сразу спросила:
— Что не так? Что вы не поделили?
— И ты еще спрашиваешь? — тут же взвился братец. — Моя миленькая младшая сестренка заключила помолвку со страшным зверем из Северной крепости, о котором столько слухов ходит! Почему ты выбрала именно его, малявка? Чем тебе не угодил сын виконта Хейзела? Милый мальчик, он бы и слова тебе не сказ…
Следующие слова Алая заглушила подушка, прилетевшая ему в лицо. Арая, красная от смущения и гнева, схватила следующую и замахнулась в его сторону:
— Замолчи немедленно!
Несколько минут Алай уворачивался от ее атак, а после, остановив "грозное оружие", серьезно сказал:
— Разорви с ним помолвку.
— Чего?
— Разорви помолвку, Арая.
— С чего бы мне это делать?
— С того, что он тебе не пара.
Девушка непонимающе нахмурилась:
— Что ты хочешь сказать?
— Герцог все время живет в этой крепости. Здесь холодно, и монстры нападают круглый год. Если ты оставишь эту помолвку, то рано или поздно тебе придется выйти за него замуж. Так что не заставляй себя. Обязательства о Матти могу взять на себя я.
— Я справлюсь, — возразила было девушка, но Алай ее перебил:
— Я уже все продумал, Рут согласна помочь! Сейчас идеальное время, после нападения ты можешь сказать, что не готова подвергать себя такой опасности, и…
— Я люблю его, Алай.
Слова, сказанные девушкой, погрузили комнату в тишину. Брат не двигался, глядя на свою сестру изумленным взглядом. Никогда за всю свою жизнь он не слышал, чтобы Арая испытывала чувства к кому либо, кроме членов ее семьи. Ей были безразличны и чужие чувства, обращенные к ней. Сколько мужских сердец было разбито из-за этого милого личика…
Алай знал, сестра никогда бы не солгала о подобном. Даже в шутку.
* * *
Прошло уже три дня, а герцог так и не соизволил навестить проснувшуюся невесту. Арая даже подумывала о том, чтобы пойти поискать его самой. Алай настаивал, что помолвку следует разорвать, раз уж жених такой непрошибаемый сухарь.
Весь день с тех пор, как Арая очнулась, Матти был рядом с ней. В первый раз, зайдя в комнату и увидев, что сестра очнулась, малыш ревел целый час, и никто не мог его успокоить. Арая же обнимала мелко вздрагивающее тельце и гладила по спинке.
И если днем ее мысли были в основном заняты младшим братом, то вечером Арон (а вернее, его отсутствие) властвовали там безраздельно.
Пару раз приходил слуга, принося ей короткие записки с пожеланием здоровья, но это было не то.
В одну из ночей Арае не спалось. Она поворочалась в постели, и все же решила встать и пройтись хотя бы по комнате. Лекарь запретил ей выходить, поскольку последствия магического истощения еще не полностью прошли, да и у самой девушки не было никакого желания свалиться где-нибудь в коридоре без сознания. Но стоило ей остановиться перед окном и вглядеться в ночное небо, как дверь тихо щелкнула.
Резко обернувшись, Арая увидела Арона, осторожно входящего в ее комнату. Мужчина выглядел уставшим, тер глаза, но все равно двигался почти бесшумно.
Не заметив свою невесту в постели, он быстро обвел взглядом комнату и наткнулся на сурово нахмурившуюся девушку.
— Арая, — его голос как всегда пробежался мурашками по оголенным нервам.
Не сказав ни слова, девушка бросилась вперед и буквально впечаталась в грудь не ожидавшего этого герцога. Его руки машинально обхватили ее плечи, придерживая. А Арая, стиснув в кулаках ворот его рубашки, потянулась вверх и решительно поцеловала в губы.
— Никогда больше не оставляй меня, — прошептала девушка, на миг оторвавшись от его губ.
— Никогда. А ты больше не пугай меня так, — ответил ей Арон.
— Ну… Ничего не могу обещать, — улыбнулась Арая.
Глава 22
Прошел месяц. Арая благополучно восстановилась, хотя для этого и пришлось едва ли не силой запереть ее в комнате. И Алай, и Арон оставили у дверей своих людей, да и кто-то из шейд постоянно дежурил в комнате. Так что, как бы ни хотела девушка заняться делами, выбора ей не оставили.
Матти проводил почти весь свой день рядом с сестрой. Каждый раз, когда он с подозрением заглядывал ей в лицо, Арае казалось, что малыш снова что-то видит. Но мальчик, на удивление, оставался спокойным и покладистым. Настолько, что некоторые из горничных уже стали опасаться за здоровье юного господина.
Как же, Матиас ри Криста без капризов и истерик лег спать, видано ли дело?
И хотя Арая знала, что далеко не болезнь стала причиной этих изменений, а совсем даже наоборот… Все равно она каждый день касалась гладкого маленького лба губами, проверяя температуру, и искала признаки вялости на улыбчивом румяном лице.
Алай стал еще более невыносимым, чем помнила девушка. Когда брат несколько лет назад покинул поместье, чтобы шататься по миру, Арая вздохнула с облегчением, а время стерло почти все воспоминания о чрезмерной опеке. Но сейчас, когда брат вернулся, девушка постепенно начала вспоминать, почему так часто ссорилась с ним в детстве.
А хотелось бы остаться в счастливом неведении.
В итоге, Арае ничего не оставалось, кроме как сидеть в четырех стенах и от безделья придумывать новую программу для сцены “У мисс Найт”. Да гонять Рут с поручениями по всей крепости.
Поэтому, когда ей наконец-то разрешили выходить на улицу, а в королевском дворце объявили о торжественном награждении героев, Арая была на седьмом небе от счастья.
* * *
Арон беспокоился. Его невеста сказала, что ей нужно отлучиться в комнату отдыха, и с тех пор ее нигде не видно. Ни слуги, ни стражники не могли ответить, где она.
А вдруг с ней что-то случилось? А вдруг она еще не до конца восстановилась? Со слов лекаря Арон знал, что при последнем заклинании Арая должна была отдать что-то важное. Что-то, что позволило ей остановить многотонную летающую ящерицу. Но ни маг, который обследовал место боя для отчета перед королем, ни лекарь так и не сошлись во мнении, что же это была за заклинание и что имеено отдала невеста в обмен на него.
Весь месяц герцог искал какие-то изменения. Но поведение девушки не изменилось (разве что она стала чуть теплее смотреть в его сторону, да позволять целовать себя). С памятью тоже был порядок, да и конечности все были на месте. Даже магия (на что больше всего думал мужчина), осталась при Арае, хоть и не восстановилась до сих пор в полной мере.
Арая оставалась Араей. Герцог терялся в догадках.
Вдруг к нему
