до сих пор не была уверена, что это вообще правильный путь. Да, неизвестный представитель нечисти вроде как мог поймать лампаду, доверявшую ему. Он мог застать ее врасплох, как бы сильна она ни была. Типичная история про похищение злым маньяком.
Но есть и подвох: в этот сценарий никак не вписывается Ито Канзабуро. А должен, потому что див вряд ли ошибся… Хотя, конечно, несколько наивно строить все расследование на пророчестве. Пророчество – штука мутная и даже своему создателю не всегда понятная.
Разъезжаться перед визитом в клубы не было смысла, поэтому они пообедали в городе. Было непривычно вот так оставаться с градстражем: официально не по работе, как будто они друзья. Или уже и правда друзья?..
– Так когда ты скажешь мне, что с тобой случилось? – беззаботно поинтересовалась Рада.
– Применяешь позитивную психологию? – усмехнулся Пилигрим. – Не прокатит. Тебя это по-прежнему не касается.
Нет. Все-таки не друзья.
Ему стало лучше, это чувствовалось, и все равно Рада не сомневалась, что он уйдет, когда поиски пропавшей нечисти будут закончены. Это не должно было ее расстраивать… и почему-то расстраивало. Хотя бы себе можно не врать, а он все равно не узнает.
Покинув ресторан, они перешли проспект и спустились к набережной. Мимо то и дело проносились велосипедисты, бодрые и не слишком осторожные, словно желающие кого-нибудь сбить, чтобы потом рисовать на раме трофейных человечков. Но сильно не наглели даже они, и, если держаться поближе к реке, можно было не ожидать, что кто-то вот-вот прилетит тебе в спину живой ракетой.
Солнце двинулось к горизонту, и, хотя до наступления темноты было еще далеко, свет уже сделался тяжелым и рыжим. Гуляющих в городе становилось все больше, Рада видела, как люди двигались от метро в сторону улицы Зыбицкой – туда же вдоль реки направлялись и они, этот район в свое время нравился Лиа и Жюли. То ли из-за обилия увеселительных заведений, то ли из-за воронки сложной магической энергии, зависшей над центром города.
– С тобой все хорошо? – на всякий случай уточнила Рада.
– Абсолютно. Почему должно быть иначе?
– Ну, энергия тут специфическая и нелюдей рядом много должно быть, они сюда каждый вечер сбредаются…
– Меня не от этого несет обычно, – усмехнулся Пилигрим. – Но заботу оценил.
– И не обиделся?
– С чего мне обижаться на заботу? Не трать время на теории заговора, лучше напомни мне, что мы ищем.
– Мне бы самой это сначала понять… Пойдем по клубам и барам, указанным Жюли. Я буду высматривать знакомых из нечисти, ты тоже следи за окружением.
– Почему именно нечисть? Внезапный расизм со стороны толмача.
– А что сразу расизм? Просто только нечисть и обратила бы внимание на такую пару. Если он тоже не человек, как предполагает шишига, его могли тут знать.
Самые большие надежды Рада возлагала на бар, где Лиа познакомилась со своим местным Ромео. Однако там их не помнили, да и нечисти не было. Разве что среди гостей, но гости меняются и не обращают друг на друга внимания.
В клубах представителей магического мира собралось побольше, хотя находить их оказалось сложнее. Здесь ревела музыка, постоянно мелькал свет, пять минут на танцполе – и у Рады уже кружилась голова. Она с тревогой посматривала на своего спутника, прикидывая, не спровоцирует ли его это. Однако Пилигрим, казалось, скучал и бросаться на лампочки не собирался.
Чтобы хоть как-то отвлечься от нарастающего чувства бессилия, Рада попробовала расспросить гостей и сотрудников, показала им фото Лиа, однако это предсказуемо ни к чему не привело. Кто вообще в состоянии запомнить девушку, которая мелькала рядом пару минут несколько недель назад?
Так что Рада готова была сдаться, когда Пилигрим наклонился к ней и тихо предупредил:
– А вот в этом баре за стойкой работает опивень. Он может что-то знать, они всех замечают и всех запоминают.
Рада бросила взгляд в сторону бара и увидела тощенького молодого человека с длинными зелеными дредами, которые, казалось, в любой момент могли перевесить своего хозяина. Все опивни, которых ей доводилось встречать до этого, были крепкими мужичками в традиционных нарядах, никому из них и в голову не пришло бы увешивать себя пирсингом… или сбривать пшеничного цвета усы, если уж на то пошло. Что ж за опивень такой, если у него пиво на усах не сохнет?
– Ты уверен? – не удержалась Рада.
– Не был бы уверен, не говорил бы. Что тут странного? У опивня работа такая – спаивать. Он выбрал для нее идеальную позицию, при которой у градстражи вроде как нет причин его бить.
– Это «вроде как» подсказывает, что причины вам не нужны… Только сейчас его не бей, пожалуйста. Не до разговора так точно.
– Сделаю, что смогу.
Клуб был дорогой, бар при нем – «авторский», и подавали тут крафтовое пиво. Среди таких определений, пожалуй, логично было увидеть опивня с зелеными дредами. Мама как-то упомянула, что мир нечисти за двадцать первый век изменился сильнее, чем за все предыдущие. Рада только сейчас начинала понимать, насколько она была права.
Поначалу опивень не обратил на них внимания, а все попытки заговорить с ним игнорировал, ссылаясь на громкую музыку. Пилигриму пришлось вполне убедительно на него рыкнуть, прежде чем бармен соизволил ответить.
– Вы бы с этим поосторожней! Градстража такое не любит.
Пилигрим ухмыльнулся, демонстрируя удостоверение. Рада даже не знала, что удостоверение по-прежнему у него.
– А градстража уже в курсе.
– Чем обязан? – нахмурился опивень. – Я тут легально, если что! Бумаги показать?
– Верим на слово, – улыбнулась Рада. – Нет, мы по другому делу, думаю, лучше обсудить его… дружески.
Бармен бросил настороженный взгляд на Пилигрима:
– Да уж, мы тут все такие друзья… Чем могу быть полезен своим друзьям?
Рада продемонстрировала ему фото Лиа, это теперь стало привычным. Многие смотрели на лампаду безразлично, просто как на красивую девушку. А вот опивень сразу же начал присматриваться внимательней, и это внушало определенные надежды.
– Мы ее ищем, – пояснила Рада. – Она, скорее всего, приходила не одна, а с подругой или с парнем. Нам интересней те визиты, когда с парнем, но подойдет все.
– Его Миха зовут, – бросил опивень, снова поворачиваясь к аккуратно расставленным на полке бутылкам. – Михаил, то есть, заходит иногда. Девушку я не знаю.
– Ее зовут Лиа.
– А все равно не знаю, да и без разницы мне. Он периодически заглядывает, но мы не друзья. Споить его невозможно, трезвенник конченый.
Рада едва сдержала смех. Опивень может сменить одежду, накрутить дреды и покрасить их в зеленый цвет, но хотя бы одна капля крови, верная
