своим способностям.
– Да, благословит его Аллах!.. – всякий раз тяжело вздыхал учитель.
Глава 2
По прибытии в Лондон Амир и Нури сняли один огромный номер на двоих в отеле «Савой». Дня два погуляв по городу, они отправились в Кембридж подавать документы на обучение. Амир был принят, а вот Нури предложили пройти годовую стажировку языка. К тому же выяснилось, что чиновники допустили ошибку в выданном загранпаспорте – там значился Нури Фадди, в то время как в арабских документах было написано Нури Кадди.
Амиру в день зачисления было предоставлено место в студенческом общежитии, а Нури вынужден был покинуть Кембридж, вернуться в Лондон и обратиться за помощью в посольство, поскольку не мог по выданным документам воспользоваться своим банковским счётом. Чтобы утрясти эту формальность, посольству потребовался месяц. Хорошо, что номер в гостинице был оплачен Амиром на три месяца вперёд, и перед тем, как они расстались, Амир выдал ему две тысячи фунтов наличными.
Понимая безвыходность ситуации, Нури решил искать помощи у соотечественников, а для этого нужно было найти посольство СССР. Путеводитель и телефонный справочник он раздобыл в гостинице, а вот карту города пришлось поискать в книжных магазинах. Номер телефона советского посольства довольно быстро отыскался в телефонном справочнике Лондона, но адреса в нём не было. Ни на карте, ни в путеводителе он также не значился. Что было делать? Не звонить же туда из гостиницы. Он почему-то решил, что МИ-6 непременно прослушивает все телефонные разговоры посольства, а это значит, что его звонок – провал на начальной стадии вживания. Если бы он знал, как был прав. Только не телефон посольства, а телефон его номера был уже поставлен на прослушивание. Поразмыслив немного над картой, Нури отправился в Сити, где рассчитывал найти телефон-автомат, предварительно наменяв мелочи в баре отеля. Полчаса ходьбы по берегу Темзы он потратил на чтение вывесок, иногда лишь догадываясь, что может означать то или иное слово. Первый таксофон попался ему на глаза, едва он вышел к деловому центру Лондона. Набрав номер посольства, Нури замер в волнительном ожидании ответа – долгих десять секунд. Наконец соединение произошло, на том конце провода ответили на английском:
– Хэлоу.
– Соедините меня с послом! У меня мало времени, – заговорил он по-русски.
– Кто вы?
– Хирург…
– Одну минуту.
Было слышно, как женщина положила трубку и зацокала на своих каблуках. Нури отключился и прогулочным шагом отправился искать следующий таксофон.
– Леонид Митрофанович, там вас какой-то медик просит к телефону.
– Какой ещё медик?
– Хирургом назвался.
Замятин взял трубку, но услышал лишь гудки отбоя.
– Он говорил на английском?
– Нет, на русском, очень торопился, говорил, что у него очень мало времени.
– Если позвонит ещё раз, немедленно соедините его со мной.
– Хорошо.
Но едва он положил трубку, как вновь раздался звонок. Замятин сам ответил звонившему.
– Алло.
– Посол?
– Да!
– Передайте в центр: «Хирург задание выполнил». Нужна помощь. Найдёте меня в следующую среду в Лондонской национальной галерее.
– Как вас узнать?
– Моё фото имеется в ГРУ. Код доступа и пароль вам сообщит Москва.
Телефон отключился.
Замятин, до того стоявший с телефонной трубкой в руке, медленно опустил её на рычаг и так же медленно опустился в кресло.
«Провокация или отчаянный шаг провалившегося агента, оставшегося без связи? – размышлял он. – Как бы там ни было, но лучше связаться с Москвой по линии военного атташе. Александр Петрович, пожалуй, лучше организует всю необходимую помощь, ведь, судя по голосу, парень совсем молоденький».
Он нажал кнопку селектора и попросил:
– Александра Петровича пригласите ко мне в кабинет, срочно.
– Что случилось, Леонид Митрофанович? – спросил, стремительно входя в кабинет, статный полковник лет сорока.
Замятин передал ему весь разговор с неизвестным Хирургом.
– Свяжись с Москвой, и желательно бы найти его непосредственного руководителя, легче будет понять, чем помочь этому агенту. Он нам дал чуть больше недели. На встречу надо будет направить кого-нибудь из наших женщин. Сходит на живопись посмотреть, никакого прикрытия не понадобится.
Ответ из Москвы пришёл через неделю.
«Организовать помощь по адаптации агента, выяснить, в чём нуждается, в случае невозможности – переправить на Родину».
Для встречи полковник выбрал ничем не приметную сотрудницу посольства. Он показал ей фотографию и просил запомнить молодого человека, запечатлённого на ней. После чего подробно её проинструктировал. Агент, с которым ей придётся встретиться, к сожалению, оказался таковым по воле случая, он не был специально обученным нелегалом. Ей нужно было проследить за ним, выяснить, есть ли слежка, и подать знак ребятам из наружки, а самой независимо ни от чего назначить следующую встречу и поинтересоваться, чем ему нужно помочь.
То, что за парнем никто не следит, она поняла очень быстро. Молодой человек спокойно переходил из зала в зал, задерживаясь у картин не дольше обычного любителя живописи. Она подошла к нему, так же медленно передвигаясь по галерее, и как бы случайно оказалась рядом.
– Нравятся вам картины этого художника? – спросила она, улыбаясь, по-английски.
Молодой человек никак не отреагировал на её слова и даже не понял, что она обратилась именно к нему. Тогда она подошла чуть ближе и прошептала:
– Два двенадцать сорок один, хирург просил ассистента или ему нужна замена? – на этот раз она произнесла пароль по-русски.
– Да, ассистент не помешает, – вздрогнув от неожиданности, ответил он. – Я не знаю английского, а это большая проблема. Учить его с арабского крайне затруднительно. Год ушёл впустую.
– Хорошо, я передам. Следующая встреча через неделю в юридической конторе «Томас и Фрэнк». Сэр Честертон всегда на месте.
– Пароль для встречи?
– Не нужен, он знает вас в лицо. Если заметите слежку, купите журнал «Таймс». Он поймёт. Приходите в любом случае. Пока для вас это единственный канал связи. Адрес конторы найдёте в деловом справочнике Лондона. Удачи.
Нури перешёл к другой картине, а девушка неслышно исчезла за его спиной. Он ещё час провёл в залах Национальной галереи, а когда выходил, поинтересовался у служителя на выходе, можно ли делать фотографии с картин. Служитель направил его к директору галереи.
Алекс Мей на всю жизнь запомнил эту встречу. Он встретил посетителя довольно любезно, на вопрос, можно ли сфотографировать картины, ответил, что можно, но придётся заплатить за это музею пятьсот фунтов.
– Тогда не будете ли вы столь любезны рекомендовать мне профессионального фотографа для проведения съёмок, а договор для съёмок можно заключить в конторе «Томас и Фрэнк».
– Какое количество вы хотели бы запечатлеть на плёнку?
– Всё, что у вас есть в экспозиции.
– О-у! – От такого заявления у Алекса вспотели ладони. – Тогда
