шею при первой же возможности — но ни при каких обстоятельствах не влюбляться.
С каждым днём становилось хуже. И если в среду вечером Драко кратко отметил, что не стоит себя вести как пубертатный подросток и засматриваться на Гарри, оставив все остальные мысли в стороне, то в воскресенье утром он уже ворочал в своей голове серьёзное предупреждение: «Не влюбляться в Поттера». Как будто бы действительно считал это возможным. Хотя, разумеется, это не так. Такие ощущения скорее всего вызваны новым всплеском надежды вкупе с заботливым отношением Гарри, который, разумеется, из жалости проникся к Драко и принял решение ему помочь.
В воскресенье Малфой отыскал монетку в ящике прикроватной тумбочки и, сославшись на плохое самочувствие, сообщил, что «сегодня без него». Он не знал, ждут ли его на покере на этой неделе, но решил избежать любой внезапной встречи с Поттером. Драко было необходимо какое-то время, чтобы охладить голову и унять неуместные назойливые мысли.
Но ответа не последовало. Как и никаких новостей от Гарри за всю прошедшую неделю. Малфой чувствовал, как в груди зарождается жгучий ком обиды, будто его обманули, как малого ребёнка — поманили конфеткой с посыпкой из внимания, а он и повёлся: если бы Гарри действительно о нём переживал, он бы непременно связался с ним или хотя бы отправил сухое «Хорошо», но даже этого, видимо, Драко больше не достоин. Помог добыть крестраж — и будь сам по себе, пока не станешь снова полезен.
В понедельник Малфой вырастил свою обиду до небес и многотысячно проклял Поттера за его равнодушие, что, с другой стороны, даже хорошо — Драко перестал бояться. Как можно чувствовать что-то кроме злобы к человеку, которому на тебя наплевать? Именно это всегда и досаждало — когда Гарри было всё равно; именно это снова и снова заставляло Драко острить, ёрничать и издевательски насмехаться — потому что только это выводило Поттера из себя: он эмоционально пыхтел, ругался в ответ, бросался в драки и отдавал Малфою всё своё внимание. Несерьёзные мысли, преследовавшие Драко последние несколько дней, яростно наступающие на пятки, наконец отпустили. Благодаря поттеровскому безразличию, — и это давало достаточное основание понять: взыгравшиеся чувства — всего лишь мимолётная вспышка, не претендующая на продолжение, связанная с внутренним одиночеством и тоской, и пропала она так же быстро, как и появилась.
Драко сидел за столом в зале своего поместья и изучал бумаги, которые удалось утащить из-под носа Пиритса, в надежде отыскать что-то полезное — ведь тот откуда-то знал о других крестражах, а значит, мог вывести и на последний — когда в кармане его брюк вспыхнула монетка, обжигая кожу через тонкую ткань. Малфой спешно выудил её, не зная, чего ожидать.
«Ты один?» — Драко фыркнул. Сначала он хотел соврать, ведь наверняка Гарри спрашивал это не просто так и собирался заявиться к нему — а видеть его не хотелось, но потом Драко передумал: вдруг Поттер решил сообщить что-то важное. Малфой повременил, выжидая пару минут, чтобы у Гарри не создалось ощущения, что Драко только и думает, когда же тот с ним свяжется, и ответил ёмкое:
«Да».
Малфой не ошибся: уже через пару секунд камин заискрил, и из него вышел Поттер собственной персоной. Выглядел он немного помятым и усталым, под глазами залегли серые круги — это всё, что успел заметить Драко, кратко на него взглянув, почти сразу снова уставившись на свои бумаги.
— Привет, — сказал Гарри, и Малфой приветственно кивнул, не отнимая взгляда от документов. Поттер прошёл по залу и уселся на соседний стул. Драко чувствовал на себе внимательный взгляд, но не подавал вида. — Как дела?
Опомнился. Почти неделю это совершенно его не волновало. Гарри ведь даже никак не отреагировал на недомогание Малфоя в воскресенье. Драко снова кивнул.
— Полумна сказала, вчера ты плохо себя чувствовал? — Малфой еле удержал в себе вспыхнувшую с новой силой злобу: то есть Поттер отдал их общую монетку Полумне? Конечно, Драко не видел в самой девушке ничего плохого, но это всё равно крайне неприятно. Что, если бы он захотел передать Гарри что-то личное?
— Мне уже лучше, — сухо ответил он. Гарри замолчал, разглядывая Малфоя, видимо, пытаясь разгадать причину такого поведения. Драко и сам этим не гордился — это по-ребячьи; но он никак не мог справиться с гнетущим ощущением: Поттер опять наступил на горло его гордости.
— Как твоя рука? — осторожно протянул Гарри.
— Я же сказал, лучше, — так же холодно ответил Драко, делая пометку на бумаге. Гарри вдруг ухватился за запястье его левой руки и потянул вперёд, привлекая к себе внимание. Драко недовольно посмотрел на Поттера, который с напускным деловитым видом рассматривал предплечье, вытянутое на столе.
— Выглядит здоровой, — заключил он. Ладонь Гарри скользнула по руке и уцепилась за пальцы Драко, крепко их сжимая. — Ты что, обиделся?
Малфой фыркнул.
— Мне не на что обижаться, — он снова уставился в документы, борясь с противоречивыми эмоциями. Чертовски дико, что одно прикосновение может вызывать столько разнообразных чувств. Гарри приподнял ладонь Драко и прислонился к холодным пальцам своими губами. Малфой вздрогнул, возвращая взгляд на Поттера, внимательно изучающего его лицо. Что он себе позволяет? Мягкие губы Гарри всё так же касались пальцев, и Драко тут же захотелось забрать свою руку себе, но Поттер вдруг расплылся в виноватой улыбке.
— Прости, — искренне сказал он и тут же нахмурился. — Волан-де-Морт потрепал нам нервы. Пришлось поменять несколько убежищ, переселить наших ребят. Я пришёл к тебе сразу, как только смог.
Звучало правдоподобно. Драко вмиг разозлился, но уже на свою глупость и неуместную обиду. У Поттера гибнут сторонники, и не удивительно, что тому нет до него никакого дела. Хотя Гарри всё же мог ответить ему на сообщение по монетке.
— Не стоило предоставлять Тёмному Лорду такие данные.
— Стоило. Мы ведь добровольно пошли на риск. Цена высока, — Поттер всё так же держал руку Драко у своих губ, и Малфой снова думал только об этом. Гарри улыбнулся: — Не ожидал, что тебя это обидит.
— Я не обиделся, — Драко всё же вырвал свою ладонь из цепких лап и горделиво вскинул нос, чем, кажется, только развеселил Гарри. — Мне же не шестнадцать.
Поттер хмыкнул, собираясь что-то ответить, но прямо перед ним на столе вдруг возник Хуки. Домовик радостно вскрикнул и бесцеремонно кинулся на Поттера, обхватывая того за шею; Драко покачал головой: ему стоит всерьёз обеспокоиться воспитанием своего домашнего эльфа.
— Мы так вас ждали! — прощебетал домовик, прижимаясь к Поттеру, Гарри мягко обнял его в
