Язвительное замечание вырвалось у Дона, и я непроизвольноморгнула. После того как стало известно, кто такая Патра, он до сих пор непроронил ни слова.
— Чепуха. — Джэн вздохнул. — Послушай, Максполучил по заслугам. Он захотел избавиться от своей работы и человеческойприроды, и я выполнил его просьбу, поскольку всегда найду место для способногои безжалостного парня. Это все.
Дон окинул Джэна неприязненным взглядом:
— Все? А тебе известно, что сделал Макс, когда я, узнаво его превращении в вампира, попытался его арестовать? Он убил наших родителейи оставил тела на крыльце моего дома! Это ты дал ему возможность coвершить злодейство.Ты дал ему силу!
Об этом я никогда не слышала. После того как я узнала, чтоДон приходится мне дядей, я спросила, есть ли у нас еще родственники, но онкоротко ответил, что никого не осталось. Теперь стало понятно, почему его тактревожил этот вопрос.
Джэн не отвел глаз:
— Макс был убийцей и до нашей встречи. Единственное,что я ему дал, — это клыки.
— Ты не в силах помочь своим родителям, но твояплемянница еще жива, — заговорил Кости. — Твой опыт и знаниябесценны. А сейчас вернемся к вопросу…
Он замолчал и уставился на деревянные панели потолка. Я взамешательстве проследила за его взглядом. Что случилось? Или, у нас завелисьтермиты?
— Менчерес близко, — объявил Кости.
Заступ тоже поднял голову:
— Я еще не чувствую его приближение.
— А я чувствую, — настаивал Кости. — И он неодин.
Я закатила глаза. Великолепно. Пора прекращать этонашествие. Лучше бы арендовали тот новый итальянский ресторанчик. И мы с Денизсмогли бы отведать ветчины из цыпленка.
— А кто с ним? — спросила я.
— Этот мерзкий хлыщ, — раздраженно буркнул Кости.
Его слова вызвали у Джэна веселый смех:
— Вот как? Вечер обещает быть интересным!
В отличие от Джэна Заступ не обрадовался новостям:
— Криспин, зачем он привез его с собой? Ему известно,что вы недолюбливаете друг друга.
— Не говоря уж о том, что я не горел желаниемдемонстрировать ему свое жилище. — Кости начал беспокойно ходить из угла вугол. — Но Патру он ненавидит сильнее, чем меня. А поговорка гласит: «Врагмоего врагам мой друг».
— Кто это? — повторила я. — Я его знаю?
— Тебе многое о нем известно, — фыркнул Кости.
Гул приближавшегося вертолета сделал дальнейший разговорбессмысленным. Спустя несколько минут скрежет металла о бетон возвестил оприземлении незваных гостей. Менчерес в сопровождении еще одного вампира сошелна землю. Кости обнял своего грандсира, а его спутника едва удостоил холоднымкивком.
Кости ошибся. Я его не знала. По крайней мере, я такподумала, едва взглянув на незнакомца. Он был около шести футов ростом, схудощавым лицом, обрамленным длинными каштановыми волосами и аккуратнойбородкой. Из-под высокого бледного лба сверкали глубоко посаженные глаза. Егонельзя было назвать классическим красавцем, но и не обратить внимания непредставлялось возможным. Я бы наверняка вспомнила, если бы хоть раз с нимвстречалась.
Протянутую мне руку пересекали старые шрамы.
— Ты, вероятно, Рыжая Смерть?
Он говорил со странным акцентом и, здороваясь, не произнесобщепринятого «Привет, как дела?». Но я видела и не такие странности.
— У тебя имеется преимущество, — ответила я,пожимая его руку.
Ладонь обожгло ощущением силы. Кто бы он ни был, этоопределенно мастер-вампир. И ему не одна сотня лет.
— Я в этом сомневаюсь, — возразил он, такжеокидывая меня оценивающим взглядом.
— Перестань раздевать ее глазами, — сердито бросилКости. — Ты не был на нашей свадьбе, но тебе наверняка известно, что она —моя жена.
Незнакомец рассмеялся. Тогда я заметила, какие странные унего глаза. Цвета меди, окаймленные изумрудной зеленью.
— Мое приглашение, вероятно, затерялось в международнойпочте.
Кости проигнорировал его сарказм:
— Менчерес, я надеюсь, есть весомая причина для егоприсутствия.
— У него есть информация, — ответил Менчерес,прежде чем обернуться ко мне. — Кэт, рад тебя видеть.
После всего, что произошло, можно было бы быть и повежливее,но в моей голове мелькнуло: «Не могу ответить тем же».
Кости искоса взглянул на меня. Я поморщилась. Вылетело изголовы! По правде сказать, я не могу объяснить, почему отношусь к Менчересу синтуитивной неприязнью. Возможно, мы были врагами в прошлой жизни.
Менчерес не стал комментировать мое странное приветствие, ия постаралась быть вежливой хотя бы на словах:
— Привет, Менчерес.
— Давайте сразу с этим покончим, — проворчалКости, поворачиваясь ко второму вампиру. — Котенок, это Влад.
Невольный смешок вырвался прежде, чем я успела егозаглушить. Господи, а сколько претензий!
— Не слишком оригинально. Я встречала не менее дюжиныВладов.
Его тонкие губы изогнула усмешка.
— Сомневаюсь, чтобы они носили это имя по правурождения, как я.
Я ждала каких-то намеков, но их не было. На лице Костисохранялось все тоже выражение серьезности и раздражения. С растущей тревогой язаметила, что никто из присутствующих вампиров даже не улыбнулся. Наконец уменя снова прорезался голос:
— Так ты Дракула? Это не розыгрыш?
Пока я переживала полученное потрясение, новые гостипоздоровались с остальными. Все, кроме Аннет, приветствовали Влада сосдержанной вежливостью. А она крепко поцеловала его в губы, заставив меняукоризненно покачать головой.
И Дракула тоже, да, Аннет? Если бы Франкенштейн иЧеловек-Волк были настоящими, думаю, и они не избежали быее внимания.
Менчерес издал какое-то сопение. Если бы я его не знала,могла бы подумать, что он смеется. Кости снова посмотрел на меня, словноговоря: «Следи за своими мыслями, черт возьми!» Я решила переключиться систории сексуальных связей Аннет на легенду.
— Дракула. В шестнадцать лет я пыталась как можно большеузнать о вампирах и прочитала о тебе все, что смогла найти. Брэм Стокер сделализ тебя почти положительного героя, хотя в исторических записях содержитсянемало неприятного.
Раздражение Кости мгновенно улеглось, и он даже одобрительноусмехнулся. Значит, его оскорблять можно, а Аннет нельзя? Лицемер!
— Я не откликаюсь на это имя и советую, не всегдаверить тому, что написано. История порой меняется. Интересно, что скажет она отебе, Кэтрин?
