но Темногорского уже и след простыл.
За дверью спальни послышался шум, и единственное, что я успела — накинуть халат и прикрыть окно.
— Снежан, ты же понимаешь, это глупо!.. — прорычала маменька, толкнув дверь… и застыла, обнаружив меня на кровати. — Сена?! Какого упыря?!
— Лиза, не выражайся! — кхм, а когда мама с князем перешли на "ты"? Что я пропустила?..
Маменька зашипела не хуже змеи, но в её взгляде горела нешуточная тревога. Мама всегда чувствовала, когда я в опасности. Это особое чутьё досталось ей от бабушки — служительницы храма Светоча. Пусть светочи в большинстве своём вымерли, крупицы их дара сохранили верующие. Боже Великий, маменька, наверное, ужасно перенервничала! Темногорский вполне мог снасильничать надо мной, а потом и убить, чтобы не оставлять свидетелей.
Но обошлось.
— Всё в порядке, мама, — я, пусть с опаской, но обняла злющую родительницу, — у меня разболелась голова, я пришла и сразу уснула. Вы что же, потеряли меня?..
Князь Снежан кивнул и зычно крикнул в сторону коридора:
— Беляна, нашлась пропажа! Парней с графом успокой, и горничную пришли, хватит ей выть! Ну Ксения!.. — уже мне: — Заставили вы нас поволноваться!
— Ох, у меня была недюжая слабость, — вымолвила я нежным голоском, — даже не помню, как до комнат добралась. Князь Снежан, с вашего позволения, я вернусь в кровать. Я такая разбитая, никого не нужно!
— Разумеется, барышня, отдыхайте. Лиза?..
— Спасибо за помощь, Снежан. Я и вправду повела себя как последняя истеричка. Ничего не проверила толком. Извини. Я побуду с Сеной, — покладисто выдала мамочка и вымученно улыбнулась князю. Аглаю, прилетевшую в покои, она отправила спать.
Дождавшись, пока все разойдутся, эта вероломная женщина вернулась в мою комнату и зловеще захлопнула дверь.
— Мама?..
— Рассказывай, дщерь неблагодарная! Где была, как в спальне оказалась и почему платье на тебе чужое, а?!
Вздохнув, я поудобнее устроилась на кровати и начала со знакомства с Темногорским…
20
К завтраку я вышла сонная и недовольная. Глаза слипались — мы с маменькой просидели до первых петухов. Я наконец-то поведала ей о Темногорском и остальной компании. Мама только вздыхала, прижимая к себе непутёвую дочь. Воскресную службу в церкви мы благополучно проспали, а Беляну, пришедшую нас будить, закидали подушками.
Но увы, за распорядком в княжеском доме следили строго, поэтому увильнуть от завтрака нам не удалось.
Князья Верданские за столом выглядели гораздо лучше "прекрасной половины". Пожелав мужчинам доброго утра, я попросила омлет и крепкий кофе.
Свой первый выходной день я собиралась провести… в постели. Выспаться всласть, а после полдника совершить набег на библиотеку. С этим театром я совсем забросила пьесы, а между прочим, из Ладаньи мне уже пришло письмо. Скоро выпускные балы в пансионах, на которые, как водится, нужно поставить сценки.
Но странное дело, неужели никому не донесли, что я уехала в столицу?..
Прочитав письмо, я спрятала в ладонь улыбку. Не желая терять рыбку-сказочницу, директор пансиона "всё понимал и был готов удвоить гонорар". Замечательно!
— Что вас развеселило, Ксения? — Елизар отсалютовал мне чашкой. Он явно был в приподнятом настроении, и я невольно улыбнулась в ответ.
— Подружка написала, из пансиона, — я сложила письмо и убрала в карман, — так, девичьи глупости.
Он машинально кивнул и вдруг огорошил:
— Не хотите прогуляться? Насколько я помню, сегодня у вас выходной. К тому же, вы больше недели в столице, а город ещё не видели. Надо навёрстывать упущенное.
Это было сказано очень по-елизаровски — просьба, облачённая в стальную броню приказа. Лишь под конец он очнулся и смягчил голос, добавив просительных интонаций. Я мельком подумала, что хотела бы познакомиться с Елизаром — не-князем. Порой его глаза теплели, но чаще они были скованы льдом титула и бесконечных правил.
Признаться честно, я растерялась. Ноги гудели после театра, намекая, что прогулка — дурная идея. Я планировала сон, чтение и любимую работу. На следующей неделе мне точно будет не до покоя — репетиции и проблемы в театре набирали обороты.
Но… по всему получается, что я сама отталкиваю Елизара. Мы же приехали на смотрины, и маменька с князем ждут моего решения.
— Я не против уютного парка и какой-нибудь чудесной кондитерской, — наконец вымолвила я, — но пожалуйста, давайте без длинных прогулок. Просто все эти танцы на курсах, раз-два-три…
Мои возражения Елизар принял вполне благосклонно. Надо же, он не такой бука, каким кажется на первый взгляд!..
Служанки быстро накрутили мне локоны и подкрасили глаза угольным карандашом. Маменька внесла свою лепту, добавив румяна на щёки и пудру. В зеркале по-прежнему отражалась хмурая девица, но вид у неё стал посвежее и поэфектнее. Платье цвета кофе с молоком, самое лаконичное, без изысков, подошло мне идеально. Сейчас я выглядела элегантной холёной барышней, больше графиней, чем нищей писательницей. Восторженно поохав, служанки принесли мне кремовый ободок-кокошник и удобные туфли для прогулок.
— Вы очаровательны, Ксения! — подмигнув, старший князь поцеловал мне ручку. Они с Елизаром что-то обсуждали в холле, но с нашим появлением оба замолчали. "Передав" меня сыну, князь Снежан уверенно направился с маме, ожидающей у лестницы. Так!.. Судя по перемигиваниям, у них были какие-то совместные планы!
И маменька тоже хороша — разрумянилась, приосанилась… Это что ещё за новости?!
— Вы сопите прямо как Феликс, — усмехнулся Елизар, предлагая мне локоть. Скрипнув зубами, я позволила увлечь себя к выходу. — После завтрака они выбираются в сад, пьют кофе и общаются. Я расспросил Серафима, нашего управляющего. Как видите, всё в рамках приличия.
В честь погожего дня Елизар выбрал открытую карету. Когда экипаж тронулся, я посмотрела на княжича в упор и вполголоса прошипела:
— А вас ничего не смущает, Елизар?!
— А что должно меня смущать?.. — насмешливо отозвался он. Как с маленькой говорил, право слово! — Симпатия отца к Елизавете?.. Он вдовец, она вдова, нет даже повода для скандала. Какую-нибудь молоденькую содержанку я бы вышвырнул из дворца не глядя, но ваша мать — неглупая зрелая женщина. Роман с моим отцом не повредит её репутации. Наоборот —
