но они всегда вместе делишки обделывали. Половину наркотиков Василь им отдавал на реализацию.
— А оружие?
— Кому-то ещё отдавал, не им. Тех я не знаю. Но с осени начал прятать по тайникам. Сказал, что пусть полежит до некой поры, мол, много его стало ходить, цены резко упали…
Вытащив из него максимум сжатой информации, я дал ему воды с лимонным соком и небольшую передышку. После чего продолжил допрос.
Рохлин был кем-то вроде агента Василя в Камерграде с несколькими коллегами такого же толка. Во время отсутствия цыгана они выполняли его поручения. Ничего особого, в основном сбор информации, контроль за кем-то или какими-то процессами. Во время появления Василя катались с ним на встречи, экзекуции, развозили специфический товар. Цыган не брезговал почти ничем: заказные убийства, рейдерские захваты, продажа наркотиков, оружия, запугивание и физические воздействия от простого избиения до изнасилования и ампутации частей тела. Несколько лет занимался похищением людей и работорговлей, но потом перестал, переключившись на другое. С прошлого года сделал упор на транспортировку оружия. Часть его уходила дальше из региона, другая оседала здесь. Кое-что цыган прятал в тайных схронах вокруг города и крупных посёлках. Несколько раз Рохлин участвовал вместе с ним в таких делах.
— Показать можешь? — спросил я его.
— Да.
— На всякий случай предупреждаю, что пока ты мне полезен — живёшь, — сообщил я мужчине.
Про необычные патроны я не забыл спросить. Ими оказались специфические боеприпасы, которые используются для убийства эсперов-одарённых. Особый материал пуль наносит тяжёлые раны и проходит сквозь большинство энергетических защит, создаваемых сверхлюдьми. Достать их практически невозможно. Оборот контролирует имперская СБ.
«Однако цыган их смог заполучить. Неужели его курирует безопасность? Только этого мне ещё не хватало», — пронеслась в моей голове неприятная мысль.
Против иномирных тварей и контрактников, впустивших в свое тело демона, такие пули ещё более эффективны. То-то моим мимикам так досталось. Теперь буду иметь в виду данный момент.
Прояснил я и момент с маскировкой. Ни накидки, ни подстилки тут были не причём. Василь вручил своим помощникам крупные ампулы с чёрным порошком перед тем, как залечь в окопчики и приказал раздавить их и высыпать содержимое на голую кожу. Порошок скрывал от чужих чувств всё до той поры, пока не начинались резкие активные действия. То есть, лежать в окопах можно было хоть сутки, но едва раздались выстрелы, как эффект невидимости пропал.
— Ладно, сегодня живи, — сказал я пленнику, когда вытащил из него всё, что мог. Нет, он мог рассказать ещё много чего. Вот только я не знал про что спрашивать. Сам же раненый энтузиазма не проявлял. — Завтра покажешь мне парочку схронов с оружием, про которые знаешь.
— Да я сдохну к утру! Мне бы хоть к какому-нибудь врачу или знахарю, — тяжело произнёс он и пошевелил культей.
— Не сдохнешь.
Рохлина я отправил в подвал, оставив ему немного еды с водой и дав обезболивающее с антибиотиками. Плюс витамины для поддержки более-менее, рабочего состояния организма. Дозы получились конские. От таких потом язва вылезает, печень циррозом обзаводится, и почки начинают шалить. Вот только будет ли у этого человека пресловутое «потом»?
С ним я оставил двух мимиков в обличии волков.
— Эти звери такие же, как тот монстр на улице, — предупредил я мужчину. — Не балуй, если не хочешь проблем. Есть шанс, что будешь мне полезным и дальше, если согласишься мне служить. Тогда останешься жить.
— Да я еле шевелюсь. Как бы сам не сдох, — ответил он мне.
— Не сдохнешь, — зло усмехнулся я.
Вместо отдыха пришлось взяться за свои записи в поисках подходящей твари, на которой можно будет путешествовать по весеннему лесу, в котором земля насквозь пропитана влагой, а кое-где овраги всё ещё завалены по самые края льдом и снегом. В первую очередь меня интересовали существа с максимальной долей демонической крови, а не просто животные вроде рысей, чьи шкуры я продаю. И такая тварюшка нашлась. Отдалённо она напоминала носорога, но с телом и ногами больше подходящими для слона. Вся голова была усеяна рогами и шипами. Пара крупных на морде, два коротких росли вниз из подбородка. Три расположились от глаза в сторону шеи. Крупные уши выглядели кусками фанеры, в которую ввернули десятки саморезов — мелких шипов. Длинный хвост волочился по земле и имел на конце костяную булаву с острыми гранями. Грубая камнеподобная шкура также была покрыта мелкими шипами. В высоту существо достигало пяти метров в холке, и столько же было в длину. Тело покоилось на тумбообразных ногах с подошвой сантиметров шестьдесят и длиной свыше двух метров.
Едва забрезжил рассвет, как я наведался к пленнику. Тот был жив, хотя выглядел так, что в гроб краше кладут.
— Готов к труду и обороне? — поинтересовался я у него.
Тот вяло зашевелился, посмотрел на меня мутным взглядом и прохрипел:
— А если нет, то ты меня оставишь в покое?
— Мечтай, Максим Сергеевич, мечтай, — недобро ответил я. — Но в принципе, если тебе тяжело настолько, что не можешь двигаться, то я могу тебя оставить в покое.
Тот секунд пять смотрел мне в глаза, потом слабо мотнул головой:
— Ну, уж нет, обойдусь я от такого предложения покоя.
Вколов раненому новую порцию лекарств и подбодрив допингом, который имелся под рукой, я погнал его наружу. Сам я на ходу успел перекусить всухомятку. Рохлину из еды предлагать ничего не стал. Не по причине жестокости, просто в текущем состоянии ему кусок в горло не полезет. А то, что сможет проглотить, потом всё равно вылезет наружу. Зато подкисленной лимоном воды он выхлебал полтора литра. И потом всю дорогу прикладывался к двухлитровой пластиковой бутылке из-под газировки, полной родниковой воды.
Когда он увидел призванного зверодемона, то нашёл в себе силы удивиться.
— Ох, ты ж, млина! — охнул он.
— Нравится? На нём поедем.
За ночь я сделал из верёвок, цепей и брезента с фанерой сиденья на спине чудовища. Вышли они не самыми удобными, но всяко лучше, чем рвать задницы на шипованной шкуре твари. Сразу за головой «коняшки» сел сам, Рохлина устроил позади себя. А за его спиной уселся крупный одержимый ворон. Забирались с помощью лестницы, приставленной к боку призванного создания.
— Максим Сергеевич, не советую нарушать наши договорённости. Если мой слуга заметит какие-то подозрительные действия с твоей стороны, то он пробьёт тебе своим
