Ройбен. — Только не ее. Нет, Кайя!..
— Рат Ройбен Ривен…
— Это не мое имя, — сказал он.
Вокруг раздалось изумленное аханье. Кайя поймала его взгляд и сказала, вкладывая в слова безграничную ярость:
— Ты меня не остановишь.
Она подтолкнула Этайн к Корни и Луису и добавила:
— Попытайся, и я по-настоящему прикажу тебе остановиться.
Ройбен сжал зубы. Его глаза были холодны, как свинец.
Они прошли через весь остров к берегу и сели в ледяную лодку в виде лебедя. Когда лодка отчаливала, Этайн издала тихий звук, похожий на рыдание.
Они поплыли к далекому берегу, засыпанному снегом. Там ничего не изменилось. Все так же стоял у кромки воды юноша в пальто Кайи, неподвижный, как рождественский Щелкунчик. Его губы и щеки посинели, изморозь на подбородке напоминала щетину. Застывшие глаза неподвижно смотрели на воду. Даже в смерти он готов был служить Летней королеве.
Глядя на него, Кайя подумала, что ей все равно не сбежать навсегда, куда бы она ни бежала.
Глава десятая
Сто раз сразиться и сто раз победить — это не лучшее из лучшего; лучшее из лучшего — покорить чужую армию, не сражаясь.
Сунь-Цзы. Искусство воины.
Машина стояла там же, где ее оставили, в кювете возле шоссе. Стекла у пассажирских сидений покрылись белыми пятнами изморози. Когда Луис дернул на себя дверь, она открылась с сухим треском.
— Залезай, — сказала Кайя Этайн.
Сердце девушки стучало, как погремушка, лицо и пальцы заледенели, ярость давно выдохлась, осталась только паника.
Этайн недоверчиво посмотрела на автомобиль.
— Железо?
