ответ. — Хозяин так переживал!
— Хуки, — строго прервал его Малфой.
Эльф тут же замолк, отлип от улыбающегося Поттера и виновато опустил уши.
— Я принесу ужин для Хозяина и его дорогого гостя, — сказал он и, щелкнув пальцами, исчез со стола. Драко опустил взгляд на бумаги, чувствуя лёгкое смущение.
Гарри ничего не сказал. А уже через пару минут Малфой отложил документы, потому что на столе появились сочная индейка, его любимый салат и бутылка эльфийского вина, принесённая Хуки из подвала.
— Пусть и с опозданием, — Гарри поднял наполненный бокал над столом, — но нам есть, что отметить, — добродушно сказал он, сталкивая свой бокал с бокалом Драко. — За удачную добычу четвёртого крестража.
Гарри был хорошим собеседником, когда не смущал Драко и не нападал на него своими нетактичными прикосновениями. Поттер говорил легко и складно, задавал вопросы, шутил — даже несмотря на все трудности, которые ему приходилось преодолевать, он всё ещё сохранял чувство юмора. Малфой, в основном, молчал, внимательно слушая длинный рассказ Гарри о том, как тот провёл последние несколько дней. Действительно ничего весёлого: Поттер мало спал, почти ничего не ел, трижды укрывался от Пожирателей и выпил какое-то гигантское количество оборотного зелья, что, кстати говоря, довольно опасно. Драко, в свою очередь, поделился тем, что Волан-де-Морт настроен решительно, а Селвин ничего не подозревает.
— Ты сражался очень смело, — сказал Гарри, когда они переместились со второй бутылкой вина на диван у камина. Поттер разлил красный напиток по бокалам и протянул один Малфою.
— Благодарю, — кратко ответил он, забирая бокал и делая глоток. Голова начинала немного кружиться: Драко даже не заметил, как они закончили с первой бутылкой. — Ты тоже ничего.
Гарри слабо улыбнулся, безмятежно глядя на камин. Его мышцы лица расслабились, а рыжий огонь играючи плескался в линзах очков. Драко обратил внимание на пробивающуюся щетину на скулах и подбородке. Даже уставшим Поттер выглядел по-особенному: хоть прямо сейчас делай колдографию и отправляй на первую полосу Пророка. Только, наверное, Волан-де-Морту это не понравится.
— Я не горжусь, — сказал Драко, делая смелый глоток вина. Этот ответ держался в его голове несколько долгих недель. Гарри с должным непониманием наклонил голову набок, глядя на него. — Ты спрашивал меня, горжусь ли я тем, что по праву рождения оказался в Семёрке. Я не горжусь, — Драко вздохнул и отвернулся к камину, не выдерживая прямого взгляда. — Раньше гордился. Как только получил метку. Думал, смогу показать, что из себя представляю, вернуть имя отцу, спасти семью, — он поджал губы: говорил ли в нём алкоголь или общая усталость, но почему-то это было важно произнести именно сейчас. — Теперь я понимаю, что ошибался. Я сделал неправильный выбор.
— Ты выбрал свою семью, это не может быть неправильно, — тихо ответил Гарри, и Драко печально улыбнулся.
— Какой в этом толк, если они всё равно мертвы, а я служу Тёмному Лорду?
Поттер неуверенно пожал плечами и, потянувшись за бутылкой к столу, обновил бокалы.
— Мне жаль твою семью, — произнёс он.
— Ты ненавидел моего отца.
— Было время, я и тебя ненавидел.
— А теперь?
Гарри внимательно посмотрел на Малфоя. Драко, кажется, и так знал ответ на этот вопрос, потому что нельзя так удачно маскировать ненависть. Сильные чувства очень сложно спрятать — практически невозможно.
— Теперь — нет. Прости, Драко, но ты — просто ужасный Пожиратель смерти.
Драко приглушённо рассмеялся, заражаясь глупой улыбкой Поттера. Алкоголь туманил разум, и Большой зал Малфой-мэнора расплывался в его глазах. Гарри нахмурился, разглядывая бутылку.
— Это не эльфийское вино, — сказал он. — Кажется, это портвейн.
Это разумное объяснение того, почему Драко начал теряться в звуках. Он не так часто пил, а тут они вдвоём с Поттером уговорили целую бутылку тринадцатиградусного эльфийского вина, а теперь догонялись отцовским портвейном, в котором, как думается Малфою, не меньше двадцати градусов.
— Хуки опять всё напутал, — устало сказал Драко. Гарри повернулся к нему.
— Ничего, портвейн тоже весьма хорош.
Конечно, ведь Люциус очень гордился своей коллекцией. Малфой бросил взгляд на портрет отца, спрятанный в противоположном углу зала за тёмными тенями. Люциус сердито глядел на сына, явно недовольный тем, что сейчас тот сидит на диване — мало того, поджав под себя ноги, что совершенно не соотносилось с малфоевскими аристократическими обычаями, так ещё и собеседником Малфоя-младшего выступал не кто иной как сам Гарри Поттер: смертельный враг и главная причина смерти Люциуса.
— Ты правда считаешь меня обаятельным? — вдруг спросил Драко, сам не ожидая от себя подобного вопроса. Гарри свёл брови, хмуро глядя на него, и Малфой понял, что этого говорить не стоило.
— С чего ты взял?
Обидно. Драко мотнул головой, горестно усмехаясь пустым мыслям, и поморщился.
— Не бери в голову, — он собрался встать с дивана, но был привычно пойман рукой Гарри. Драко исподлобья посмотрел в зелёные глаза и пожелал исчезнуть прямо с этого места, потому что Поттер оказался слишком близко. Гарри выглядел немного смущённым: его точёные скулы залил лёгкий румянец. Секундная стрелка отстукивала в ушах, а раскалённое деревцо под огнём приглушённо засипело.
— Я считаю тебя очень обаятельным, — еле слышно сказал Гарри, опустив глаза на шею Драко. — Ты приковываешь внимание. Всегда в идеально выглаженной одежде, — он выпустил запястье Малфоя из захвата и коснулся кончика воротника белой рубашки, с осторожностью проводя рукой по мягкой ткани. — Всегда гладко выбрит, — взгляд Поттера вернулся на встревоженное лицо напротив; его рука поднялась выше, и тёплые пальцы мягко коснулись подбородка Драко, вызывая внутри самого Малфоя острую необходимость сбежать, хотя на самом деле он едва ли мог пошевелиться. Гарри слегка улыбнулся под ошарашенным взглядом. Драко проследил, как тот, коротко проведя пальцами по коже, ухватил белую прядь волос и бережно заправил её за ухо. — Всегда безупречен, несмотря ни на что, — Драко судорожно сглотнул, выныривая из гипнотического состояния, и отстранился, тут же отвернувшись к камину: больше ему пить не стоит. — Я ответил на твой вопрос?
— Да, — Драко кивнул, туманно глядя на часы, — пора спать, — сказал он просто для того, чтобы Гарри ушёл. Малфой резко поднялся с дивана, тут же теряя равновесие: голова стала чугунно-тяжёлой, а ноги — ватными. Поттер поймал его на полпути до пола, не давая окончательно свалиться, и тихо засмеялся.
— Идём, я тебе помогу.
Поразительно: пили одинаково, но Гарри казался совершенно трезвым. Хотя, может, Поттер подсыпал что-то в еду Драко, чтобы усыпить его бдительность. Но Малфой не видел в этом никакого смысла, поэтому допустил вполне рациональную мысль: Гарри, вероятно, просто физически крепче и имеет большую толерантность к алкоголю.
Поттер помог Драко добраться
