меня у входных дверей, его кроссовки намокли из-за снега. Я смотрю на него, не скрывая слез, которые жгут мне глаза.
— Это не то, что ты думаешь.
— Откуда ты знаешь, что я думаю? — я делаю дрожащий вдох.
— Позволь мне объяснить.
— Что ты заключил с Харланом какую-то сделку, которая затронула мои чувства и твою карьеру?
У него перехватывает горло, а выражение лица превращается в маску страдания и обиды.
— Я сказал тебе, что паниковал в ту ночь из-за нас. Это была правда.
— Значит, ты пошёл у меня на поводу и решил, что между нами всё кончено, не посоветовавшись со мной.
— Когда ты так говоришь, это звучит плохо.
Мои глаза расширились.
— Это я виновата, что звучит плохо?!
Клэй проводит руками по лицу.
— Мне жаль.
Следующий вздох болезненный. Я хотела сказать ему, что готова к публичности, а теперь кажется, что все, что у нас было, было построено на лжи. Наконец-то я почувствовала, что мы на равных, а он все это время обращался со мной как с ребенком.
— Я тоже.
Я ненадолго закрываю глаза, как будто это может заблокировать бушующие во мне эмоции, но когда я открываю их, вся обида, разочарование и гнев выплескиваются наружу.
— Ты думаешь, что знаешь все лучше всех. На поле и за его пределами. Но не тебе решать, что лучше, Клэй.
Он тянется ко мне, как будто это самая естественная вещь в мире. Как будто это его право — прикасаться ко мне, и он может все исправить, если мы будем ближе. Часть меня тоже этого хочет, поэтому я заставляю себя отступить.
Его руки опускаются по бокам, в темных глазах светится страдание, пока он борется со своим самообладанием.
— Я не ожидал увидеть тебя перед отъездом в поездку. Я не хочу потерять тебя из-за пустяка. Позволь мне пригласить тебя куда-нибудь сегодня вечером. Мы можем поговорить об этом.
Да.
Я ненавижу, когда между мной и людьми, которые мне небезразличны, возникают барьеры.
Вот как все это началось — желание быть в хороших отношениях с моей сестрой
Но…
Это мой старый шаблон. Я не хочу уступать, быть тем, кто прогибается просто потому, что у меня это лучше получается. Я хочу постоять за себя.
— Похоже, ты уже достаточно наговорился за нас обоих, — говорю я и иду в сторону улицы.
На этот раз он не идет за мной.
18
НОВА
— Нова.
Я поворачиваюсь и вижу Джеймса Паркера, стоящего позади меня в спортивной куртке и джинсах, его худощавое лицо напряжено.
Я снимаю наушники.
— Привет.
Последние несколько дней я с головой ушла в работу над фреской.
Уже занимаюсь парнями на поле. Это не буквальное исполнение, стиль подразумевает энергию, скорость и связь.
Я не видела Клэя с тех пор, как поймала его и Харлана в коридоре. Он писал мне несколько раз, но я не чувствую, что готова к разговору.
Сосредоточиться на своем творчестве сложно, когда речь идет о человеке, в которого я влюбилась и с которым не разговариваю, но я стараюсь забыть об этом.
— Я все еще работаю над третьим элементом, — говорю я Джеймсу. — Если с фреской возникнут проблемы…
— Проблема не в том, как выглядит стена, а в том, что есть утечка. Ты ее допустила.
Мои брови взлетают вверх, когда я вспоминаю фотографию недельной давности.
— Я не делала этого.
— На гала-концерте нас ждет большое открытие. В нашем контракте было прописано, что работа останется в тайне.
— И я соблюдала это условие, — заверила я его. — Это мог быть кто угодно. У всех игроков и персонала есть доступ к стене.
— Всех их проинструктировали не делиться фото, и ни у кого из них нет мотива делать это. Я был более чем щедр, пересмотрев условия нашего соглашения.
Я уверена, Клэй сказал бы, что это справедливо, но неважно.
— Я понимаю, что этот гала-вечер много значит для вас.
— Это больше, чем просто много. «Кодиаки» идут к успеху, никто не думал, что они выживут в лиге. С тех пор как я их купил, я превратил их в конкурентособную команду.
— Я уверена, что все в организации хотят добиться успеха.
Он нахмурился.
— Это я все устроил.
— Вы тоже забиваете голы? — шучу я.
Он не улыбается.
— Все в этом здании работают по моему приказу. Когда они перестанут меня устраивать, их уберут. Я не хочу, чтобы мы оказались в таком положении. Ты понимаешь?
Его слова подействовали на меня как ведро ледяной воды на голову.
Я расправляю плечи и смотрю ему в глаза.
— Да. Да, думаю, что понимаю.
Мне начинает казаться, что этот гала-концерт нужен даже не команде, а ему.

Мари поднимает глаза от плиты, на которой готовит.
— Передай мне пармезан.
Я протягиваю ей тертый сыр, и она бросает кучу, потом еще.
— Я думала, молочные продукты под запретом? — спрашиваю я, удивляясь.
— Честно говоря, в последнее время мне их очень хочется.
— Джеймс был таким придурком, — говорю я, отмахиваясь от наполовину наполненного бокала вина.
— Харлану он тоже не очень нравится, — признается она.
— Я так и поняла. Но я ожидала, что ты скажешь что-то вроде: «Деньги заставляют мир крутиться, Нова».
Она наклоняет голову, протягивая руку за своим вином.
— Я так не говорю.
— Ты немного преувеличиваешь.
Ее глаза закатываются, и я нахожу улыбку.
— Джеймсу скучно, и он пытается где-то оставить свой след. Его семья попала в заголовки благодаря своей деловой хватке, и он тоже хочет видеть свое
